Что касается кошек, с ними совсем просто. С Армстронгом и Эллой у нас с самого первого дня установилось полное взаимопонимание, потому что устроены мы примерно одинаково. Сутками напролёт можем не замечать друг друга, потому что в мире куча других интересных дел, зато если уж заметим, сразу любим, преданно и безоглядно, целых пять минут кряду. Таких прекрасных минут!
Меламори, впрочем, говорит, что я и с людьми примерно так же обращаюсь. И при этом не умею мурлыкать — совсем дрянной, негодный кот. Но тут уж ничего не поделаешь. В смысле, мурлыкать я всё равно не научусь, нет такого магического заклинания, я специально узнавал, хотел её насмешить, но не вышло.
Всё это я к тому, что кошки и собаки, поджидавшие меня в гостиной, не представляли серьёзной угрозы дальнейшим делам. Увидев их, я сразу нахмурил брови и объявил:
— Я буквально на несколько секунд. Считайте, вообще не приходил!
Друппи печально взмахнул ушами и вернулся на своё место, откуда вскочил было, чтобы как следует извалять меня по полу. Всё-таки он очень воспитанный пёс, хотя с виду ни за что не скажешь.
— Ну и хвала Магистрам, значит не помешаешь мне готовиться к лекции, — проворчал Дримарондо.
По его тону было ясно, что он огорчён не меньше Друппи, но гонор — великая вещь. В некоторых случаях с лихвой возмещает недостаток воспитания, а удовольствия больше — для всех сторон.
Кошкам в этот момент вообще было не до меня. Они увлечённо драли когтями новенький кеттарийский ковёр, расстеленный на полу специально для их удовольствия, и это занятие поглотило их целиком.
Но на моём пути к гостевым спальням внезапно выросло совершенно непреодолимое препятствие: Базилио. Вернее, её печальный взор. Когда у тебя такие выразительные глаза, можно позволить себе быть скромницей и тихоней, сидеть в углу, помалкивать, ни о чём не просить, никого не тянуть за полу лоохи с криком: «Удели мне внимание!» Достаточно просто посмотреть. И никто не избежит ловушки.
Я, во всяком случае, не смог.
— Что у тебя стряслось? — спросил я.
— Ничего не стряслось, всё отлично, — заверила меня Базилио.
Но взгляд её при этом стал ещё печальней. Безупречная техника, мне бы так научиться.
— Послушай, я действительно очень тороплюсь, — сказал я. — Причём не на совещание какое-нибудь дурацкое опаздываю, а живых людей спасать. Но никуда не пойду, пока ты не скажешь, почему у тебя глаза на мокром месте.
— Они не на мокром! — горячо запротестовала Базилио. — И у меня правда всё хорошо. Честно! Я просто посоветоваться с тобой хотела, но можно потом, когда ты всех спасёшь и вернешься.
— Это может случиться очень нескоро. Магистры знают что у нас сейчас творится. И думать мне надо о деле, а не гадать, что у тебя не так. Поэтому пошли-ка со мной. Ты этот дом знаешь лучше меня. Покажешь, где можно уложить гостя. И заодно посоветуешься. Вперёд.
— Лучше на втором этаже, там во всех спальнях постельное бельё сегодня меняли, — сказала Базилио, пулей вылетая за мной в коридор.
— Так и сделаем. Спасибо за подсказку.
— А где твой гость? — спросила она. — Неужели на улице ждать остался? И потом полезет через окно? Он что, собак боится? Или кошек?
— Может и боится, — улыбнулся я. — Не знаю, не спрашивал. Но он не на улице, а со мной, — и я сунул под нос Базилио кулак.
— Ой, — пискнула она и отскочила в сторону.
— Эй, ты чего? Когда это я с тобой дрался?
— Всё однажды случается в первый раз, — философски заметила она. — А сэр Мелифаро говорил, что ты…
— Даже слушать не хочу, что он говорил. Врал. Вернее, шутил. Он отличный парень, но шутки у него иногда дурацкие. Впрочем, обо мне наверное можно сказать то же самое. Но драться с тобой я никогда не буду, запомни это раз и навсегда. А кулак показал, потому что ты спросила, где гость. Он — там.
— Такой крошечный?!
— Да. Но это временное состояние. Я его заколдовал — ненадолго. Чтобы не будить. Сейчас расколдую. А ты пока рассказывай, что тебе посоветовать? Не тяни, времени совсем нет.
— Но я стесняюсь! — неожиданно выпалила она.
— Только этого не хватало. Как можно стесняться человека, который знает тебя практически с рождения? И чуть в штаны не наделал, когда впервые увидел тебя в башне. Но виду, если ты помнишь, не подал.
— Правда, что ли — чуть не наделал? — хихикнула она.
— Ну а как ты думаешь? Я тоже живой человек, и не каждый день обнаруживаю у себя дома чудовищ. Особенно таких ужасных, В смысле, прекрасных и удивительных. В общем, ты поняла.
— Я как раз об этом и хотела поговорить, — призналась Базилио. Обогнала меня и распахнула передо мной дверь одной из спален. — Вот здесь, например, можно.
— Спасибо. О чём — «об этом»? Как я в штаны чуть не наложил?
— Нет, что ты. О том, как я была чудовищем. И про сэра Умару Камалкони. Ну, про Старшего Помощника Придворного Профессора овеществлённых иллюзий…
Этого, в общем, следовало ожидать. Хвала Магистрам, у нашей девочки всего один повод для печали. Зато такой веский, что других не требуется. Умеет же Его Величество разбивать девичьи сердца! Даже прикинувшись старым дедом с невнятной придворной должностью и нелепой страстью к головоломкам.
Впрочем, в случае Базилио страсть к головоломкам — это как раз серьёзный плюс. Возможно, перечёркивающий все минусы.
Я вытряхнул спящего Малдо из пригоршни прямо на постель. Он, надо сказать, вообще этого не заметил, даже дыхание не сбилось. Горазды же некоторые дрыхнуть, а.
— Он что, будет спать прямо в шляпе? — изумилась Базилио.
— Думаю, да. Во всяком случае, лично я их разлучать не рискну и тебе не советую. Вдруг она — что-то вроде дополнительной головы?.. Так что там у тебя с профессором?
— Со Старшим Помощником Придворного Профессора, — педантично поправила Базилио.
— Совершенно верно. Давай, выкладывай. Мне правда надо бежать.
— Как ты думаешь, если я превращусь в чудовище, как раньше, он придёт снова меня изучать?
— В чудовище? Как раньше?! — Я ушам своим не поверил. — Ты же больше всего на свете хотела стать человеком. Неужели уже надоело?
— Ты что! — Базилио так разволновалась, что даже голос повысила. — Не надоело! И никогда не надоест. Но я же могу на время превратиться. Специально чтобы сэр Умара Камалкони смог к нам прийти. Поизучает меня немножко, камры выпьет, мы поиграем во что-нибудь, поговорим — всё как раньше. А потом он уйдёт, а я опять стану человеком. До его следующего визита. По-моему, хороший план. Или нет? Как думаешь?
— Вроде, неплохой. Но ты даешь! Ты же ещё недавно заснуть боялась, чтобы во сне нечаянно не превратиться обратно.
