кажется, что тут для каждого из нас приготовлен свой собственный ад, – ответил Влад, еле дыша, – вот например, взять тебя Регина. Что ты любила больше всего в последнее время делать?
–Я? Я наверно всё больше проводила время в ночных клубах с друзьями, любила часами танцевать … – ответила, запинаясь, Регина.
–Так, ну по поводу дяди Вовы мне становиться понятно, – сказал Марков.
–Вот и думайте – кому что уготовано, – грустно произнёс Влад.
–Хорошо, я понимаю – Кремний был бандитом, но девчонка? Она, почему погибла? – спросил снова Марков.
–Не знаю. Не знаю… – ответил Влад, а потом, задумавшись, сказал, – я думаю, что нам надо вернуться на трассу и по ней постараться вернуться в город, на территорию института, в проход. Я уверен, что там не будет тех ментов, что гонялись за Вами, потому что реальность меняется здесь всё время. Реальность здесь как-то связана с нашими подсознательными образами, мыслями и страхами. Вернуться мы сможем именно тем же путём, что и попали сюда.
Все молча выслушали Влада и вернулись в уазик.
Снова трасса, бесконечная и мёртвая. Но они всё-таки нашли дорогу в город и въехали в проход, сквозь который они попали в этот мир. Они нигде действительно не встретили людей, хотя вдали в домах и светились огни, и здесь всегда была ночь…
Машина тихо въехала в проход и так же без всяких внешних для них изменений проехала сквозь него на другой конец. И вот они уже снова у себя в городе …
Те же улицы, дома, станции метро, остановки, почему то закрытые магазины и не одной живой души. Город был, и в то же время его будто не было. Мир словно спал…
А они уже вновь оказались в другой реальности. Так они ехали очень долго, петляя по городским улицам, огибая трамвайные пути. Это был наверно их город, но совершенно чужой им. Это была тень их города, слабая едва узнаваемая тень.
Ехали они довольно долго. Что-то немыслимо нечеловеческое было в облике этого города и скоро им пришлось увидеть что именно. Не встретив по городским кварталам не одного человека, они оказались перед одной из больших городских площадей. На площади скопилась большая масса людей. Люди, склонив свои головы и опустив руки, монотонно гудели или стонали, трудно было сказать, что именно они делали.
–Мммммммммм, мммммммммм, ммммммммммм.
–Что это? – прошептала Регина.
–Теперь я пойду, посмотрю что это, – резко сказал Гвоздь и, выйдя из уазика, направился к толпе.
Издалека не было видно их лиц, но когда Гвоздь приблизился к ним на очень близкое расстояние, вдруг снова резко развернувшись, почти что побежал назад, показывая руками, чтобы Вова разворачивал машину. И вот теперь и они увидели это…
Все эти люди повернули к ним головы, и в тот же миг Регина истошно закричала, схватившись за голову,
–Мамочка, мамочка я хочу проснуться!!!
У людей не было лиц, просто ровная маска белого полотна, с отверстием – щелью вместо рта. Не было глаз, носов, ушей и волос. Только щель, а иначе нельзя назвать ту ротовую полость, из которой слышалась эта жуткая песня. Добежав до машины Гвоздь закричал:
–Хмурый, валим отсюда!
Дядя Вова тут же завёл машину, но было поздно толпа людей с масками вместо лиц, вытянув руки, бежала к ним. Когда их руки уже начали скользить по поверхности машины, дядя Вова дал газ и устремился прочь от этого места. Все угрюмо смотрели в окно.
–Бензина нет, – произнёс дядя Вова и остановил машину у заправки, на которой не было не души.
Заправив машину, они двинулись дальше.
–Я думаю, что нам надо снова вернуться в проход, – вдруг сказал им Влад, – мне кажется, что мы находимся в сонном мире. Почему сонном могу объяснить. Согласно теории американского учёного Вебера, все параллельные миры могут делиться на иллюзорные миры, то есть те которые может создавать наше подсознание, сотканное из человеческих фобий, и сонные миры, которые отображают наше спящее эго.
–Влад причём здесь эго? – спросил Марков.
–Эго это наше внутреннее я, скрытое в глубинах наших страстей, говоря простым языком это мир наших безликих двойников, которые живут в плену оков того же подсознания.
–Я ровным счётом ничего не понял, – сказал Марков.
–Слышь, профессор, закрой хлебало! – заорал Гвоздь, – Сколько можно слышать этот бред!
–Ты сам закрой рот, – спокойно сказал Марков.
–Хмурый, останови машину! Я, наконец, с этим коммерсом разберусь! Выходи из машины!
Марков уверенно вышел из машины, а Гвоздь тут же бросился на него, но тут же был сбит с ног двумя ударами в челюсть. Дядя Вова бросился поднимать его.
–Нам не собачиться надо, а выбираться отсюда, – снова спокойно сказал Марков, – а в следующий раз я убью тебя.
–Откуда такая подготовка? – спросил его дядя Вова, но Марков промолчав сел в машину.
Через час они уже стояли перед тем же проходом, находясь всё на той же территории института.
–Ну что ехать? – угрюмо спросил дядя Вова Влада.
–А у нас есть ещё варианты? – ответил Влад.
И они въехали в проход, но теперь всё случилось не так как раньше. Они просто провалились в чёрную мглу.
Когда они открыли свои глаза, то не было больше привычного для них мира, то есть того, что они привыкли видеть в своей реальности.
Позже через много-много лет, Влад назовёт эту реальность «грибным миром». Почему грибным? Потому что, оказавшись в мире, где не было ничего и никого, кроме гигантских грибов, они долго пытались понять, как им существовать в нём. Здесь не было человеческих городов, домов, улиц, дорог. Море грибов, ростом с самых высоких деревьев.
Они пытались найти дорогу, они хотели выбраться оттуда, но как они могли сделать это?…
Если везде были одни огромные грибы и больше ничего. Всё случилось само собой. Внезапно эта реальность сменилось другой.
Это был мир совсем иной…. Мир существ похожих на что-то отдалённо напоминающее людей, скорее это были тени, человеческие тени, отображавшие людей только внешне, но суть это были не люди. Они будто плыли в пространстве этого мира, общаясь между собой переливчато мурлыкающими звуками. Наши герои уныло бродили меж них, пребывая в каком-то странном полусне. Они уже ничего не понимали, они думали, что мертвы, давно мертвы и всё это долгий сон…
И вновь они перенеслись теперь уже и в третий мир.
Это была реальность, в которой не было существ живой органики, только камни, одни лишь камни. Но вот они теперь уже и
