– Э-э… Понял… – Пашка хотел развернуться к ней, интересуясь ее новым имиджем, но девушка резко отошла и через мгновение скрылась среди прохожих.
Новая таблетка была еще более кислой на первом этапе и куда более горькой на втором. Рассасывая ее, Пашка даже закашлялся, пожалев, что не захватил с собой чего-нибудь попить. С выступившими на глазах слезами он несколько минут просидел на оказавшейся рядом скамье, а потом на нетвердых ногах отправился домой.
И вот с того самого вечера мозг-то у него и зачесался. Поначалу Пашка немного испугался, но потом успокоился. Потому что из темных глубин памяти начали всплывать вещи не просто забытые, а те, на которые в свое время в принципе не обращал внимания. Он дословно мог воспроизвести совершенно ничего не значащие разговоры трехгодичной давности и даже более старые – правда, пока лишь вырванные из контекста обрывки. Он вспомнил вереницу прохожих, встреченную им на пути в школу или магазин пять лет назад, но в какой точно день это произошло или что он, например, купил потом в этом магазине, было пока за семью печатями. Из небытия также всплыли события, привязанные к некоторым датам, и хотя их беспорядочный выбор оставался для него загадкой, он мог точно сказать, о чем думал или что конкретно чувствовал седьмого апреля четырнадцатого года или двадцать второго мая двенадцатого года. Что же происходило последние два месяца – молчок и темнота, здесь никаких изменений пока не произошло.
Он также в мельчайших подробностях вспомнил огромное количество своих детских снов, однако теперешние его кошмары кошмарами быть не перестали. Хуже того – сюрреалистические эпизоды стали еще более продолжительными, красочными, тревожными и кровавыми в своей развязке. В одну из ночей он целую вечность падал в горящем самолете без крыльев, привязанный к трупу полусгнившего пилота, а толстая конопатая девчонка методично выбивала ему зубы гаечным ключом, и это было больно. В следующую ночь Пашка мучительно долго выбирался из плена гигантской ледяной пещеры, покинув которую, замерзший, в полуобморочном состоянии, на берегу студеного океана он был со смаком сожран зеленым двухголовым монстром с рыбьей чешуей и перепончатыми лапами. По сюжету сна, будучи проглоченным, он сам стал этим чудовищем и, затаившись в ледяной воде под голубоватой льдиной, принялся ждать нового неосторожного путника… В общем, Пашка надеялся, что таблетки нормализуют его сон, но этого пока не произошло.
И вот сегодня он должен был получить третью таблетку, а также консультацию по поводу происходившего лечения. Благополучно отсидев на задних рядах третью пару, он ушел из института и довольно быстро добрался до места, благо было недалеко. Только уже подойдя к дому, который он и так еле отыскал в глубине дворов, Пашка понял, что забыл номер квартиры. Он не был уверен даже в этаже. Третий? Четвертый?
Пашка хотел было уже ткнуть кнопки домофона наугад, как дверь открылась, и из подъезда вылезла толстая тетка в солнцезащитных очках, черном блестящем платье и претенциозной шляпке с длинным пером.
– А вы это к кому? – подозрительно спросила она, схватившись за дверь наманикюренными «сосисками». Пускать незнакомцев внутрь здесь было не принято.
– По заданию профкома института, – ляпнул Пашка, не моргнув глазом. – Доцент Афанаскин здесь проживает? Ну тот, который распад наноплазмы в соседнем дворе измерял?
– Чего? – открыла рот тетка. – В соседнем дворе? Это еще зачем?
– Вот и мы хотим узнать, – понесло Пашку. – Зачем?! Нужно ведь проверить данные, так сказать, засвидетельствовать. Вы пойдете понятой?
– Ну вот еще! – возмутилась тетка и, чуть не наступив Пашке на ногу, спустилась со ступенек. – Встретитесь со своим Фантомаскиным – передайте ему, что наша общественность не потерпит тут никаких опытов с электричеством, пусть так и знает!
– Обязательно, – чуть не расхохотавшись, пообещал Пашка и прошел в подъезд.
Кажется, все-таки третий этаж. Да, третий. И сразу налево. Он поднялся по узкой лестнице. Вот она, дверь. Но что это?! Следы взлома, расщепленное дерево у замка, порванная кожа обивки, щель, через которую был виден паркет и даже часть вешалки. И почему эти химики до сих пор не поставили вторую дверь, металлическую?! С их-то спецификой этим давным-давно нужно было озаботиться!
Пашка осторожно коснулся двери, замешкался, но потом толкнул ее. С противным скрипом она открылась, и он медленно прошел внутрь. Послышались приглушенные всхлипывания.
– Извините! – крикнул Пашка. – Тут было не заперто!
– Конечно, не заперто! – раздраженно ответила Лиза, выходя из зала. Она вытирала слезы. – Черт! Это ты… Ты!..
– Ну да, я… Назначено же.
– Назначено! – Лицо Лизы исказила гневная гримаса. Казалось, она готовилась кинуться на него с кулаками. – Из-за тебя все! Кого ты с собой еще притащил?!
Девушка подскочила к входной двери и выглянула на площадку.
– Что из-за меня?! – Пашка удивленно уставился на нее. – Что тут вообще случилось?!
– Что, что!.. Иди, смотри! – Лиза кивнула на зал и устало привалилась к вешалке. – Пока мы не связались с тобой, все было нормально! А ты, ты!..
Пашка заглянул в зал. Там творился полный бардак: все перевернуто, раскидано, диван разобран, подушка вспорота, у окна лужа пива и осколки бутылки, по всему полу рассыпаны чипсы. А посередине комнаты, выделяясь ярким пятном, труп кошки со вспоротым животом – ее лапы были сломаны и демонстративно растянуты в стороны, словно ее хотели распять. Крови почти не было, наверное, убийство произошло в другом месте.
Пашка в ужасе отвернулся.
– Кто это сделал?.. – прохрипел он. – Где Гельмут?
– Хотела бы я знать! Он пропал!.. – Девушка, заломив руки, снова всхлипнула.
– Ты звонила в полицию?! Когда это произошло?
– В полицию? Ты сказал – в полицию?.. – зло зашипела Лиза, подойдя к нему. – Ты в своем уме?!
– А что? – Пашка на всякий случай отодвинулся от нее.
– Ты действительно ничего не понимаешь?
– Да нет же! Для того и связался с вами!
– Идем со мной! – Лиза дрожащими руками накинула на себя белую кофточку. – Пошли-пошли!
– Куда?.. – немного растерялся Пашка.
– На кудыкину гору! Нужно скорее покончить с этим – мы теперь в одной авоське. Ну, чего таращишься? Ты ведь хочешь вспомнить все?
Пашка уже не был уверен в этом на сто процентов, но молча кивнул.
– Ты кому-нибудь рассказывал о нас? – спросила Лиза. – Признавайся!
– Нет, ты что, никому! Мы же договорились, я и молчал…
Лиза хмыкнула, внимательно посмотрев на него, и они вышли из квартиры.
