— А что не верить? Оррен такой человек, что всегда поможет, если будет у него такая возможность. Некоторые, конечно, этим бессовестно пользуются, но ты — другое дело. Надеюсь, ты не забыла его поблагодарить? — Василий строго посмотрел на девушку.
Та смутилась:
— Да, я сказала спасибо. А что я еще могу сделать? У его светлости все есть… ему, наверное, и мои слова не очень нужны.
— А ты что-нибудь своими руками сделай, — посоветовал иномирец. — Еще не готова? Завтрак мы уже проспали, а тебе надо питаться хорошо… Эх, и почему все девочки, которых я знаю, такие жуткие копуши?!
— Я не копуша! — возмутилась Маришка, но замечание Василия эффект возымело — девушка постаралась собираться быстрее.
Есть и правда хотелось зверски, но, к радости Маришки, никаких новых вкусовых предпочтений не появилось — воображение уже рисовало большой кусок пирога с капустой, яйцом и мясом, а также сладкий творог, политый клубничным вареньем, на десерт, — это если Василий не станет ее опять кашей кормить. А при мысли о крови даже начинало слегка мутить — вчера напилась на всю оставшуюся жизнь. Хотя — чего душой кривить? — понравилось… самую капельку. Да и вкус необычный был, приятный, но добавки не хотелось.
— А самодельный подарок понравится? — с сомнением протянула она.
— Конечно, Маришенька, особенно если от души сделаешь. — Иномирец подмигнул девушке. — Мне бы очень понравился…
Тут их беседу и сборы Маришки на завтрак прервала раздавшаяся тревога. Звук заполнил собой весь замок, врываясь в помещения тревожными нотами. И как только оповестил всех, сразу же затих. На внутреннем дворе вовсю звучали какие-то команды, особенно громко слышался командный голос Лерана, поспешно строящего гвардейцев и подгоняющего сонных магов. К нему присоединялся недовольный ректор.
— Судя по тому, что встревоженные Оррен и Альга еще никуда не понеслись, пока волноваться не стоит…
Василий выглянул в коридор как раз вовремя: мимо комнаты Маришки бодро пробежал Ливий, кажется успев забыть, что он вообще-то должен хромать из-за болей в ноге. За ним трусили два паренька из гвардейцев.
— …или его светлость просто что-то недопонял, — заключила Маришка, когда из покоев герцога донеслись взволнованные голоса и обрывок насмешливого замечания главы ордена.
— Пойдем, посмотрим, что ли, что там за армия такая, из-за которой Ливий как козлик скакать принялся, — предложил иномирец, и Маришка тут же согласилась. — Только сначала в кухню заглянем, с собой что-нибудь прихватим вкусного…
…Со «всей армией» Ливий определенно погорячился… На нас наступала примерно ее половина, если я правильно подсчитал силы, которые Эола могла поставить против нас. Но и этой части могло с лихвой хватить, чтобы раскатать Охранительную крепость по камешкам и пойти дальше в Лирию.
Вот только нужно ли это было самой Алив, или преследуемая ею цель находилась сейчас за крепостной стеной? Думалось мне почему-то, что ближе всего к истине был аккурат второй вариант ответа. И именно поэтому Чару пришлось уступить творцу (а попробуй с кем-нибудь из них поспорить!) — и вместо маленького отряда для проверки наших возможностей он перешел к более решительным действиям.
Итак, они двигались медленно, укрытые прочными магическими щитами, которым был не страшен и драконий огонь.
— Может, проверим? — Я повернулся к Эриаму, сообщившему столь «замечательную» новость совершенно будничным тоном.
Темный эльф покачал головой:
— Зачем, если это очевидно? Ты на узлы посмотри, я даже не знал, что они так научились плести заклинания! — В голосе архимага против его воли серебром звенели восхищение и зависть.
— Попросись на курсы повышения мастерства… — едко предложил я, не разделяя эльфийского восторга и прикидывая, что бы эдакого с врагами сделать, чтобы следующая партия не раньше чем через два дня сунуться к нам под стены решилась.
Эриам махнул на меня рукой и, еще раз окинув стройные ряды эольцев взглядом, пошел вниз по ступенькам, к своим магам, что-то втолковывать про слабые связки в их защите.
— Не хочешь явить силу Пресветлой матери, развеяв врагов по ветру? — зевнула Альга. Вид марширующих эольцев ее ничуть не трогал и не волновал. То ли воровка была абсолютно уверена в наших силах, что безмерно льстило, то ли никак не могла осознать, что это все взаправду, и то, что для творцов считается игрой, для нас оборачивается реальной жизнью, и оной в процессе можно легко лишиться.
Мы стояли на открытой площадке центральной башни, в которой и находились ворота. Прямо за их широкими створками растягивался лабиринт, хорошенько усовершенствованный Эриамом и его ребятами за эти дни. Но и он мог лишь задержать противника на время — большего от него и не требовалось, надо только понять, сколько именно часов оставалось у нас в запасе. Даже невооруженным глазом можно было заметить среди хищно шелестящей зелени отсветы колдовских ловушек. Впрочем, и простые, лишенные магии капканы приказал расставить Леран.
Поднявшееся в зенит солнце красиво золотило доспехи эольцев, растекаясь по куполообразному щиту, прикрывавшему основную часть наступавших. Конечно, можно было сделать ударение как раз на «основную» и приказать драконьим наездникам расправиться с оставшимися открытыми солдатами. Но это было бы нефункционально и неоправданно жестоко.
Защиту нашу станут взламывать отнюдь не простые люди, так же как не они будут отдавать приказы. Вряд ли рядовые воины мечтают пощупать своими мечами наши шеи, если они, конечно, не пустоголовые фанатики, не пытающиеся думать логично или обосновывать свои порывы. Зачем им лирийские земли?
Дома наверняка ждут семьи и дети, и куда приятнее помогать теще полоть огород, чем тащить на себе доспех, зная, что можешь погибнуть… Все равно на их долю не перепадет и клочка богатств, добытых на землях рыжей лгуньи, — все заберут служители Хель. Но поступил приказ, и они не смогли ослушаться.
А вот жрецы, чьи рясы то и дело мелькали среди вооруженных воинов, совсем другое дело — именно они больше чем кто-либо заинтересованы в этой войне. Они сильнее и искуснее наших магов и не боятся смерти ибо твердо уверены, что в чертогах Хель после конца их ждет блаженство, на этом свете недоступное. И щит прикрывал именно жрецов.
Обидно…
А то в один момент бы жаркое из убийцепоклонников сделали.
— Так какие будут приказания? — под руку спросил Леран, смотрящий на вражеское войско с нежностью мясника, выбирающего жертву, которой в скором будущем предстояло стать вкуснейшей отбивной.
