— Уйди, — хрипло сказал он, — я не хочу тебя убивать. Не воюю с безоружными.
Не говоря ни слова, Фаррух стремительно вынул руки из рукавов — в одной из них оказалась короткая трубочка. Поднеся ее ко рту, он резко дунул, и в предплечье варвара вонзилась короткая стрелка.
Конан зарычал и бросился вперед, занося меч для удара, но тут же почувствовал, что тело ему не повинуется, а руки внезапно утратили силу. Он выпустил меч, и тот со звоном упал на пол. Глаза киммерийца залила чернота, ноги подкосились, и, не успев завершить шаг, он рухнул на пол.
— Что это? Ты убил его? — изумился Энли.
Фаррух, спрятав в рукав трубку, ответил с вежливой улыбкой:
— Это приспособление подарили мне в Кхитае. Маленькие стрелки пропитаны соком плодов Драконьего дерева. Проникая в кровь, он лишает человека сознания и парализует его. Это очень сильное оружие и очень полезное для мирных купцов, таких как мы с тобой. Если какой-нибудь негодяй вознамерится ограбить тебя, ты без помех можешь обездвижить его, дабы мерзавец предстал перед судом. Разреши мне подарить тебе эту безделушку, о Энли, ибо, хотя сокровищница твоя действительно превосходит прочие хранилища ценностей, лишние предосторожности не повредили еще никому.
С этими словами он, словно уличный фокусник, извлек из рукава духовую трубку и с поклоном передал ее заморийцу. Тот рассыпался в благодарностях.
— А что будет с этим? — спросил один из бритунцев, пнув сапогом неподвижного Конана. Он ничего не понял из витиеватой речи Фарруха и хотел выяснить, жив его враг или нет.
— Он пробудет без чувств еще долго, а одеревенение в членах продлится еще день-два. Это зависит от сил человека. Но думаю, что разумнее было бы побыстрее связать его или даже заключить в кандалы.
— Да, да, — торопливо закивал Энли. — Я попрошу нашего короля лично осудить этого подлеца и приговорить его к мучительной казни. Это послужит хорошим примером остальным ворам. И я, о Фаррух, постараюсь подробно описать королю, какую роль сыграло твое бесстрашие в поимке негодяя. Думаю, король будет рад. А я постараюсь отблагодарить тебя за все, что ты сделал сегодня.
— Мне не нужно никакой благодарности. Я смогу лицезреть вашего повелителя, и это наивысшая награда, — с легким поклоном ответил невозмутимый Фаррух и едва заметно улыбнулся.
* * *
Падая в черный колодец, который показался ему бездонным, Бенто успел лишь помянуть Митру в слабой надежде, что Небесный Отец не оставит его душу без покровительства. Но оказалось, что он немного поторопился взывать к милости бога. Пролетев не больше десятка локтей, гандер шлепнулся в зловонную лужу. Побарахтавшись в ней несколько мгновений, он, отплевываясь, встал на ноги.
Вода доходила ему до пояса. В кромешной тьме нельзя было разглядеть даже поднесенную к глазам руку. Сделав несколько шагов, Бенто наткнулся на стену, и, ощупав ее, убедился, что находится в пещере, созданной человеческими руками — стена была сложена из обтесанных камней
Помянув Нергала, гандер пытался понять, где же очутился по милости стража сокровищницы. Он знал, что древний Аренджун буквально изрыт подземными ходами, но еще ни разу не был в них, да и не испытывал никакого желания туда попасть. Наконец, здраво рассудив, что, где бы он ни оказался, нужно попробовать отсюда выбраться, Бенто двинулся вдоль стены, ведя по ней левой рукой. В правой он по-прежнему сжимал меч. Судя по рассказам, в подземельях, подобных этому, можно было наткнуться на все что угодно.
Пройдя несколько шагов, он понял, что выбрал правильное направление. Подземный коридор поднимался вверх, и воды становилось меньше. Вскоре она уже едва доходила до колен. В непроницаемой темноте слышались странные и порой жуткие звуки, напоминавшие то шепот, то тяжелые вздохи. Бенто успокаивал себя, говоря, что это шумит вода, но сам себе не верил.
Потом послышался другой звук, вызвавший у гандера не страх, а отвращение. Это был тонкий писк — голоса множества крыс. Через несколько мгновений он не только услышал, но и увидел их: под ногами, на уровне, пол а, словно зажглись маленькие красные огоньки. Крысы устилали подземелье, как живой ковер. Они бросились на человека, пытаясь прокусить толстую кожу сапог. Бенто отчаянно топтал их, но на смену погибшим приходили все новые и новые твари.
На мгновение гандер потерял равновесие и чуть не упал. Перед глазами у него пронеслось страшное видение: тысячи крыс набрасываются на лежащего человека и обгладывают еще живое тело, оставляя лишь белый скелет. Рассвирепев, он обрушил на крыс град ударов меча, но вскоре одумался, поняв, что лишь напрасно тупит лезвие: рассекая очередное тельце, меч каждый раз бился о каменный пол.
Бенто находился в подземелье недолго, но окружающая тьма высасывала силы. Ему казалось, что он уже долгие годы блуждает по лабиринту подземных коридоров и обречен скитаться в них до конца жизни. В отчаянии он истошно завопил, припоминая все известные ему проклятия. Вдруг где-то впереди послышался голос. Подземелье искажало звуки, между стенами металось причудливое эхо, но гандер не сомневался, что голос принадлежит человеку.
Он вновь крикнул, на этот раз обойдясь без ругательств. Ему ответили. Не обращая внимания на облепивших его ноги крыс, Бенто ринулся на звук и вскоре различил впереди красноватый свет, без сомнения исходивший от факела. Первая радость от встречи с человеком прошла, и гандер, на миг затаившись, начал двигаться вперед предельно осторожно: от человека, бродившего в таком гиблом месте, вряд ли стоило ждать чего-либо хорошего. Вероятнее всего, здесь мог оказаться Алрик или кто-нибудь из его подручных, посланных бритунцем добить вора.
Неслышно, как тень, Бенто крался по коридору, приникнув к стене, словно хотел слиться с ней. Источник света находился уже совсем рядом. Невдалеке коридор изгибался, и свечение шло из-за поворота. На мгновение гандер замер: его кольнуло какое-то смутное предчувствие. Огонь всегда живет, бьется, отбрасывая сполохи. Этот же свет, хоть и походил на свет факела, был чересчур ровным. Так мог бы светиться глаз демона, помещенный в стеклянный сосуд.
Производя не больше шума, чем падающий с дерева лист, Бенто подкрался к повороту, пригнулся и осторожно выглянул из-за стены. Лучше бы он ослеп! На ровном полу виднелась лужа зеленоватой слизи, из которой поднимался толстый, мясистый стебель чудовищного растения, увенчанный огромным кроваво-красным, словно кусок сырого мяса, цветком. От этого цветка и исходило свечение, которое он принял за свет факела. Внезапно цветок зашевелился, и до ушей гандера донесся звук, похожий на стон умирающего человека. Бенто похолодел. От растения веяло злом, оно таило в себе опасность не только его плоти, но и душе.
