— Неужели Румелия проникла в спальню кинара? — прерывающимся голосом спросил Артавер. — Надо ее допросить!
— Я хотел это сделать, но кинна встала на защиту знахарки, будто она ее родная сестра! А у меня не было никаких доказательств. Что нам известно о ней и ее муже? Откуда они прибыли? Зачем? Даже этого ты не смог выяснить! — Марг презрительно оттопырил нижнюю губу и с осуждением посмотрел на Артавера.
— Очень трудно было что-либо разузнать. Румелия хитра, ни с кем ни о чем не говорила, а ее муж вообще нем как рыба.
— Приложил бы каленый камень ему к заднице, вот и развязал бы ему язык, — огрызнулся Марг. — Но теперь уже поздно. Его взяли во дворец, и он состоит при Румелии в качестве ее личного стража. Кинна пожелала включить их в свою свиту.
Подойдя к жаровне, Марг протянул руки к теплу и, не мигая уставившись на голубоватое сияние над раскаленными углями, глубоко задумался.
Кинар Тибор, которому он верно служил так много лет, умер, оставив наследницей несмышленую девчонку. Что ж, он готов быть при ней регентом, но долго ведь это не продлится. Кинна выйдет замуж за правителя соседнего Моруола, а что ждет его после этого? Неизвестно. Захочет ли Ниттон-Тан сам править Илуратом или оставит Марга вместо себя? Где маг будет жить? Здесь или в своем замке, который, говорят, появился на скалистом острове посреди острова Мору за одну ночь. Хорошо бы так. Тогда он спокойно будет заниматься тем, чем занимался на протяжении последних десяти лет. Глупцы думают, что Илуратом правил Тибор. Если бы! Тибор умел только махать мечом! Это он, Марг, сын горшечника и кухарки, сделал Илурат процветающим городом. Благодаря его уму, чутью и хитрости слабое, разрушенное землетрясением кинарство стало сильным государством, с которым вынуждены считаться соседи, в том числе и Моруол. Не потому ли Ниттон-Тан стремится прибрать его к рукам, женившись на кинне?
Решение пришло само собой. Ровена должна поехать к магу, чтобы предупредить его приезд сюда, а Марг тем временем зашлет в Моруол своих людей и поднимет там восстание против мага, захватившего власть вопреки всем законам и обычаям этой страны. Даже если это ни к чему не приведет, Ниттон-Тан вынужден будет сидеть в Моруоле и заниматься своим кинарством, а не лезть в Илурат.
Артавер терпеливо ждал. Наконец советник поднял голову, повернулся к нему и сказал:
— За Румелией необходимо следить. При первой возможности от нее нужно избавиться. Кинну, разумеется, посвящать во все это не следует. В ближайшее время она отправится в Моруол, в замок Ниттон-Тана.
Артавер поклонился.
В Аграпутаре Кулл оказался совсем не случайно. Валузийская армия, в которой он служил сотником, пройдя через всю Зарфхаану и растеряв силы в многочисленных боях, подошла к границе с Туранией, где встретила ожесточенное сопротивление и вынуждена была отступить. Отряд Кулла попал в окружение и принял неравный бой. Многие полегли в том жестоком сражении. Куллу с горсткой всадников удалось уцелеть и скрыться в предгорье. Они прятались там несколько дней, но затем голод заставил их спуститься в долину, где туранийцы их сразу же обнаружили. Снова началась погоня. Кулл ушел, растеряв всех товарищей. Оторвавшись от преследователей, он бросил коня, скинул плащ, явно обозначавший его принадлежность к валузийской армии, и, надев плащ на голое тело, отправился в глубь Турании, рассудив, что это безопаснее, чем скитаться у границы, где повсюду сновали отряды неприятеля, или идти по следу отступавшей армии. Со временем он приобрел в одной из деревень гнедую кобылу, благо деньги у него были, и добирался до Аграпутара уже верхом. Там он смешался с разноязыкой толпой чужеземцев, съехавшихся в этот торговый город со всего мира. Переждав некоторое время, купив хорошего коня и припасов на дорогу, он решил ехать в Зарфхаану, чтобы присоединиться к валузийцам, но, зная, что граница перекрыта, предпочел отправиться более трудным, но менее опасным путем — через горы.
Ахсур, конечно, был для него обузой, поэтому он решил по дороге куда-нибудь пристроить мальчишку. Во всяком случае, в любом месте Ахсур будет в большей безопасности, чем в Аграпутаре, где бывший хозяин может снова прибрать его к рукам.
Итак, навьючив на лошадей переметные сумы, набитые припасами, они рано утром покинули город и двинулись на север. Ахсур впервые ехал верхом и поначалу едва держался в седле. Кулл не мог без смеха смотреть, как он, с трудом забравшись на спину лошади, стал мотаться взад и вперед, словно сидел на верблюде. Но скоро дело пошло на лад. Гнедая кобыла, которую северянин дал Ахсуру, обладала покладистым нравом и стоически переносила странные телодвижения седока. Он вскоре приноровился к лошади и уже не отставал от Кулла, которому приходилось сдерживать своего горячего вороного, чтобы ехать медленнее.
Атлант недаром предупреждал мальчика, что путь будет очень трудным. Им предстояло переправиться через две реки, а затем пересечь высокую горную гряду, отделявшую Зарфхаану от Турании. Первая половина пути прошла без особых приключений, поскольку они ехали через обжитые области. Кулл со временем отказался от своего намерения избавиться от Ахсура. Он привык к парнишке, а проведя с ним несколько дней в дороге, деля пищу и кров или, если не было крыши над головой, ночуя у костра под открытым небом, почувствовал, что, пожалуй, не захотел бы с ним расстаться, даже если бы представился удобный случай. Ахсур был немногословен и покладист, стойко переносил все трудности пути, к тому же во время привалов не сидел без дела, а ухаживал за лошадьми, собирал топливо для костра, готовил пищу. В общем, был Куллу не в тягость.
Через первую реку они переправились у города Унгмара по плавучему мосту и, проведя там ночь, двинулись дальше. Через несколько дней они добрались до Истры, переправа через которую оказалась довольно тяжелой из-за бурного течения. По мере продвижения на север местность становилась все более пустынной и дикой. Благополучно миновав обширную равнину, простиравшуюся между Истрой и Ветлусскими горами, путники достигли наконец предгорья. Отсюда начинался самый опасный отрезок пути.
Весь этот край был заселен племенами, часть которых жила в долинах среди гор, а часть — на равнинах, примыкавших к предгорью. Эти племена говорили на одном и том же языке, верили в одних и тех же богов, имели схожие обычаи, однако постоянно воевали друг с другом. Небольшие отряды из пяти-шести человек неустанно рыскали по горам в надежде, встретив врага, утолить свою жажду крови и захватить добычу: оружие, коней и одежду убитых. Горцы также выслеживали путников и устраивали засады, так что встреча с ними не сулила ничего хорошего.
