– Ты можешь идти скорее? – спросила Джессика. Если бы она не была самим совершенством, можно было бы предположить, что она начала терять терпение. – Мы не имеем права опаздывать.
– Конечно, Джесс.
– Ричард! Не называй меня так. Терпеть не могу уменьшительные имена. Они принижают!
– Подайте монетку! – протянул человек, сидевший на тротуаре. У него была желтоватая седая борода и ввалившиеся темные глаза. На шее на растрепанной бечевке висела картонка, извещавшая, что он бездомный и голодный. Впрочем, это и так было понятно. Ричард сунул руку в карман и принялся искать мелочь.
– Ричард! У нас нет времени, – сказала Джессика, которая периодически делала пожертвования благотворительным организациям и вкладывала свои средства исключительно в полезные для общества мероприятия. – Так вот, я хочу, чтобы ты произвел на мистера Стоктона хорошее впечатление. Ведь ты мой жених! Мне очень важно, чтобы ты понравился мистеру Стоктону. – Тут ее лицо исказилось в умильной гримасе, она на секунду прижалась к Ричарду и прощебетала: – Я же так тебя люблю! Ты ведь знаешь, что я тебя люблю?
Ричард кивнул: да, он знал, что она его любит.
Джессика посмотрела на часы и зашагала быстрее. Ричард незаметно бросил монетку в один фунт – и человек на тротуаре ловко поймал ее грязной ладонью.
– Столик заказал? Все в порядке? – спросила Джессика, и Ричард, который не умел врать, когда его спрашивали напрямую, выдавил только:
– Э-хм…
* * *Она свернула не туда – и уперлась в тупик. Раньше бы ее это не остановило, но сейчас она была голодна, ранена и измучена… Она прижалась щекой к грубой кирпичной кладке и тяжело дышала, захлебываясь рыданиями. Рука у нее была холодная, а ладонь онемела. Она чувствовала, что это конец. Свет начал меркнуть. Ей хотелось лечь и заснуть на сто лет.
– Клянусь всеми уголками моей черной души! Мистер Вандемар, вы это видите? – послышался голос. Оказывается, преследователи были ближе, чем она думала. – Моим глазам предстало нечто такое…
– Что мы сейчас убьем, мистер Круп, – подхватил другой голос.
– Наш босс будет в восторге.
Девушка собрала последние силы, почерпнутые из глубин боли, страха и отчаяния. Она выдохлась, она разбита, она больше ничего не может. Бежать некуда, сил нет, времени нет.
– Пусть это будет последняя дверь, которую мне удастся открыть, – взмолилась она, обращаясь к Темплу и Арке.[11] – Пусть она ведет куда угодно, куда-нибудь, где безопасно… – и в отчаянии добавила: – К кому-нибудь.
Уже теряя сознание, она попыталась открыть дверь.
Когда темнота объяла ее, она услышала голос мистера Крупа, прозвучавший откуда-то издалека. Он сказал:
– Черт ее подери!
* * *Джессика и Ричард шли к ресторану. Она держала его под руку и бодро стучала каблучками по тротуару. Ричард с трудом выдерживал этот темп. Уличные фонари и витрины уже закрывшихся магазинов освещали им путь. Они миновали череду призрачных зданий, темных и заброшенных, за высоким кирпичным забором.
– Ты правда пообещал им пятьдесят фунтов за столик?! Ричард, ты идиот! – глаза Джессики сердито сверкнули. Его рассказ не показался ей забавным.
– У них почему-то не оказалось записи о моем заказе. И они сказали, что все столики забронированы.
Их шаги гулким эхом отдавались от стен.
– Теперь нас наверняка посадят рядом с кухней, – вздохнула Джессика. – Или у входа. Ты сказал им, что это для мистера Стоктона?
– Да.
Она снова вздохнула и потащила Ричарда дальше. Вдруг впереди открылась дверь и кто-то шагнул на улицу. Секунду, показавшуюся очень долгой, человек покачивался из стороны в сторону, а потом рухнул на тротуар. Ричард вздрогнул и замер. Джессика резко дернула его вперед.
– Самое главное, запомни: ни в коем случае не перебивай мистера Стоктона и не вздумай с ним спорить – он этого терпеть не может. И обязательно смейся его шуткам. А если не поймешь, шутка это или нет, – посмотри на меня, я… м-м… буду барабанить пальцами по столу.
Они дошли до распростертой на асфальте фигуры. Джессика невозмутимо через нее перешагнула, а Ричард остановился.
– Джессика.
– Да, ты прав. Он может подумать, что мне скучно. – Джессика задумалась. – О! Точно! – Она просияла. – Если он пошутит, я коснусь уха.
– Джессика! – Он не мог поверить, что она не замечает человека на тротуаре.
– Что? – раздраженно спросила она, недовольная тем, что прервали ход ее мыслей.
– Гляди.
Он указал на тротуар. Человек в бесформенной, мешковатой одежде лежал лицом вниз. Джессика схватила Ричарда за руку.
– А, ну да. Знаешь, Ричард, если станешь обращать внимание на всяких бродяг, придется заниматься только ими. Поверь, у них у всех есть квартиры. Она проспится и придет в себя. – Она? Ричард пригляделся. В самом деле, это была девушка. Джессика между тем продолжала: – Я сказала мистеру Стоктону, что мы… – Ричард опустился на колени. – Ричард! Что ты делаешь?!
– Она не пьяная, – проговорил он и, посмотрев на свои пальцы, добавил. – Она ранена. Вся в крови.
Джессика поглядела на него раздраженно.
– Мы опаздываем, – напомнила она.
– Но девушка ранена.
Джессика снова посмотрела на фигурку на тротуаре. Ричард никогда не умел расставлять приоритеты.
– Ричард, мы опоздаем. О ней позаботится кто-нибудь другой.
Лицо девушки было в грязи, а одежда – мокрая от крови.
– Она ранена, – просто повторил он. Джессика никогда прежде не видела его с таким лицом.
– Ричард, – строго проговорила она и вдруг смягчилась, найдя выход: – Позвони 999 и вызови «скорую». Только быстрее.
Девушка вдруг открыла глаза – огромные на маленьком грязном личике.
– Пожалуйста, не надо «скорую», – еле слышно проговорила она. – В больнице меня найдут. Отвезите меня куда-нибудь, где безопасно. Пожалуйста.
– Но вы ранены, – сказал Ричард и посмотрел туда, откуда она появилась. Никакой двери там не было – только глухая кирпичная стена. Он снова поглядел на хрупкую фигурку и спросил: – Почему вы не хотите в больницу?
– Помогите мне! – прошептала она и закрыла глаза.
– Почему вы так боитесь оказаться в больнице? – повторил он, но она не ответила.
– Когда будешь звонить в «скорую», – продолжала Джессика, – не называй своего имени. Иначе придется заполнять бумаги, и тогда мы точно опоздаем. А я никому не позволю испортить этот вечер… Ричард! Что ты делаешь?
Он осторожно взял девушку на руки и подивился, какая она легкая.
– Я отнесу ее к себе, Джесс. Нельзя же ее здесь оставить. Передай мистеру Стоктону мои извинения. Скажи, что случилось нечто непредвиденное. Уверен, он поймет.
– Ричард Оливер Мэхью, если ты сейчас же не опустишь эту девицу на землю, я разрываю нашу помолвку! – ледяным тоном объявила Джессика. – Серьезно тебя предупреждаю!
Чувствуя, как его рубашка становится мокрой и теплой от крови, Ричард вдруг понял, что иногда просто нет выбора.
И ушел.
Джессика осталась стоять на тротуаре, глядя вслед человеку, который взял и испортил такой важный вечер. На ее глаза навернулись слезы. Вскоре он скрылся из виду и тогда – и только тогда – Джессика позволила себе громко и неприлично выругаться: «Блядь!». Она швырнула сумочку на землю, и из нее вывалились мобильный телефон, помада, ежедневник, тампоны. Но поскольку ничего другого не оставалось, она собрала все обратно в сумочку и отправилась в ресторан, где ее ждал мистер Стоктон.
Позже, потягивая белое вино, она попыталась придумать достойное оправдание для своего жениха и решила объявить, что Ричард неожиданно скончался.
– Это случилось так внезапно… – промолвила она трагическим шепотом.
* * *По дороге домой Ричард ни разу не задумался о том, что же он делает. От него ничего не зависело. Где-то в дальнем уголке сознания кто-то – точнее, нормальный, разумный Ричард Мэхью – говорил, что он повел себя как болван, что достаточно было вызвать полицию или «скорую», что поднимать раненого опасно, что он по-настоящему, серьезно обидел Джессику, что ему придется спать на диване, что он испортил свой единственный дорогой костюм, что от девушки ужасно воняет… но Ричард просто шел вперед, шаг за шагом, не обращая внимания, что руки болят и спину ломит и что прохожие странно на него косятся, – он просто шел. И вскоре добрался до своего дома, медленно поднялся по лестнице, оказался перед дверью квартиры – и только тогда сообразил, что забыл ключи на тумбочке в коридоре…
Но девушка вытянула свою грязную окровавленную руку – и дверь открылась.
Никогда бы не подумал, что буду рад, если замок можно будет открыть без ключа, подумал Ричард, внося девушку в квартиру и закрывая дверь ногой. Он положил ее на кровать. Его рубашка пропиталась кровью.
Девушка была в сознании: глаза закрыты, но веки подрагивали. Он снял с нее кожаную куртку и охнул, увидев длинный порез на левом предплечье.
