class="p1">– Звучит как план.
Зейн припарковался рядом со старой гравийной дорогой. Деревья скрывали машину от посторонних глаз. Когда я вышла, то сразу порадовалась, что надела свободную рубашку: влажность была сумасшедшая.
Зейн обошел «Импалу» спереди и присоединился ко мне.
– Пойдем на запад, через лес, как сказал Гидеон. Так мы должны выйти к воротам. Рот и Лейла будут там.
Я кивнула, чувствуя тяжесть кинжалов, прикрепленных к бедрам, когда сошла с гравия и заскользила вниз по небольшой насыпи. Сумерки быстро переходили в ночь, и это было не совсем весело.
– Ты в порядке? – спросил Зейн, опережая меня на несколько шагов.
Конечно, не хотелось быть помехой, но я ни черта не видела перед собой, а местность была совершенно незнакомой.
– Я… многого не вижу.
Зейн остановился, а уже секунду спустя был рядом. Не говоря ни слова, он взял меня за руку, и я покраснела.
– Тут почва каменистая. А еще много поваленных деревьев и веток.
– Хорошо, – прошептала я, смущенная и благодарная одновременно. – Обычно это не так сложно. Дома я могу бегать по лесу как ни в чем не бывало, потому что знакома с ландшафтом. Извини, что…
– Не извиняйся, – он сжал мою руку. – В этом нет ничего такого.
– Тебе приходится держать меня за руку, – уточнила я, когда он повел меня вокруг чего-то большого на земле – камня или ветки.
– Мне не приходится. Я этого хочу, – он поймал низко свисающую ветку и отвел ее в сторону. – И помни, я сказал, что буду твоей горгульей-поводырем, когда тебе это понадобится.
Покачав головой, я рассмеялась.
– Ну, теперь ты действительно хорошо справляешься с этим.
– О, я планирую в этом преуспеть!
Я сжала губы, не зная, как реагировать на его легкий дразнящий тон. Вдруг шаги Зейна замедлились.
Мы были у забора.
Высвободив руку, я уставилась на освещенные бетонные столбы и закрытые ворота. Сделала глубокий вдох: свежий воздух смешивался с хрустящей зимней мятой Зейна, и…
– Это странно, – сказала я.
– Что? – Зейн наклонился ко мне.
– Я не чувствую никаких демонов. Хотя единственный раз, когда я не чувствовала демонов, – на территории твоего клана. И теперь вот здесь, – я посмотрела на ворота. – Это неожиданно.
– Должно быть, в большом городе с этим часто приходится иметь дело.
– Я начинаю привыкать к разным степеням присутствия, – подняв руку, я провела ладонью по лбу. – Но если сенатор связан с Баэлем, разве здесь не должны быть демоны?
– На самом деле это ничего не значит, – ответил Зейн, и я взглянула на него. Прошло долгое мгновение: все вокруг еще больше погрузилось в темноту. – Трин, я…
Я почувствовала это тогда.
Как и Зейн.
Горячее дыхание на затылке и внезапную тяжесть в воздухе. Мы оба повернулись к воротам как раз в тот момент, когда из их тени по другую сторону появилась фигура.
– Рот, – сказал Зейн, делая шаг вперед.
Принц Ада остановился, и я прищурилась, увидев кого-то позади него. Наверное, это была Лейла.
– Сначала мы осмотрели дом. Похоже, никого нет.
– Дерьмо, – пробормотала я.
– Неплохие новости, – заговорила Лейла. – Мы можем войти и осмотреться, может быть, найдем что-нибудь.
В ее словах был смысл.
– Вероятно, сенатор будет здесь сегодня вечером, – сказал Зейн, и я кивнула. – Что ж, давайте перейдем к взлому и проникновению.
Положив руки на центр ворот, он надавил. Металл заскрежетал, а затем поддался. Ворота распахнулись, и Зейн отступил в сторону:
– После тебя.
– Позер, – пробормотала я.
Он усмехнулся.
– Что? Ты так не можешь?
– Я сильная. – Я кивнула в сторону Рота и Лейлы. – Но не настолько.
– В доме сигнализация, но мы ее отключили, – сказала Лейла, и я задалась вопросом, как это было сделано без ведома охранной компании. Наверное, это как-то связано с Ротом. – Мы еще не входили.
– Хорошо, – сказала я, когда мы шли по подъездной дорожке. К счастью, она была ровной.
– Вы, ребята, изучали этого сенатора? – спросила Лейла. – Мы сделали это сегодня. Кажется, это последний человек, который может быть вовлечен во что-то демоническое.
– Или первый, если спросите меня, – вмешался Рот. – Знаменитый сенатор состоит во многих благотворительных организациях, которые помогают молодежи из группы риска. Ходит в церковь каждое воскресенье. Происходит из старинного рода баптистских пасторов. Был женат один раз – на своей школьной возлюбленной, которая скончалась от рака груди два года назад. Еще он участвовал в реформе здравоохранения и женских службах.
Уголки моих губ опустились.
– Почему ты думаешь, что он первый?
– По моему опыту всегда при делах те, кого подозреваешь в последнюю очередь. Те, кто прячет свои темные души – вместо того чтобы показать миру, какие они говнюки, – ответил Рот, и я покачала головой. – Сенатор участвует во многих добрых делах, но он голосовал против каждой реформы или законопроекта, которые действительно помогли бы нуждающимся людям. И это говорит о многом.
– О!
– Если не встретим сенатора сегодня вечером, Лейла попытается найти его, чтобы мы могли заглянуть в его душу. Правда, у меня такое чувство, что мы знаем, чем это обернется.
Наш темп ускорился, когда в поле зрения появился одноэтажный дом. Включились прожекторы, и я вздрогнула от внезапного резкого света. Рот и Лейла направились к задней части дома.
Мое сердце бешено колотилось, когда мы прошли под навесом и Рот подошел к двери. Он повернул ручку, щелкнул замок.
– Ну и кто теперь позер? – спросила Лейла.
– Я, – съязвил Рот. – Всегда я.
Взглянув на Зейна, я глубоко вздохнула. Нервозность наполнила меня, когда вслед за Ротом и Лейлой мы вошли внутрь тускло освещенного дома.
Зейн был позади:
– Пока не видел никаких камер, но старайтесь следить за этим.
– Конечно, босс, – ответил Рот.
Мы начали открывать дверь за дверью, осматривая одну пустую комнату за другой: от увиденного меня охватывало все большее разочарование. Мы проверили все, включая гостиную, кухню и кабинет. Никаких следов Миши.
Не думаю, что Миша вообще когда-либо был здесь. И, будь я честна сама с собой с того момента, как ведьма рассказала о сенаторе, я бы ни секунды не сомневалась, что Мишу мы здесь не найдем. Слишком просто.
– Вот его кабинет! – крикнула Лейла из другого крыла дома, когда я стояла посреди большой, утопающей в темноте гостиной.
На стенах висели фотографии в рамках: подойдя ближе, я увидела, что на них изображена семья. Их лица были всего лишь размытыми пятнами, но, кажется, гостиная сенатора ничем не отличалась от миллионов других. Я протянула руку и коснулась черной матовой рамки одной фотографии. На кончике пальца осталась пыль.
– Трин? – раздался сзади голос Зейна.
Я повернулась, опустила
