о постоянно находящемся в комнате парне и о том, не торчит ли ничего лишнего из шкафа или о том, как незаметно достать сменные трусы из прикроватной тумбочки. В конечном счете – нашли, блин, место. И что, что у него еще три соседа? Она так-то тоже в комнате живет…
И вроде как и не выскажешь ничего. Ясно, что так им проще со всем справиться. Нагрузка все-таки немалая. И что она и потерпит, все-таки не чужие люди.
Вася пожимает плечами.
– А вам?
– Отвечать вопросом на вопрос невежливо, между прочим, – строгости в Сашином голосе нет ничуть. – Будешь кефир? Свежий.
– Давайте.
– И вафлю держи, – Саша положила рядом с собой сонник, который Вася пожирал глазами. – Вкусные. Тебя мать не кормит что ли? Кожа да кости.
– Кормит, – Вася пожимает плечами и принимается за еду. – Просто конституция такая.
– Был бы девушкой – сказала бы, что повезло. Впрочем, и парную есть и не толстеть – приятный бонус, что уж.
Василий только хмыкнул.
– Да ладно тебе. Ты часто сюда приходишь? – ей и правда было любопытно.
– Иногда. Когда день сложный – мне эта беседка нравится.
– Понимаю. И мне.
– Тоже сложный день?
– Ага, – на педсовете очередная выволочка была еще глобальнее предыдущей. Кажется, Саша принципиально все делала не так. По мнению старшей вожатой. В особенности не так танцевала и разговаривала с начальством, – но я переживу. А ты, если хочешь – рассказывай.
– Это нечестно.
– Что именно?
– Ты предлагаешь мне рассказать. А сама не хочешь.
Саша чуть улыбается, видя насупленный лоб мальчишки.
– Предполагается, что взрослые могут пережить сами свои трудности и при том помогать детям. Кстати – врут, – Саша устала и откровенничала больше, чем хотела. – Но я и правда могу пережить все. Просто рабочие трудности и сложный день. Завтра я проснусь с новыми силами буду все разрешать. И послезавтра. И до тех пор, пока будет нужно.
– И как ты это делаешь?
– Что?
Вася определённо ставил ее в тупик своими вопросами как никто другой.
– Веришь в то, что завтра проснешься с новыми силами, – поясняет парень. – Прости, что лезу не в свое дело, мне любопытно. Знаешь… Ну, у матери такого не спросишь.
– А. Пустое, если я не захочу отвечать – то не отвечу. Ну нужно просто во что-то верить. Я в это верю, а иначе грустно становится.
– И тебе никто не помогает?
Саша чуть пожимает плечами.
– Воспоминания иногда помогают, если о чем-то хорошем помнить. А так – только я сама себе помочь могу. Ну или кого-то попросить, но это не значит, что кто-то другой мне помогать должен. В этом и смысл быть взрослым. Но в этом есть и удовольствие, на самом деле.
– Удовольствие?
– Ага. Ты сам все можешь. Сам. Не нужно ни от кого зависеть. Можешь делать что хочешь – если последствия устраивают.
Вася молчит, допивая кефир.
– Так ты не расскажешь, что такого привело тебя сюда?
Парень чуть пожимает плечами.
– Знаешь, иногда ты на кого-то надеешься, а это не оправдывается. И это…
– Ранит.
– Хорошее слово, – Саша чуть улыбается.
Не по годам смышленый парень был ей симпатичен. Она много общалась с подростками, и многие из них были куда лучше, чем взрослые. Чище и искреннее. Что-то было в нем такого… Как будто он сам был не от мира сего.
Из окна корпуса послышались хихиканья. Саша обреченно подняла голову. Так и есть, комната ее девочек.
– Знаешь, я бы сказала, что все будет хорошо и ты со всеми помиришься – если бы ты был в моем отряде.
Вася фыркает.
– Но я не там.
– Ага. Поэтому скажу: хорошо, когда можно на кого-то надеется и кого-то о чем-то попросить. Но и когда на просьбу не отвечают – это тоже часть жизни. Ты со всем справишься. Рано или поздно, так или иначе.
– Спасибо за честность.
– Да не за что.
Хихиканье девочек повторилось.
– Мне пора идти. Боюсь, мой рабочий день еще не закончился.
– Хотел бы я быть в твоем отряде, – негромко говорит Вася. – Доброй ночи.
– Доброй, – Саша поднимается с лавки и отправляется успокаивать девочек.
И что им неймется?
Глава 7
– Дамы и господа, – ноль реакции. Ладно. – Хорошо. Кто меня слышит – хлопните раз.
Раздается всего пара хлопков, но этого достаточно, чтобы отвлечь остальных от разговоров.
– Хорошо. Кто меня слышит – хлопните два раза.
Теперь хлопки куда четче и куда более слаженные.
– Отлично. Итак, дамы и господа, – Саша обвела глазами отряд. Все пятнадцать человек уставились на нее. – Мы с вами собрались здесь и потому, что до выхода на речку есть полчаса времени, и потому, что с завтрашнего дня начинается образовательная программа нашей смены. Вы читали объявления?
– О курсах? – пробасил Илья.
– О них самых, – Саша кивает. – Я надеюсь, что вы ознакомились с тем, что вывесили для вас в холле корпуса. Если нет, то после того, как мы вернемся с купания, прочтите обязательно. Там вывешен список образовательных курсов. Образовательных – не значит скучных. Занятия будут проходить всю следующую неделю после сончаса, по часу в день, до купания. Курсы самые разные, от чеканки мяча до готовки или стихосложения. Словом, ничего общего со школьной программой, зато то, что наверняка пригодиться.
– А если я ни на что идти не хочу? – Леша, как всегда, взъерошил волосы, и теперь смотрел вызывающе – я все видел и уже во всем поучаствовал.
– Едва ли во всем.
– Да я тут уже шестой раз. Все одно и тоже, только учителя разные. Ну или то, что мне не пригодится. Ну не хочу я фенечки плести, вот совсем.
– Образовательные курсы обязательны, – Саша покачала головой. По отряду пронесся тяжелый стон. – Это возможность для вас научиться чему-то новому.
– Но я все знаю. Чему меня тут научат?
– Прямо все? – Саша продолжала подначивать парня.
– Сто процентов. Хотите – мы с вами подойдем к этому стенду сейчас, вы любой курс выберете, а я скажу, чему там учат? Или сам был, или друзья рассказывали.
Саша склонила голову, размышляя. Старожилы – всегда сложно. Но не гнать же парня просто так туда, где ему скучно будет? Есть у нее пара идей. Эксперимент? Эта Марина Владимировна точно ничего не одобрит. Правила и все такое. Но шанс-то реальный дать ребятам сделать что-то свое. Новое. Попробовать себя в новой деятельности. Где еще, если не здесь?
– Я думаю, мы это можем решить, – Саша обвела глазами отряд, – но без прогулов. Есть идея.
Совсем детьми ее подопечных на этой смене нельзя было назвать. Разве что тихого, застенчивого Женю, который приехал позже других и так ни с кем и не общался пока. Только он был щуплым и на вид выглядел лет на двенадцать. Остальным было уже по четырнадцать, а Леше-буяну – все шестнадцать. Ну какие дети? Взрослые. Только опыта жизни пока маловато.
Даже в одиннадцать можно уже и ребенком-то не быть. Почему-то Вася вспомнился с его не по годам взрослыми
