– Постойте, – сказал Миллстоун, переводя взгляд на Гриффина, – разве эта машина не упёрлась в тупик?
– Нет, – покачал головой руководитель.
– И впереди тоже есть тоннель?
– Совершенно верно. Мы склонны думать, что он находился на стадии подъёма, когда работы были остановлены. Такие операции могли длиться по несколько дней, и вот после одного из пересменков он так и остался стоять.
– Вы искали там, впереди? – спросил Джон.
– Мы осмотрели те тоннели, но на то, чтобы досконально исследовать их сейчас, у нас нет достаточного количества людей. К тому же, человеку там не выжить, если вообще не выходить наружу, а все пути на открытый воздух контролируем мы.
Миллстоун ненадолго задумался.
– А могу я посмотреть на те тоннели? Ну и, если вы не против, на рабочую часть бура тоже.
– Не вижу никаких препятствий, – ответил Гриффин.
Рабочие вернулись к своим делам, а Джон вслед за их руководителем направился вперёд. Сразу за небольшими техническими нишами, откуда были доступны вспомогательные трансмиссии, находилась кабина, большую часть которой занимали органы управления и дисплеи. Миллстоун хотел было задержать на них свой взгляд, но Гриффин увлёк его вперёд. Там, за одним из компьютерных щитов, обнаружилась узенькая дверь. Начальник открыл её, взял фонарик, лежавший рядом, и осветил им пространство тоннеля.
К порогу был прикреплён небольшой трап, но, вместо того, чтобы воспользоваться им, Гриффин просто спрыгнул вниз. Это лишь укрепило Миллстоуна в мнении, что руководитель долгое время сам был таким же рабочим, как его подчинённые сейчас, и то, что он надел на себя костюм и больше командовал, не меняло его сущности. Джон тоже достал свой фонарик и устремился вниз.
Обстановка снаружи была гнетущей. Если бы ему сказали, что поиски здесь не велись вообще по причине того, что члены группы попросту побоялись сюда спускаться, он бы поверил в это. Возможно, просто он привык видеть во всех тоннелях хоть и слабое, но освещение, а здесь оно отсутствовало. Да и сам тоннель ощутимо забирал вниз, что тоже усиливало ощущение недоброго.
– Да уж, – сказал Миллстоун, освещая стенки и потолок тоннеля, – я понимаю, почему здесь вашей активности куда меньше.
– Нас интересует крот, а не его нора, – усмехнулся Гриффин.
– Как знать, может быть, там, в глубине, есть что-то не менее интересное.
– Это вряд ли. Прочие работы имело смысл начинать только после того, как эта машина окажется на поверхности.
– Я не думаю, что вы всё равно не проверите.
– Проверим.
Миллстоун нацелил фонарик на пол. Следов здесь было значительно меньше, отчего не покидало ощущение, что всё это выглядит так же, как и тогда, когда эта машина совершала здесь свою работу. Вряд ли где-то даже на диких территориях можно найти места, где со времён прошлых поколений людей ничего не изменилось. Кроме таких вот заброшенных объектов, само собой.
Джону даже показалось, что поверх следов гусениц он видит отпечатки мощных ботинок древних рабочих, управлявших этим буром и контролировавших процесс его подъёма на поверхность. Следы казались непомерно большими, но это, конечно же, было не так. Просто на Джона подействовала особая аура, царившая здесь. На деле, предки не были исполинами в физическом смысле, лишь в интеллектуальном. Вряд ли можно было представить, как нынешнее человечество создаёт такую машину, как этот бур.
В носовой части располагались большие дисковые фрезы с большими зубами, на концах которых находились резцы с блестящими режущими кромками. Миллстоун прикоснулся к одному – вряд ли кто-то из нынешних работников бюро занимался заточкой этого инструмента, значит, он сохранил свои свойства с давних времён. Причём Джон не обнаружил стыка, хотя хвостовик, которым резец крепился, точно был металлическим. Материалы плавно переходили друг в друга, и Миллстоун сразу вспомнил слова Ричардса о некоем Модификаторе, способном изменять свойства веществ. Не исключено, что именно он был использован при производстве этих резцов. Тем больше Миллстоуну хотелось своими глазами увидеть это полумифическое устройство, ведь теперь точно было известно, что когда-то оно существовало, но вот существует ли сейчас?
Но в настоящий момент это было неважно. На буре действительно не было больших скоплений грязи или пыли. И даже если предки точно содержали машину в хороших условиях, то она неизбежно скопилась бы за время простоя.
– Насколько далеко вы проникали вперёд? – спросил Миллстоун.
– Метров на сто.
– Ничего интересного?
– Такая же сеть разветвлённых тоннелей. Мы уже начинаем разбор пары завалов, чтобы пройти туда.
– Если эти ходы будут освещены, то вряд ли кто-то осмелится что-то у вас украсть.
– Воришек тут хватает.
– Что-то ещё пропало? – с интересом спросил Миллстоун.
– Ну, как мне кажется, это не совсем относится к этому делу.
– И всё же расскажите мне.
– Всё началось с того, что один из членов моей группы забыл сахар в кузове пикапа. Сначала думали, что произошла ошибка, но нет, сахар действительно пропал.
– И много его было?
– Десять килограммов.
– Неплохо. Что-то ещё?
– Да. Потом у Френка, другого члена группы родился сын, и я позволил им немного отметить это событие. Ничего существенного, но они оставили недопитую бутылку с вином на столике неподалёку от кострища, а на утро её не было.
– Ну, это мог кто-нибудь и из своих посреди ночи допить, кому не хватило с вечера.
– Все клянутся, что не брали. Какой им смысл лгать? – улыбнулся Гриффин, – никого же не собираются за это наказывать.
– Пожалуй, вы правы, – кивнул Миллстоун, снова направляя фонарик на пол, – а больше ничего подобного не было?
– Если только по мелочи, и это либо никто не заметил, либо просто не всплыло.
– Но ведь по близости нет никаких поселений?
– Совершенно верно. Именно поэтому эти происшествия меня тревожат. Обычно мы обмениваемся припасами с местными, или торгуемся, бывают даже мелкие кражи. Но ведь здесь-то полная глушь.
– Тем интереснее всё это дело.
Миллстоун прошёл ещё дальше вглубь. Чувство неизведанности прошлого нарастало в нём, сводя на нет гнетущее впечатление, производимое тоннелем. Он понимал тех людей, которые долго учились и прилагали большие усилия, чтобы стать простыми полевыми работниками технологического бюро. В этом была своя романтика. Конечно, не всегда попадались подлинные тайны и памятники былого величия человечества, а большую часть времени занимал спокойный кропотливый труд, но оно в любом случае того стоило.
По мере углубления в тоннели дорожка из свежих следов уменьшалась, пока, наконец, не превратилась лишь в маленькую тропку, идущую посреди пролёта. Дальше заходила всего пара человек, да и их следы тянулись не очень далеко. В месте, где они обрывались, исследователи, похоже, некоторое время потоптались на месте, осматривая прилегающие тоннели. Они оба были завалены, поэтому ничего интересного в них не было.
