- Многое из того, что делает вампиров вампирами заложено в людей изначально. Между нами и carere morte не пропасть. Нас и их разделяет лишь шаг...
На неё вдруг навалилось что-то. Сверху, резко, ударом, от которого закружилась голова. Неужели воздух может быть таким тяжелым? Не воздух - мокрая вата... Ноги подкашивались, но Лира решила, что сумеет, не привлекая ничьего внимания, дойти до скамьи, и сделала шаг. И повалилась на пол.
Она лишилась сознания едва ли на мгновение, необходимое чтобы упасть, тут же очнулась, почувствовав резкую боль в подвёрнутой правой руке. Испуганные возгласы... Лире на помощь бросились все. Она уже приподнялась сама. Ладонь правой руки оставила на полу кровавый след. На ладони был глубокий ровный порез. В сумочке на поясе что-то нехорошо хрустело. Ах, да! Похоже, она разбила склянки с водой.
- Ты что? - испуганно спрашивала Агнесса, оказавшаяся ближе всех. - Ты больна?
- Нет. Случайность. Голова закружилась.
- Ослабить тебе корсет?
- Нет, - оскорбилась Лира, окончательно поднимаясь. - Я не теряла сознания. Только рука...
Девушка отстегнула сумочку от пояса. Она была вся красная. Откуда столько крови? Лира открыла сумку. И внутри всё красное, липкое... Что такое? Ах, кровь того вампира...
Кровь... вампира?!
- Кажется, я заразилась, - дрогнувшим голосом сказала Лира.
Её усадили на скамью, и она принялась торопливо объяснять, крепко зажимая запястье правой руки, будто это могло остановить распространение проклятия:
- Я порезалась о стекло. В сумочке разбились склянки...
Кто-то подскочил с бинтом, но она остановила его:
- Там была склянка с кровью вампира. Она тоже разбилась. Кровь carere morte наверняка попала в рану! Что мне теперь делать?
- Разве этого достаточно для заражения? - неуверенно спросила Агнесса.
- Не бойся. Чтобы стать вампиром, нужно пожелать стать вампиром, - заметил Алекс. Взгляд его чуть грустных тёмно-серых глаз почти успокоил Лиру. - И даже в этом случае большинство новообращённых удаётся спасти.
Охотница кивнула. Действительно, новообращённых, то есть вампиров, ещё не попробовавших человеческой крови, в большинстве случаев удавалось исцелить от проклятия. Для этого охотнику требовалась святая вода, ритуальная формула и море терпения: процесс исцеления мог занять несколько дней. Лира представила себя на месте новообращённой и содрогнулась. Нет! До этого не должно дойти. О, Господи, пожалуйста, пусть до этого не дойдёт!
- Здесь есть человек, которому одного взгляда будет достаточно, чтобы определить, заразилась ты или нет. Линтер. Узнай у него, - посоветовал Карл.
- Линтер?
- Младший, Винсент. Он у главы сейчас.
Агнесса промыла порез водой, той самой, что используют в ритуалах Ордена, и забинтовала раненую руку Лиры. Вместе девушки поднялись на третий этаж, где в кабинете декана философского факультета Академии обитал Филипп Латэ, глава Ордена.
Винсента Лира заметила ещё с лестницы. Он забрался на подоконник среднего из трёх окон, выходящих на перекрёсток улиц, и, судя по раздражению, написанному на его лице, с главой они не поладили.
Девушки рассказала ему о происшествии в арсенале. Он соскочил с подоконника, осторожно взял пораненную руку Лиры, но почти сразу же отпустил. Обронил:
- Ты не carere morte. И никогда им не будешь. Ты не способна стать вампиром, проклятие не задержится в твоей крови.
Смешно... Но эта безапелляционность обидела Лиру. Никогда не стать вампиром? Ха, он может поручиться?
- Как ты это понимаешь? - Агнесса смотрела на Винсента с ужасом и восхищением. - Откуда в тебе эта сила? На такое не способен и глава...
Избранный оказался чувствителен к лести, заулыбался, довольный собой, но сказал мрачно:
- Латэ и не на такое способен. Я много лет прожил в Карде, цитадели вампиров. Там распознавать вампиров учишься быстро. Особенно, когда приходится жить с ними в одном доме...
Агнесса улыбнулась:
- Историю про твою тётушку-вампиршу я уже слышала.
Он смутился почему-то. А Лира вдруг поняла: между ним и Агнессой есть связь, симпатия... и почувствовала себя третьей лишней.
- Значит, ты уверен, что заражение мне не грозит? - с сомнением спросила она.
Винсент отвернулся к окну, чуть помедлив, предложил:
- У проклятия было мало времени. Ты можешь подождать час, и я скажу точно.
За его вежливостью пряталось равнодушие. Он не допускал и мысли, что ошибся в определении диагноза, и предложением подождать час лишь хотел окончательно успокоить её. Но Лира не попрощалась и согласилась ждать. Здесь было хорошо. За большим окном - просыпающийся город. Она даже подумала: неплохо бы подняться на последний пятый этаж, откуда будет видна вся Дона. Пусть они поговорят вдвоём... Потом она решила, что это будет, пожалуй, бестактно, и осталась.
В молчании прошло несколько минут. Потом Агнесса решила начать беседу, звонко сказала:
- У нас с Лирой сегодня после рейда был интересный разговор. Подруга считает, что Орден поступает неправильно, убивая вампиров. Не проклятие, а мы их губим. Она говорит, и для них в мире должно быть спасение. Коль существует Бездна, должно быть и средство, исцеляющее carere morte от их проклятия...
- Я говорила не так, - тихо возразила Лира. То, как Агнесса переиначила её слова, охотнице совсем не понравилось.
- Вы знаете легенду о Даре? - его пронзительные светлые глаза сейчас были туманны, задумчивы. - Согласно ей, Избранный, наделённый особым Даром, способен закрыть двери Бездне в этот мир. Тогда вампиры исцелятся и получат свои души назад.
- Я знаю эту легенду, и в ней ничего не говорится об исцелении, - наверное, у Лиры было весьма озадаченное выражение лица. - Если Избранный выберет служение Ордену, он сможет победить проклятие... - и всё! Там не сказано, как.
- Я слышал её от carere morte, - он усмехнулся. - Мне рассказала её тётушка, приближённая самого Владыки. И потом слышал её ещё раз от одной знакомой. В интерпретации этой легенды вампирами, Избранный принесёт им исцеление.
Ветер играл со створкой окна справа. Вот она захлопнулась с грохотом, и Лира вздрогнула. Она вдруг вспомнила, что по приказу Латэ об "Избранности" Винсента не должен знать никто и испугалась, что он проговорится сейчас Агнессе.
- Нет, не проклятие, они сами губят себя. И спасение, которое есть в них самих, отвергают, - задумчиво сказал Винсент после долгого молчания.
- Спасение в них самих?
- Да. Некоторых из них можно вернуть, но они боятся в это поверить. Они сочинили Бездну, лишь бы не признавать, что больны. Они ненавидят своё проклятие, но берегут его. Они презирают своё существование, но отчаянно цепляются за него. Они уверяют, что свободнее всех на земле, и у них жалкий, затравленный взгляд, - Избранный снова усмехнулся. - А старый дурак до сих пор отказывает мне в посвящении! - обиженно закончил он.
