А вампиры все прибывали и прибывали.
Не переставая орудовать мечом, король Аквилонии взглянул на своих воинов. Вашти постоянно вытирал с лица кровь, заливающую глаза. Одна из смертельно раненых тварей напоследок полоснула его когтем по лбу, оставив длинную рваную борозду. Борода асира слиплась от крови. Но руки по-прежнему сохраняли твердость. Вашти спокойно душил, рубил, разрывал отчаянных тварей.
Конан свободной рукой схватил пролетавшего мимо вампира за крыло, воткнул меч в землю и от души врезал огромным кулаком по приплюснутой морде. Глаза твари встретились на переносице, окончательно стерев с уродливой морды человеческие черты.
Внезапно упал Даург, прижимая окровавленные ладони к груди. Хапри тут же встал над ним, отражая нападки осмелевших вампиров. Молодой воин сражался только левой рукой. Правая безжизненно повисла, мешая Хапри уворачиваться от быстрых вампирских когтей.
Факел бросил прощальную искру и потух, захлебнувшись кровью. Все новые и новые твари пикировали с мрачного неба.
— Отступаем вглубь леса! — скомандовал Конан. Он подскочил к лежащему Даургу, разрубив на ходу вампира, примеривавшегося к спине Вашти. Перекинув гандерландца через плечо, словно тот ничего не весил, король увернулся от очередной твари и, подтолкнув шатающегося Хапри в сторону чащобы, помчался в лес.
Вашти не надо было повторять дважды. Отступая в арьергарде отряда спиной вперед, он продолжал отражать атаки вампиров до тех пор, пока его не прикрыла густая крона.
Конан остановился и обернулся.
— Они не оставят нас в покое, — спокойно сказал он. — Если не смогут достать с воздуха, то обязательно найдут на земле. Теперь я знаю, почему никто ничего не слышал об этом лесе.
Вопреки тревогам Конана, вампиры больше не тревожили путников, спокойно пропустив их вглубь леса. Но воины не тешили себя мыслью о том, что затишье продлится долго. Всю ночь отряд сопровождали раскаленные угли глаз, вспыхивающие то тут, то там. Об остановке на ночлег или отдых никто даже не заикался.
— А не идем ли мы прямо в пасть врага? — тихо спросил Вашти у пустоты перед собой, отодвигая с дороги ветку.
Никто ему не ответил. Только громче застонал Даург на плече у Конана, мучаясь в бреду. Хапри угрюмо взглянул на гандерландца, лоб которого густо покрыла болезненная испарина. Затем покосился на куст по правую руку, где краем глаза заметил вспышку двух красных точек. Вампиры не отставали.
— Будем надеяться, что твари как следует усвоили наш урок, — сказал Конан, повернувшись к асиру. — Думаю, им хватит ума подсчитать количество погибших с их стороны и с нашей — и отступиться.
— Пусть только сунутся! — выкрикнул Вашти, потрясая мечом. — Клянусь бородой Имира, они вдоволь напьются собственной крови!
Путь продолжали при свете луны, с трудом пробивающем кроны аквилонских дубов. Факел делал отряд слишком хорошей мишенью. К тому же свет мешал видеть силуэты противника, мелькающие вокруг.
— Куда делись эти твари? — спросил Хапри спустя час быстрой ходьбы. — Уже давно я не вижу их кровожадных глаз.
— Не знаю, — отозвался Конан, аккуратно перекладывая Даурга на другое плечо, — но нам это только на руку.
— Стойте! — внезапно воскликнул Хапри, присев. Меч Конана, словно заколдованный, тут же возник в руке хозяина. Король внимательно осмотрелся, подозрительно ощупывая взглядом каждый куст. Опасности он не заметил.
— Что случилось? — строго спросил он, недовольный ложной тревогой. — Что ты увидел?
Хапри выпрямился, держа в руке светящийся изумрудом цветок.
— Это саприжник, — пояснил он, сминая растение в кулаке. — Его целебные свойства используют лекари Шема для заживления самых страшных ран.
На измученном лице молодого воина заиграла улыбка, но ее скрыла тьма. Хапри был рад своей находке.
— Нам очень повезло, — добавил он, растирая растение между пальцами. — Если бы цветки саприжника не светились в темноте, я их никогда бы не увидел.
Приложив липкую лечебную массу к ране Даурга, молодой воин обильно смазал свою правую руку, которая была, по всей видимости, сломана. Затем Хапри протянул саприжник Конану и Вашти, но те отказались. На киммерийце не оказалось ни единой царапины после боя с вампирами. А рана асира быстро затягивалась, как и у всех уроженцев Асгарда.
Путники двинулись дальше, каждое мгновение ожидая подвоха со стороны вампиров. Но твари не спешили нанести предательский удар.
Объяснение исчезновению вампиров нашлось быстро. Взошло солнце, и ночные жители леса попрятались от убийственных лучей.
А еще через час пути отряд вышел к высокому бревенчатому забору. Недолго думая, решили перебраться через преграду. С Даургом пришлось немного повозиться, но вскоре перед глазами воинов возникло огромное кладбище, усеянное серыми каменными плитами с надписями, сделанными на каком-то странном языке. Утоптанные тропки, соединяющие могилы, свидетельствовали о том, что покойных навещают довольно часто. А значит, неподалеку должно быть селение.
— Смотрите! — воскликнул Хапри, указывая пальцем в сторону ворот, которыми оканчивалось кладбище.
За воротами в небо ударил широкий столб красного дыма.
— Он сможет продолжить путь? — спросил Конан, нахмурившись.
Лекарь прервал перевязку и задумчиво посмотрел на короля Аквилонии, видимо, что-то прикидывая в уме.
— Конечно, — кивнул он наконец. И тут же добавил: — Обязательно сможет. К следующему Полнолунию.
— Мы не можем столько ждать, — покачал головой Вашти, мрачно глядя на Даурга. Гандерландец лежал в центре комнаты. Постелью воину служили три слоя толстых шкур неизвестных Конану и его спутникам животных. Даург буквально утопал в их пышном мехе.
Дом, который путникам уступил старейшина племени кванти, состоял из четырех одинаковых комнат. В каждой стояли лишь кровать из шкур и небольшой стол, сплетенный из ветвей дуба. Сам же дом был сложен из толстых бревен, связанных друг с другом прочными веревками. Такой конструкции Конан еще не встречал, поэтому и приказал Хапри зарисовать и записать метод построения такого дома, что никогда бы не сделал еще десяток лет тому назад.
В полной тишине лекарь закончил свой таинственный танец над Даургом и поспешил удалиться, бросив напоследок:
— Если бы не саприжник, ваш друг был бы уже давно в руках Суриша.
Вашти непонимающе уставился на закрывшуюся дверь.
— Он хотел сказать, что Хапри спас Даургу жизнь, — пояснил Конан.
