— Пятнадцать,
— Шестнадцать.
Девушка снова опустила голову. Она не решалась посмотреть на своих возможных хозяев.
Я улыбнулся. Теперь мне стало ясно, почему кюры остановили свой выбор именно на ней. После выполнения задания, как правило, все девушки становились рабынями. Мне показалось, что из нее со временем получится неплохая невольница. Во всяком случае, для землянки она довольно быстро реагировала на ситуацию. Умение подстраиваться под обстоятельства — весьма ценное качество для рабыни. Разумеется, его можно развить при помощи жесткой дисциплины и системы наказаний. При этом не стоит забывать, что беззащитная и покорная рабыня способна пережить вершины страсти и восторга, недоступные скованной собственным достоинством и гордостью свободной женщине.
— Двадцать два тарска! — выкрикнул кто-то.
— Двадцать четыре.
Девчонка действительно произвела впечатление своей отзывчивостью. При надлежащей подготовке из нее через несколько месяцев получится рабыня, которая сможет работать в паговых тавернах Гора.
— Двадцать семь тарсков.
Девушка стояла, низко опустив голову. Ей было стыдно.
Как странно, подумал я. Женщина стыдится того, что ее хотят и предлагают за нее большие деньги. С другой стороны, нельзя забывать, что она только что с Земли.
— Двадцать восемь тарсков.
Блондинка непроизвольно содрогнулась. На Земле она долго и тщательно скрывала свою сексуальность. Здесь, на шумном горианском рынке, ее безжалостно выставили на всеобщее обозрение.
— Двадцать девять тарсков, — произнес мужчина из толпы. Девушка вздрогнула, но головы не подняла. На какое-то мгновение мне даже стало ее жалко.
— Сорок тарсков, — раздался торжественный голос. Он принадлежал Прокопию Минору, или Маленькому Прокопию, владельцу таверны у шестнадцатого причала под названием «Четыре цепи». Минором его называли, чтобы не путать с другим Прокопием, Мажором, у которого подобных таверн было несколько.
Прокопий Минор владел двадцатью девушками. Его таверна славилась дешевой пагой и горячими рабынями. Там то и дело случались драки и поножовщина. Девушки прислуживали обнаженными и закованными в цепи. На запястьях и лодыжках каждой девушки болтались по два стальных кольца. Длинные цепочки сковывали между собой руки и ноги невольниц. Смотрелось это весьма сексуально. Отсюда и пошло название «Четыре цепи». Разумеется, подобный способ сковывания известен на Горе давно. В одном только Порт-Каре им пользуются в четырех других тавернах. Конечно, они не имеют права называться «Четырьмя цепями», поскольку это название официально зарегистрировано в Лиге таверн за Прокопием Минором. Если кому интересно, это таверны «Веминиум», «Кайлуак», «Рабыни Ара» и «Серебро Тарна».
— Сорок тарсков, — повторил Прокопий Минор, или Маленький Прокопий.
Еще раз напомню, что слово «маленький» применимо к Прокопию Минору только в одном случае: когда его бизнес сравнивают с бизнесом Прокопия Большого. Прокопий Мажор — один из крупнейших купцов Порт-Кара. Паговые таверны — всего лишь одно из его дел; помимо этого он известен как владелец кузниц, бумажной фабрики, а также как держатель огромных партий шерсти и соли. Внешне Прокопий Минор отнюдь не производил впечатления миниатюрного человека. Это был здоровенный увалень, хотя и уступающий в размерах Прокопию Большому.
Девушка подняла голову, словно почувствовав, что в торгах наступил решающий момент. Она по-прежнему держала руки за головой, поскольку не получила разрешения их опустить. Невольница посмотрела на Прокопия Минора и вздрогнула. Похоже, она догадалась, что может достаться именно ему.
— Последняя цена была сорок тарсков, — произнес работорговец Варт. — Полагаю, девочке не повредит служба в патовой таверне. Неплохое место, чтобы познать смысл и значение ошейника. Сорок тарсков, кто больше?
Я представил, как она будет ползать на коленях в таверне и услаждать посетителей. По-моему, ей там самое место.
— Моя рука открыта, — провозгласил Варт. — Сорок тарсков! Я закрываю руку.
— Подожди! — раздался вдруг незнакомый голос. Все непроизвольно обернулись.
Позади толпы стоял высокий худощавый человек в красном с белыми полосами шарфе. Помимо шарфа на незнакомце была белая тога длиной до щиколоток, перехваченная широким золотым поясом. На поясе висел кривой кинжал. На голове красовалась шапочка с двумя золотыми кисточками Шенди.
— Кто это? — прошептал стоящий рядом со мной человек.
— Не знаю, — ответил я.
— Да, господин? — оживился торговец. — Вы хотите предложить больше?
— Похоже, это капитан торгового корабля, — предположил мой сосед.
Я кивнул. На нем и в самом деле была белая тога с золотым поясом. Простой матрос не осмелился бы надеть неположенную ему по рангу одежду. На Горе очень серьезно относятся к подобным вещам.
— Как его зовут и с какого он судна? — спросил я.
— Не знаю, — отозвался сосед.
— Что предлагает за эту девушку господин? — поинтересовался торговец.
Повисла тишина.
Все смотрели на незнакомца. Девушка тоже испуганно взирала на странного человека.
— Что предлагает за нее господин? — повторил свой вопрос торговец.
— Один тарск.
Зрители переглянулись. Послышался неуверенный смешок. Затем вновь наступило молчание.
— Прошу прощения, — вежливо произнес торговец, — но господин, очевидно, подошел позже. Мне уже предложили за нее сорок тарсков.
Прокопий торжествующе оглядел толпу.
— Один серебряный тарск, — сказал человек.
— Ай-и-и! — завопил кто-то.
— Серебряный тарск? — опешил работорговец. Прокопий недоуменно вытянул шею, пытаясь разглядеть безумца.
— Да, — повторил тот. — Один серебряный тарск. Я улыбнулся. На этом торги и закончатся. Стоящая на платформе девушка не стоила серебряного тарска.
— Мне предложили серебряный тарск, — объявил Варт. — Кто больше?
Толпа молчала. Варт посмотрел на Прокопия, но тот отрицательно покачал головой.
— Я закрываю руку! — крикнул Варт, выставил на всеобщее обозрение открытую ладонь и сжал ее в кулак.
Девушку продали. Она в ужасе смотрела на кулак торговца. Догадаться о смысле происходящего было нетрудно.
Торговец подошел к рабыне, вытащил волосы из ее рта и отряхнул руку. Затем пригладил ее пряди, словно продавец, смахивающий пыль с товара.
Она, похоже, уже ничего не замечала. Взгляд девушки был прикован к купившему ее человеку.
Работорговец улыбнулся и обратился к покупателю:
— С кем я имел честь заключить сделку9
— Меня зовут Улафи, — представился человек. — Я капитан «Пальмы Шенди».
