я их пока за пару дней и не заметил, но ведь кто знает, что тут вообще водится.
И как в воду глядел. Затрещали ветки где-то в лесу и я, разозлённый, уже собирался кинуться на набегающих крестьян, уверенный что смогу нескольких (как минимум) раскидать и рвануть дальше, до того как они смогут меня толпой вилами затыкать. Как навстречу мне из раздвинувшихся зарослей молодых деревьев тихо вышла более чем метровая в ширину и полтора метра в высоту туша, заросшая длинным и на вид жёстким волосом, с торчащими по телу и на башке короткими костяными шипами и парочкой длинных кинжалообразных зубов, торчащих из нижней челюсти. Толстенький розовый пятачок, блестящий на солнце, активно двигался, нюхая воздух. А маленькие красноватые глазки смотрели на меня. И могу поклясться, они засветились от радости, когда он меня увидел.
— Ой-ё! — и не успеваю ничего сделать, как эта туша, взрыхлив копытами землю, наклонив свою остроклыковую голову, рванула ко мне. Если и подумалось, что такой туше вообще-то надо какое-то время, чтобы набрать скорость, то был неприятно удивлён, тем, как быстра она оказалась. И, не ожидая такой прыти, даже растерялся немного, не успев уйти с линии рывка. Одним из клыков кабан успел рвануть мне бок, оставив продолговатый разрез. Я, частично сбитый, упал, не успев сгруппироваться, и крепко треснулся головой. Но всё равно вскочил быстро, а этот клыкастик успел уже за моей спиной развернуться и вновь рвануть ко мне.
Сбежать? Сделал рывок от него, но стук копыт с каждой секундой всё ближе, и тело уже действует практически вне рассуждений в голове — прыжок на толстенное дерево, не дотягиваясь до довольно высоко торчащих веток и отталкиваясь в сторону, перепрыгиваю зверя. Тот, набравший скорость, всей своей харей впечатался в дерево. От мощного удара дерево задрожало, а клыкастик сел на задницу, мотая своей башкой. Это дало мне время добежать и вскочить на большой валун с неровными сторонами, возвышающийся на два с половиной — три метра над окружающей его почвой. Поглядел оттуда на зверя, вытаскивая меч. Сплюнул — нож валялся на том месте, где упал в первый раз.
А клыкастик, помотав своей башкой и оглянувшись, приметил меня и, не откладывая ничего на потом, вновь кинулся ко мне. И если я считал, что нахожусь в безопасности, то кабанчик-переросток так не считал. Не теряя разгона перед камнем, он, всхрапнув, прыгнул! Черная туша стремительно пролетела над успевшим упасть мной. Успел лишь выставить в её сторону меч, который от столкновения с тварью вырвало из моей хватки. Тряся отбитой кистью, повернулся к зверю, слушая его визг, надеясь, что нанёс достаточно сильную рану этой скотине. А тот внизу крутился волчком вокруг меча, который вошёл ему в шкуру на боку и застрял в слое жира.
Покрутившись, он завозил его по земле рукоятью, беспокоя рану, но при этом цепляясь мечом за корневища, камни, ветки и, в конце концов, клинок выскользнул из раны. И не сказать, что рана получилась серьёзная. По крайней мере, крови было не так много, как бы мне хотелось. А как было бы хорошо, подождать, пока он сдохнет от кровотечения. А с другой стороны, я сам сильнее с каждой минутой не становлюсь — рана от его клыков понемногу сочилась кровью, что там на спине с ранками от стрел вообще не видно, хотя и вряд ли что-то страшное.
Но клыкастик не даёт мне времени на подумать. Новый всхрап, как сигнал о новом прыжке, и он уже не перелетает через меня, а, скользя копытцами, вскакивает на камень. Но камень это не почва, зацепиться на гладкой поверхности особо не за что, и это даёт мне шанс! Бегать по лесу от этой туши я замучаюсь, забраться на дерево — ослабну от голода, если только не начну грызть само дерево, что явно не самая лучшая диета. К тому же запах крови, вкусной и питательной, разжигал во мне яростный огонь, подпитываемый голодом. И у меня из оружия есть ещё кое-что, кроме меча и ножа.
Прижавшись телом к камню, делаю прыжок, приземляясь на спину зверя, раздираю кожу скрытую под жёсткими волосами, похожими на металлическую проволоку и короткими костяными шипами, идущими вдоль хребта, цепляюсь всеми конечностями и зубами, впиваясь когтями в расходящиеся под когтями шкуру и мясо. Быстро-быстро! Удар когтями одной ру…Ладно, руки. Удар когтями одной руки, засунуть поглубже, ударить второй, также стараясь нанести рану пострашнее. И продолжать так делать поочерёдно, насколько можно быстрее! А концом хвоста пытаюсь попасть по мелким глазёнкам. Клыкастик, обезумев от боли, визжал, скользя по камню и, так как он не сумел зацепиться, мы полетели кувырком вниз. Под хруст удара, выбившего дух, чудом не отпустил мощную тушу и, сумев удобнее поменять положение, уже наносил удары в район шеи. А «кабанчик», вскочив вместе со мною на ноги, принялся скакать между деревьями, визжа и заливая всё вокруг своею кровью, буквально фонтанирующей из ран.
Вцепившись клыками в мощный затылок, я ощущал всей мордой удары веток, царапающих и сдирающих кожу, но отцепляться от умирающего зверя не собирался, потому как чувствовал, что он в своём предсмертном бешенстве сумеет меня растерзать так, что останутся только клочки! Да и вдруг он не откинет копыта? Может ему мои мясо и кровь будут лучшими лекарствами?
— Сдохни! Сдохни ты уже! — рычал я в ответ на его остервенелое визжание и наносил новые удары, превращая то место, где у всех находится шея, в лохмотья.
И он не выдержал. Несколько рывков, в которые вложены последние силы, и туша заваливается вперёд своей харей на подломившиеся ноги, придавливая мои руки. Несколько хрипов, и лишь булькающая кровь в его горле свидетельствует о том, что последние крохи жизни уходят из его тела.
* * *
А дальше я на какое-то время выпал из окружающего мира. А первое что почувствовал, придя в себя, это отсутствие привычной сосущей боли в желудке. Даже немного наоборот, брюхо немного побаливало, растягиваясь — оно раздулось, свисая над ремнём. Я сидел в луже крови у порванной шкуры задранного зверя, лежащего со сломанными костями грудной клетки, с торчащими то тут, то там в неестественном порядке костями, размозженной головой с выеденными мозгами, держа при этом в руках здоровенную печень, от которой умопомрачительно вкусно пахло.
Укусил. Действительно вкусно. Но было бы неплохо и поджарить на огне. Мысли
