Слуги, повинуясь знаку короля, бросили жертву на стол и заковали. Кальтис взял заранее приготовленный сосуд и кисточку. Распевая по памяти древние заклинания, король-маг начал наносить символы на обнаженное тело мужчины. Затем поднял со столика рядом черный обсидиановый жертвенный нож и одним взмахом распорол тело от горла до паха. Фонтаном хлынула кровь. Умирающий страшно закричал. Король легко улыбнулся.
С наслаждением погрузив руки в горячие внутренности, Кальтис продолжил ритуал предсказания…
Завершив его, король отправил уже ненужный труп в один из далеких миров, странные обитатели которого были вечно голодны, отмыл руки в ароматной розовой воде, принесенной слугами, и, приказав им очистить стол, опустился в кресло, задумавшись.
Предсказание безусловно показало нависшую над королем опасность. Но сколько Кальтис не бился, точного указания на ее характер разглядеть не смог. Поразмыслив пару секунд, король решил использовать магический кристалл проведения. В кристалломантии он порой достигал значительных результатов.
Маг обратил свой взор к небольшому столику слева и крупный, с мужской кулак, сверкающий тысячей граней кристалл оказался в его руке. Но не успел Кальтис поднести предмет к глазам и начать погружение в транс, необходимое для чтения будущего, как проклятый камень, словно намазанный маслом, выскользнул из его пальцев и, ударившись об пол, разлетелся на миллион маленьких кусочков. Выругавшись, мужчина выдавил из себя убирающее осколки заклинание. К сожалению, магические предметы, сломанные однажды, уже не восстановимы. Заклинание целостности вернуло бы кристаллу его первоначальную конфигурацию, но не волшебные свойства.
Решив не рисковать с использованием катоптромантии — гадания на зеркалах (если уж так навезет, не хватало только накликать безымянный ужас из Зазеркалья) — король тяжело вздохнул и понял, что ему все-таки придется прибегнуть к вызову демона-предсказателя. Кальтис не любил этот ритуал — его тревожили не жертвы, а неопределенность результата. Проклятая тварь Межуровнья всегда говорила двусмысленностями и загадками, ну точно как Источник, а была куда опаснее.
Начались приготовления. Дав четкие инструкции прислужникам и отослав их выполнять его поручения, сам король, для начала, волшебным мелом, смешанным с кровью младенца-эльфа, задушенного умалишенной матерью, нарисовал громадную пентаграмму. Мел, ведомый ментальной силой мага, чертил линии, знаки, причудливые переплетения рун. Покончив с этим, Кальтис установил на углах пентаграммы свечи из сала девственниц, удавленных собственными отцами.
Прислужники привели трех девочек лет семи-восьми. На всякий случай, проверив с помощью амулетов их девственность, король по очереди перерезал горло каждой из них и аккуратно сцедил кровь в черную чашу с алым узором. Чары, наложенные на сосуд, позволяли вливать в нее любое количество жидкости без риска пролить ее. Слуги оттащили тела несчастных, а Кальтис, резко выкрикнув на одной ноте длинную фразу, опрокинул чашу на пентаграмму. Кровь как живая растеклась по рисунку, потусторонние символы зашевелились, впитывая кровь и наливаясь багряным светом, слабо засветились линии. Вспыхнули свечи.
Привели еще пятерых мужчин, одурманенных зельем. Король вручил каждому по чаше и странному кинжалу, рукояти которых были выполнены в виде приготовившейся к броску кобры. Затем маг отдал приказ. Вынужденные повиноваться, жертвы сели, скрестив ноги, по углам пентаграммы и, перерезав себе кинжалом запястья правой руки, начали сцеживать медленно сочащуюся кровь в чаши, что держали в левой.
Осталась последнее — приманка. Слуги втолкнули в зал испуганно кричащую девушку лет пятнадцати. Опутав ее парализующим заклинанием, Кальтис снова убедился с помощью амулета в девственности красавицы и перенес ее в пентаграмму, тут же сняв чары неподвижности. Жертве уже некуда было бежать. Линии, начерченные на полу, полыхнули алым. Король выкрикнул имя демона и призыв.
В центре пентаграммы заклубился туман. Демон из Бездны Межуровнья откликнулся на зов мага. Перед Кальтисом предстал сгусток тьмы. Его щупальца протянулись к девушке, втянули ее во мрак, и удовлетворенный жертвой демон объявил:
— Я пришел.
Тихий шепот существа разнесся по всему залу. Зазвенели зеркала. Одно из них не выдержало и треснуло с нежным печальным стоном.
— Я хочу получить ответы на свои вопросы, — заявил король.
— О, отвечу. Ты принес хорошую жертву. Пока живы стражи, спрашивай, бог.
— Что означают слова Источника "Силы Случая свободны в своей игре?"
— Я не толкую слова и действия Сил. Я не говорю о Силах ни смертным, ни богам. Таково третье Правило Призыва.
— Почему не зажила моя нога?
— Ответ тот же.
— Угрожает ли мне смертельная опасность?
— Да.
— Меня кто-то хочет убить?
— Да.
— Кто?
— Перечислить всех? — иронично усмехнулась Тьма.
— Сколько тех, кто реально может сделать это?
— Беспредельно.
— Кто может и хочет? — исправил постановку вопроса Кальтис.
— Уже лучше, — усмехнулся демон. — Пятьдесят восемь.
Король заскрипел зубами от злости.
— Кого мне больше всего следует опасаться?
— Себя.
— От чего с большей вероятностью я могу погибнуть?
— От огня. Он будет в тебе и вокруг тебя.
— Кто зажжет этот огонь?
— Хороший вопрос, смертный. Первый хороший вопрос в нашей милой игре. Но и последний. Я не отвечу на него. Твои стражи уже мертвы! — Тьма рассмеялась и рассеялась.
Свечи погасли. Остались лишь пять трупов с чашами собственной крови в руках. Девушка исчезла бесследно.
Кальтис выругался, вне себя от злости. Найти истинный вопрос и не успеть получить на него ответ! Самое поганое, что демона можно вызывать лишь раз в десять лет. А к тому времени король либо сам благополучно справится с опасностью, либо спрашивать уже будет некому.
Велев слугам прибраться, Кальтис телепортировался в свой кабинет и, откупорив бутылку, решил залить свои проблемы бокалом древнего терпкого вина. Едва король опустился в кресло и пригубил напиток, как яростно нестерпимой голубизной засверкал сигнальный перстень, прокалывая иглами боли указательный палец правой руки.
Вздрогнув, бог обреченно вздохнул. Как он надеялся никогда больше не видеть этого света! Почему сейчас? Что случилось? Но, подчиняясь требовательному приказу перстня, Кальтис оставил раздумья и телепортировался в глухую, без окон, комнату, которую он даже спустя десятилетия продолжал так часто видеть в своих кошмарах.
