– Вы безжалостные убийцы! Вы убили его, его убили, и впутали в это меня, а я знаю, что он однажды оживёт и накажет вас, накажет, вы убийцы.
Джону стало жалко этого дикаря. Он понимал, что сейчас им владеет чудовищная злоба, но он боится, и только поэтому не атакует. Но также было понятно, что стоит перестать разговаривать с ним, и он успокоится спустя несколько минут. Именно так Миллстоун и поступил, задумавшись над планом действий.
Он осторожно прошёл в другой конец помещения, где виднелось продолжение тоннеля. Он ожидал найти там следы тех, кто посещал этого бедолагу. Но даже если они когда-то и были там, сейчас их нельзя было разглядеть – весь пролёт был затоптан босыми ногами. Осторожно побродив там пару минут и не слишком углубляясь, он выключил фонарик и вернулся назад.
Потом он в темноте нащупал Гриффина и шепнул ему о том, что его люди должны подежурить здесь, а они пока выйдут наружу. Руководитель группы так же отдал приказания своим подчинённым, и они с Миллстоуном направились наружу, первые минуты продвигаясь наощупь, и включив фонарики только там, где дикарь бы точно их не увидел.
– Что вы обо всём этом думаете? – спросил Джон, закуривая, когда они подошли обратно к буру.
– Я поражён. Даже не мог представить себе такого.
– Интересно, сколько всего он им ещё отдал, кроме того топливного элемента?
– Я даже подумать об этом не могу. Мы считали, что нашли полностью нетронутый артефакт, но получается, что кто-то дотянулся и до него. Хотя, странно, по нашей версии, всё на месте.
– Пойдёмте наружу, и старайтесь при своих людях лишний раз не упоминать о том, что мы видели.
– Вы подозреваете, что это мог быть кто-то из своих?
– Не исключаю. Можно было бы полазить там и поискать тайный ход, о котором вам неизвестно, но боюсь чрезмерно наследить.
Они ненадолго прервались, когда проходили бур, чтобы никто из работавших там не мог ничего слышать.
– Вы планируете засаду? – тихо спросил Гриффин, когда они оказались в освещённых тоннелях.
– Да. Мне кажется это самым разумным. Тем более, что он вообще не понимает, что в одном помещении с ним кто-то находится.
– Да, очень жаль его.
– Думаю, когда всё закончится, с ним предстоит поработать врачам. Не знаю только, как сделать так, чтобы он пережил расставание со своим Богом.
– Я думаю, как-то с этим можно справиться.
– Ладно, сейчас не это главное. У вас есть оружие и люди, готовые его применять? Мы справимся сами или нам нужна подмога?
– Мы справимся. У нас в бюро боевая подготовка обязательна. Мы и не с такими ситуациями сталкиваемся.
– Отлично. Я думаю, что до ночи никто не появится, хотя, учитывая, что вы совсем не знаете, как они туда проникают, этот вариант исключать нельзя. Там постоянно должен кто-то находиться. У вас есть что-нибудь, что позволит нейтрализовать противника, не ранив его.
– Имеется. Думаю, шокер как раз подойдёт для этого.
– А что-нибудь дальнобойное?
– Если только сеть.
– Сеть? – поднял брови Миллстоун.
– Да. Есть у меня в группе один умелец и фанат древних вооружений. На одних раскопках мы нашли странное оружие предков. Поскольку его образцов было много, я разрешил своему человеку оставить один, самый плохой, но он его восстановил.
– И оно стреляет сетью?
– Да. Предки, конечно, использовали сеть, которая била током, но сейчас нет подходящих источников питания, да и сами сети дошли до нас лишь в виде останков, и восстановить их пока никак нельзя. Поэтому он использует обычную верёвочную сеть. Забава, не больше, но работает, – улыбнулся Гриффин.
– И сейчас может быть нам очень полезна.
– Значит, мне направить его туда?
– Да. Он надёжен?
– Абсолютно. Если бы мне сказали, что у меня в группе есть предатель, я бы точно мог утверждать, что это не он.
– Хорошо. Тогда начнём с этого.
Тем реконструктором-любителем оказался рослый крепкий мужчина лет тридцати по имени Провер. Первым делом Джон не без любопытства изучил устройство, стрелявшее сетью. Это была массивная штуковина, чем-то напоминавшая арбалет. Скорее всего, для удобства ношения и использования предки вместе с ней использовали мускульные усилители, но Проверу это не требовалось. Он с большой радостью воспринял новость о том, что ему предстоит работа с использованием своей любимой игрушки, и без лишних вопросов направился в тоннели, выслушав инструктаж Гриффина.
А Миллстоун слегка расстроился тем, что теперь от него и его действий ничего не зависит. Оставалось ждать, а он этого очень не любил. Тем более, что Гриффин вряд ли позволит ему просто побродить по территории и насладиться местным колоритом, заодно ознакомившись с работами, выполняемыми группой.
– Не желаете ли немного передохнуть? – предложил Гриффин, – может быть, голодны?
– Да. Не отказался бы от кофе и ещё чего-нибудь.
– Тогда пойдёмте в мой шатёр. Заодно посмотрите, как живут задаваки из бюро.
– С радостью, – улыбнулся Джон.
Гриффин жил примерно в таких же условиях, как и остальные члены группы. Его палатка находилась в общем ряду и отличалась только несколько большим размером. Внутри было немного прохладно благодаря работающему вентилятору. Из элементов интерьера был только небольшой стол, три стула, несколько небольших шкафчиков для документов и сейф, стоявший в углу. Хоть и ощущалась некоторая теснота, всё же внутри было довольно уютно. Гриффин наполнил водой небольшой электрический чайник и поставил его греться.
– Вы ожидали, что я буду жить во временном бараке со всеми удобствами? – шутливо спросил он, видя некоторое замешательство Миллстоуна.
– Почему же? – улыбнулся Джон, – мне изначально казалось, что для временных бараков у вашей миссии недостаточный размах. Да и местность здесь такая, что ставить их некуда.
– Да. Вы правы. Но главной причиной было то, что мы рассчитывали управиться за три месяца, но недооценили важность своей находки.
– У него многоблочный реактор?
– Да. И кстати, все топливные элементы были на месте, когда мы нашли машину. Так что я не совсем понимаю, о чём он говорил.
– Может быть, у тогдашних рабочих был какой-то запас? Это бы объяснило и то, что элемент дожил до наших дней.
– Возможно, – кивнул Гриффин.
– В любом случае этот реактор будет интересен.
– Да. Но важнее всего то, что люди там были нужны в основном для обслуживания и наблюдения. Эта машина большую часть работы делала сама.
– Вот даже как? – удивился Миллстоун.
– Именно, – Гриффин налил в кружки кипятка и положил туда сахар и кофейный концентрат, – но, к сожалению, большая часть системы управления безвозвратно разрушена. Именно на её восстановление мы тратим большую часть времени, но пока прогресс более чем скромный.
