выругался Турвишар. – Что это было?
– Развращение Вол-Карота, – ответил Тераэт. – Так вот, в последний раз, когда я путешествовал здесь – в моей прошлой жизни, я держал Уртанриэль, что помешало мне самому заглянуть за Первую Завесу. Но я привел с собой других волшебников, и они не переставали жаловаться. Вол-Карот искажает магию на многие мили вокруг. Никто не должен использовать магию. – Он многозначительно глянул на Джанель.
Она нахмурилась:
– Ты имеешь в виду мою силу.
– Я имею в виду твою силу.
Джанель ходила взад и вперед, сжимая и разжимая руки, словно настраивала себя на бой.
– Ну, я собираюсь кое-что попробовать – не используя свою силу, – так что все будьте готовы нырнуть обратно под фургон.
– Что ты собираешься делать? – Тераэт, казалось, был готов прочесть лекцию о безопасном использовании оружия. – Сейчас не время экспериментировать.
Джанель, не обращая на него внимания, склонилась над останками вьючных животных, зачерпнула кровь пригоршней и смочила ею заплетенные в лаэвос [31] волосы.
Я поднял бровь:
– Нет, правда. Не могла бы ты объяснить, что ты делаешь?
– Стой спокойно, – сказала она мне, подходя ближе. – Я знаю, это выглядит отвратительно, но просто поверь мне.
– Всегда верю, – заверил ее я.
Ее рубиновые глаза смягчились, когда она улыбнулась мне. Затем она протянула руку и нарисовала что-то у меня на лбу перепачканной кровью прядью волос.
Воздух перестал обжигать горло.
– Это ведь тот самый знак? Тот, которым мы пользовались в таверне? – Я глубоко вдохнул. На мне уже использовали этот знак раньше, когда ледяная дракониха Эйанаррик заморозила таверну, в которой мы находились [32]. Дым не мог выйти наружу по трубам, а мы не могли выбраться на свободу, пока снаружи ждал дракон…
Джанель ожидающе посмотрела на облака. Мы все подняли головы.
Ничего не произошло.
– Отлично, – сказала Джанель. – Отчего бы все это ни происходило, но, похоже, знаки не считаются за магию.
– Знак? – спросил Тераэт. – Какой знак?
– Это все глиф, – услужливо объяснил я. – Он то ли заколдовывает воздух, то ли очищает его. Я точно не уверен.
Турвишар потер подбородок костяшками пальцев.
– Тебя Сенера этому научила? [33]
– Научила? – Джанель рассмеялась. – Нет. Скорее Коун… [34] – Она вздрогнула, словно ей было больно произносить это имя. – Мы поняли, что она сделала, и скопировали ее действия. А теперь давайте нарисуем его на вас двоих, и вы сможете скопировать метку и нарисовать ее на мне. Не знаю, как долго она будет работать – скорее всего, до тех пор, пока символ не сотрется. А учитывая, чем она нарисована, вряд ли знак продержится долго.
– Возможно, если мы найдем, что сжечь, то сможем воспользоваться углем, – согласился Турвишар, когда она начертила знак на его лбу.
– Можно сжечь повозку, но мне не хочется таскать с собой доски, – сухо откликнулся Тераэт.
– Стой спокойно, – приказала Джанель. – Ты и так безумно высокий. – и, опершись ладонью на руку Тераэта для равновесия, она нарисовала уже знакомый мне символ у него на лбу.
С тех пор как я проснулся, я постоянно слышал один и тот же низкий гудящий звук. Похожий на пение. Его было достаточно легко игнорировать, пока мы боялись за наши жизни, но теперь, когда у нас была возможность отдышаться, шум стал просто невыносимым.
– Вы слышите это? – спросил я.
Они тупо уставились на меня.
– Слышим что? – спросил Тераэт.
Я указал в ту сторону, откуда, как мне показалось, исходил шум.
– Этот звук. Он как пение? Жужжание? Что-то в этом роде. Он доносится оттуда.
– Э-э, Кирин?.. – голос Джанель звучал взволнованно и отстраненно. Я обернулся. Они все стояли футах в пятидесяти от меня. Я заморгал.
– Эй, а почему вы все ушли… от меня?.. – рядом с ними стоял фургон, там же лежали мертвые вьючные животные, валялось оружие. Никто не уходил.
В отличие от меня.
Я оглянулся на звук. Я не помнил, как шел к нему.
Я услышал шаги. Тераэт взял меня за руку:
– Ладно, а теперь давай вернемся.
Очевидно, я снова куда-то пошел.
– Что происходит? – Я позволил Тераэту отвести меня назад, но я чувствовал, что мои ноги пытаются идти прочь от остальных. Меня буквально тянуло туда.
– Не знаю, – ответил Тераэт, – но мне это не нравится. И, если быть честным, ты начинаешь меня пугать.
– Давай не пойдем туда, – предложил я, когда мы вернулись к остальным.
Джанель подняла голову:
– Слышите?
– Хоть ты не начинай, – не выдержал Тераэт [35].
Она раздраженно махнула ему рукой.
– Я не о том, что слышал Кирин. Прислушайтесь.
Я замер, стараясь не обращать внимания на напев, и почти сразу же услышал крики, вопли, низкий грохот камней.
– Битва, – сказала Джанель.
И как только она это сказала, я сразу же понял – кто-то действительно дрался. Слышались злые крики, выкрикивались указания, раздавался быстрый топот бегущих ног.
Джанель подхватила с земли одной рукой металлическое копье, а другой – меч и рванулась на шум.
– Подожди, – крикнул ей вслед Турвишар. – Разве мы не должны сперва выяснить, что происходит? – Он повернулся ко мне и Тераэту за поддержкой.
– Джанель, немедленно вернись! – крикнул Тераэт вслед женщине.
Она не обратила на это никакого внимания.
– Следовало сказать тебе, что это не сработает, – сказал я.
Тераэт бросил раздраженный взгляд на ее теряющийся вдали силуэт:
– Проклятье, женщина…
– Нам лучше последовать за ней. – Я решил не задерживаться.
Тераэт схватил меня за руку.
– Ты идешь не в ту сторону, – сказал он.
Я снова направлялся к источнику странного пения. И пусть сейчас я вдыхал чистый воздух, я вдруг почувствовал, что задыхаюсь. У меня было ужасное подозрение, что шум доносится из центра Пустоши, из Харас-Гулгота, где ждал Вол-Карот.
Я потрясенно кивнул и позволил Тераэту повести меня вслед за Джанель.
5. Волшебник, герцогиня и солдат
(Рассказ Талеи)
Когда магические врата открылись, на западе поднялась буря. Спиральный, заполненный глифами портал застыл ртутным стеклом, разбившимся на осколки, когда через него прошли трое: двое мужчин-куурцев и белокожая женщина. Талея узнала всех троих: Релос Вар, Коун и Сенера.
Коун и Сенера были одеты для холодной погоды, но Релос Вар попросту… проигнорировал холод, словно и не заметил ледяной йорской погоды.
Релос Вар всегда напоминал Талее верховного лорда. Не имело значения, что она ни разу не видела его в королевской одежде или что у него были совершенно нормальные карие глаза. Как и большинство членов королевской семьи, он двигался так, словно везде и всюду был самым важным человеком, но в отличие от большинства известных Талее
