почему не позвонил? — пробормотал Саша.
— Да потому что я уже выбрал сторону. И выбор сделал. И к тебе пришёл, чтобы выбор этот тебе тоже дать.
— Ты сейчас серьёзно?
— Да ты не видишь что ли, что я на взводе?! — Петя снова вспылил, — Решай — или ты с Матвеем, и против меня. Либо со мной — но против Матвея. Звучит, возможно, по-детски, я понимаю. Но ситуация совершенно серьёзная, Саня. Ты мне всегда был ближе, чем он, даже не сомневайся. Я за тебя горой бы встал.
— А если он узнает?
— Не узнает, да даже если и так — будет далеко в тайге, лес валить. Как и отец его.
— А Лена…
— За ней Крис присмотрит. Да и что тебе до них? Будут жить как жили. А мы… У нас будет хороший шанс, братишка! Я уверен. Отец прямо сказал, что от этого всё зависит, и я тебе говорю — сделаю всё, чтобы оправдать его ожидания. Деньги, Саня. Власть. Уважение. За пять лет с ничего мы добьемся такого… Надо просто решиться сейчас. И кто знает — может скоро мы окажемся в столице.
— Я не хочу, чтобы кто-то знал, Петя. Если меня вызовут свидетелем… Я не смогу.
— Никто тебя никуда не вызовет, братишка! Ты просто как практикующий юрист можешь инициировать проверку сразу, напрямую от корпорации — если у тебя будут необходимые данные. А они, — Петя положил на стол небольшую карту памяти, — все здесь. Просто подашь заявление в правительство гигаполиса, через определённый полицейский участок, приложишь к нему данные. В это же время отправишь этот пакет в «Нео-протезис». Там тоже свой человек их примет. Проверки пройдут на раз-два, а потом и там и там, во всех отчётах вместо твоего имени будет стоять «аноним». Отец всё продумал уже.
— Там же доказательств должны быть железные.
— Да они железные и есть, сам глянь! Да посмотри же ты, идиот!
Саша открывает файлы. Промотав этот участок и мельком просмотрев документы, я перешёл к концу разговора.
— Ты со мной?
— С тобой. Но только если всё будет, как ты говорил. Ты ручаешься, Петя!
— Я тебя не подведу, братишка, не сомневайся. Всё пройдёт гладко.
«Найдено воспоминание 000_2». Воспроизвести?
— Он смотрит на меня, будто что-то знает.
— Заткнись, Саша! Нихрена он не знает, ты можешь молча просто посидеть?!
— Теперь, значит, ты меня молчать просишь? А когда предложил заложить Соколова, помню, о молчании речи не…
— Да заткнись ты! Что на тебя нашло?!
— Он смотрит на меня! Он знает!
— Да и @#$ на него, Саша! Ты же слышал судью — обвинительный приговор утверждён! Мы его больше никогда не увидим. Невелика разница с тем что было, а? Всё нормально, Успокойся. Тебя же никто никуда не вызывал, поставил две подписи, и всё.
Разрыв воспоминания…
Выйдя из здания суда, Пётр достаёт из кармана золотистый портсигар, протягивает Саше оттуда сигарету. Тот не отказывается, кивает.
— Ну что, вот и всё? — спрашивает он, затянувшись. Пальцы слегка трясутся.
— Да, теперь — всё, — ответил Годунов.
— Слушай, Петя… То, что мы сделали с Соколовыми… Просто хочу чтобы ты знал — с тобой я так никогда бы не поступил.
Пётр смотрит на товарища оценивающим взглядом и кивает.
«Других общих воспоминаний в указанные даты найти не удалось»
* * *
Отключившись, я некоторое время сидел в кресле, вцепившись в его подлокотники. Спустя минуту убрал весь интерфейс с линз, встал и потянулся.
Ну вот и оно. То самое, что я искал…
Фух…
В голове снова стучали молоты. Но теперь я знал, что это продлится недолго. Минута-две, и можно будет заканчивать дело.
Я сразу знал, что так и будет. Был уверен, и настроил себя, так что сейчас знал — надо просто сохранять спокойствие.
Подойдя к лежащему без сознания Саше, я вытащил из кобуры пистолет, взял его в левую руку. Правой вытащил из нейропорта за ухом жертвы кабель, убрал его в карман — и отвесил юристу увесистую оплеуху.
Он дёрнулся на кровати, распахнул ничего не понимающие глаза, и получил ещё один удар — на этот раз кулаком.
Упав на подушку, попытался было встать, но со связанными руками и ногами сделать это было затруднительно. Ощутив у себя на лице дуло прижатого пистолета, Саша быстро утих, а я, убедившись, что он не настроен вытворять глупости, хлопнул его по лицу.
— Саша, Саша… Трухня ты гнилостная, Озёров. Кто же знал, что ты таким окажешься… В школе казался нормальным, серьёзным, обстоятельным человеком. А по факту получился совсем другим… Знал бы раньше… Что? Хочешь что-то сказать?
Я подошёл к своему пленнику и содрал с его рта скотч, тут же схватив рукой за челюсть, заставляя смотреть мне прямо в глаза.
— Только пикни, только крикни, Саша — прошу, сделай это. Тогда я с огромным удовольствием отрежу от тебя кусок. Рот заклею, конечно, чтоб ты соседей не пугал. Но отрезать буду очень медленно, чтобы ты ощутил всю прелесть.
— Кто вы? — выдохнул Саша, с ужасом глядя на меня, — Что вам нужно?
— То, что мне нужно, я уже взял, — оскалился я, — прямиком из твоей пустой головы достал. На большее, чем быть просто хранилищем, она оказалась неспособна. Значит и не нужна тебе, так получается?
— Нет, нет, подожди! — взвыл Саша, и я снова зажал ему рот.
— Заткнись, сука! Заткнись, мразь, если хочешь жить… Запомни — у тебя всего один шанс выжить. Ты должен рассказать мне то, что я уже и так видел в твоих воспоминаниях. У меня есть копия, не переживай. Но я хочу, чтобы ты рассказал сам — как всё было?
— Как что было?
— Как Пётр Годунов предложил тебе подставить вашего друга. Как ты согласился. Что с этого поимел Петя, и что ты, как сложились ваши жизни. Всё, Саша — ты выложишь мне всё. И если меня всё устроит — ты останешься жить.
