Глава 33
Георгий Шония нашел себя в отцовстве.
Нет, он любил своих мальчишек всегда, но любил как-то… безусловно, что ли? Просто как своих детей. Наверное, так любят многие отцы, редко бывающие дома, но наблюдающие там отрадную картину — дети здоровы, прекрасно выглядят, хорошо учатся, радуются им, охотно отвечают на вопросы о школьных успехах…
Он всегда понимал, что во многом это заслуга Нуцы, но не представлял себе, насколько.
Ему-то как раз с её отъездом стало легче. Не нужно виновато смотреть в глаза или прятать их, не нужно задерживаться, выискивая для себя причины. А теперь, после развода, Нуца будто увезла его вину с собой, освободила от видимого её присутствия. Внутри еще червоточило, противно рылось это неприятное чувство, но глаза его вина уже не мозолила, и за это он чувствовал огромную благодарность к бывшей жене. И облегчение — да.
Приходящая рыженькая работница готовила еду, клининговая компания организовала уборку. В доме было чисто, тихо, но как-то… тягостно и безнадежно что ли? Он опустел, будто вместе с женщиной из него ушла душа.
Георгий было решил, что это временно. Пройдет время, привыкнут мальчишки, и он тоже. Но, будто бы и оставшись с ним по собственному желанию, они молчали. Разговор с отцом сводился к коротким расхожим фразам. Видимой неприязни или прямого бойкота не было, но не было и ощущения семьи — видимость её и только. Георгий постоянно вспоминал об этом, думал, мучился даже, понимая, что всё катится не туда, совсем не туда… Хотел было обратиться за советом к матери, но потом решил, что это дело только их троих.
Методы? А хрен его знает! В его арсенале были только открытость и честность, потому что в прошлый раз это сработало — мальчишки его выслушали и услышали. Вот и теперь — сумеет он максимально честно объяснить свою позицию, сможет помочь им пережить это время? А там кто его знает — может и они ему? Нужно суметь. Иначе, даже если протянут вместе какое-то время, то потом подрастут, уйдут в самостоятельную жизнь и уже отдалятся окончательно и бесповоротно. В лучшем случае — звонки по праздникам.
Решение пришло неожиданно, случайно можно сказать. Дело сдвинулось с мертвой точки, когда утром, в свой выходной, он увидел, как Дато встаёт и просто уходит собираться в школу, оставив на столе всё, как есть — крошки, скомканную салфетку и немытые тарелку с чашкой.
— А убрать за собой? — как-то даже удивился отец.
— Наталья придет готовить и уберет, — оглянулся сын.
— И это всегда у вас так?
— А что? Мама убирала… нет, я могу, если так нужно, — помялся сын, — а вообще… посудомоечные машины есть. Тупо накидал туда и фьюить…!
— Я над этим подумаю, — пообещал отец.
Полдня думал. Когда ребята пришли со школы и пообедали, он сам убрал со стола, вытер его, но их не отпустил — попросил остаться для разговора. Говорить, сидя на кухне, почему-то казалось теплее, здесь они были ближе друг к другу. Здесь он хорошо видел выражение их лиц и глаз — черных, с длинными ресницами, красивых, как у Нуцы.
— Так, мужики… сейчас будет разговор. Мелкие вопросы пока отложим, сейчас нужно принять глобальное для нашей семьи решение и говорить по существу. Нужно вместе выработать стратегию на будущее. Я буду предельно откровенен, от вас жду того же. Хочу знать ваше мнение, даже если считаете — это может как-то меня обидеть. Готовы?
— Готовы… давай, пап, — заинтересованно ответили мужики. И дрогнуло растроганно внутри, поплыло что-то расслабленно — им же просто интересно сейчас! То, насколько серьезным будет разговор, дети пока не понимают. Ну…
— Мама уехала, но забрала только свою одежду и мелочевку всякую… женскую и по работе, — трудно начал он, — это не потому, что я жмот. А потому что у нас есть только квартира — хорошая, большая, ну и машина тоже. Так получилось, что свободных денег нет — ушли на лечение Маши. Сейчас я не о том, насколько этично… или правильно я поступил — иначе просто не мог. Даже мимо котенка пройти на улице трудно, а тут человек… дорогой для меня. Маша, скажем так, до сих пор жива только благодаря нашим с вами деньгам. Так, — запустил он руку в волосы, — что-то я… не совсем справедлив, наверное — лечащий и медсестра у неё хорошие. Но деньги нужны. А надежды на еще кого-то просто нет — с мужем она в разводе, родители где-то в Воркуте. Отец бывший шахтер, болеет, мать вся во внуках — так вот… Ну, ваше мнение?
— Ну, а это так важно — что мы думаем? Ты же уже сделал… ну — что хотел в смысле. А так… мы же не голодаем вроде? — отвел глаза Даня, — а с мамой нехорошо…
— Да, с мамой, — кивнул Дато, так же пряча взгляд.
— Сделал — да, единственное из возможного для меня. И солидарен с вашим мнением, что с мамой вышло погано. Поэтому и попросил у вашего деда сумму, равную половине стоимости нашей квартиры. Переведем её маме — ей понадобится на обустройство, а квартиру ей уже купил дед Иракли.
— А отдавать как потом? — ровно поинтересовался Даня, уже глядя отцу в глаза.
— А отдавать не придется, — прозвучало глухо и неловко, — дед отдал безвозмездно — они хорошо относились и относятся к вашей маме. Но чуть подождать ей придется — батя продает дедов дом под Питером, он им не очень нужен. Мне было неловко, вы должны понять — предполагалось взять в долг. Но, знаете, потом… потом я понял, что всегда сделаю для вас то же самое, если понадобится — отдам последнее. Наверное, это нормально, если ситуация действительно трудная. Но как мужику и по природе своей добытчику, мне все-таки не совсем нормально… Кстати, этот аспект тоже учтите — медицина не самая денежная профессия.
— Да ладно, па… это же не всё? Ты что-то еще хотел сказать? — зыркнул Даня.
— Ага, — опять нервно расчесал Шония волосы пятерней, — волнуюсь… а как вы хотели? Ну, а дальше у нас идет правда жизни: неизвестно сколько еще уйдет на Машу, а я буду бороться за неё до конца… любого конца, но сразу скажу — верю в лучшее. Но это означает деньги, отнятые у вас — кино, карманные, модное шмотье, что там еще…?
— Сборы еще, — напомнил Даня.
— Ну, спортивные сборы — это важно, на сборах экономить нельзя. К чему я вообще? Сейчас, когда я вам эту правду жизни огласил, у вас еще есть возможность выбрать — Грузия, мама, дед с бабкой, красивая сытая жизнь — они горбом своим зарабатывают её своим детям… и я тоже у вас есть. Или второй вариант: маленькие жизненные радости кладем на алтарь жизни чужого вам человека. Если вы решитесь на переезд к маме, я продам эту квартиру и все отдам вам — нужна будет квадратура побольше в Ваке… это самый престижный современный район Тбилиси, парковая зона, рядом университет. Если же вы со мной, а я очень этого хочу — очень… То мне нужна ваша поддержка — и моральная, и финансовая, а это жесткая экономия.
— Голодать что ли теперь будем? — прошептал Дато.
— Ты совсем что ли дурак? — огрызнулся на него брат.
— Ну, он хотел уточнить пределы лишений, я понял, — улыбнулся Георгий, — нет, голодать мы не будем. Но клининг отменяется. Мы — три здоровых мужика, вполне в состоянии убрать квартиру. Даня посильнее — будет пылесосить, Дато основательнее и щепетильнее — на тебе будет пыль. Вещи не разбрасываем, машинка стирает сама. С утюгом управляться научу. Кроме того, я выношу мусор и драю туалет и ванную. Посуда… обсудите очередность. Как вам первое предложение?
— Так-то терпимо, — настороженно согласился Даня, — а что — будет еще и второе?
— Да. Готовить тоже будем сами. Я что-то умею… родители хирурги — сами понимаете. Начинал с яичницы, дальше — больше. Сейчас подзабыл, само собой, но это, как езда на велосипеде… Гугл, опять же, в помощь — куча реальных рецептов для таких вот начинающих, как мы с вами, — развел он руками, — в жизни пригодится — гарантирую. Когда ваша мама мучилась токсикозом, она вообще на кухню не могла зайти — готовил я. Такая же ситуация может случиться и у вас в будущем — с вашими женами, или еще что-то… — заметил он, как странно переглянулись мальчишки: — Оглянуться не успеете… а умение готовить одно из главных в жизни. Это значит в важном деле не зависеть от других людей.
