первый этаж.
Следует добавить, что гостиница была частью огромного торгово-развлекательного комплекса с караоке-баром. Построенная в старомодном стиле, она отличалась кричаще богатыми интерьерами, которые обычно так нравятся нуворишам. Поэтому над головой можно было обнаружить вычурную хрустальную люстру и тут же, в лифтовом холле, – пару традиционных свитков с изображением зимней сливы. Несмотря на царящую повсюду безвкусицу, коридоры тщательно пылесосили. В воздухе витал слабый цветочный аромат – по-видимому, освежитель для воздуха, но не приторный, а весьма приятный.
Когда Шэн Линъюань с опаской ступил на довольно толстое ковровое покрытие, скрадывающее шаги, Сюань Цзи услышал в голове его мысль: «Хозяин постоялого двора довольно внимателен к гостям. Жаль только, что комнаты так близко друг к другу…»
В своем замечании он был прав: о звукоизоляции действительно не позаботились. Вдобавок Шэн Линъюань отличался острым слухом. Они еще толком не вышли из кабины лифта, а Владыка людей уже улавливал чутким ухом все шорохи и звуки в нескольких номерах прямо по коридору. К примеру, из одной комнаты доносился громоподобный храп, который частенько обрывался чуть ли не на минуту, из-за чего казалось, что храпящему очень трудно дышать или что он вот-вот испустит последний вздох. В другом номере веселая компания шумно играла в какую-то игру. Все хохотали и галдели, и спать, похоже, не собирались. Еще через стенку затаилась сладкая парочка изменщиков, и те что-то с жаром обсуждали. Разумеется, Шэн Линъюань не настолько хорошо знал путунхуа, чтобы различать каждое слово, и особенно с трудом понимал его на слух, но даже так он не сомневался, что смысл этого разговора уловил верно: эти двое планировали отравить своих супругов.
Всю дорогу Сюань Цзи беспомощно делил с ним весь этот сумбур в мыслях и чувствах – «мозговой bluetooth» по-прежнему соединял двоих. Бывшему императору все было любопытно, и он буквально вел «прямую трансляцию» своих очень ценных наблюдений. Вот только она не прерывалась…
Ну что за неугомонность! Прям везде надо свой нос сунуть. И ведь не боится, что оторвут!
При этом интерес никак не отражался на лице Шэн Линъюаня, и такая бесчувственность, возможно, была продиктована его статусом и родом занятий. Так что, не будь у них ментальной связи, это холодное лицо обмануло бы Сюань Цзи так же, как и любого другого.
Потянувшись ключ-картой к замку номера, Сюань Цзи немного поколебался, но все-таки разблокировал и распахнул дверь, чтобы пригласить Шэн Линъюаня внутрь:
– Входите-входите, ваше величество!
Как ни крути, но способность бывшего императора быстро адаптироваться к новой обстановке восхищала Сюань Цзи. Оказавшись в номере, тот шустро перетрогал все предметы и в своей голове довольно точно определил, для чего они нужны и как их использовать. Ошибся он всего-то пару раз, и, слыша его соображения, Сюань Цзи немедленно отзывался вслух:
– Это мыло, им моют руки, а не едят – это не вкусняшка… Большие кнопки на стене – источник электричества… А, электричество… Это что-то вроде молнии, только совершенно безопасно, есть в каждом доме. Нет, амулета призыва под кнопками не спрятано. И да, это не та молния, какую вызывает Сяо Чжэн, а другая. Ее дает электростанция и распространяет по электросети… А это кондиционер, он продувает помещение ветром. Эй! Не нужно его затыкать, нас никто не отравит!.. А, воду из-под крана пить нельзя, она грязная…
Подставив ладони, сложенные чашей, под кран, Шэн Линъюань набрал в них воды и стал разглядывать с плохо скрываемым изумлением. Прозрачная и прохладная, она привычным образом омывала пальцы. Так почему она грязная? Никаких посторонних запахов у нее не было. Впрочем, высказывать свое недоумение он не стал.
– Вы что, брезгуете нашей колой? – сообразив, что император присматривается к воде из-под крана, поинтересовался Сюань Цзи. С этими словами он вскрыл пакет, в который упаковали жаренного в масле цыпленка – по номеру тут же поплыл, заполняя каждый уголок, насыщенный аромат жирного куриного мяса. Обычно Шэн Линъюань был равнодушен к вкусной пище, но фастфуд привлек даже его царственное внимание.
Еще в те дни, когда он был заточен в мече, Шэн Линъюаню доводилось наблюдать, как маленький демон готовит дома, и, надо сказать, у того всегда получалось роскошное пиршество. Еще тогда Шэн Линъюань решил: маленький демон явно имеет выдающиеся кулинарные способности, а сам он – из крайне редко встречающихся чудесных от рождения существ, и поэтому ему роскошь в повседневной жизни привычна. Но теперь, поглядев на пищу у него в руках, Шэн Линъюань стал подозревать, что в современном мире «роскошь» доступна всем, поэтому в ней нет ничего выдающегося.
Кстати о пище: судя по всему, им дали простое куриное мясо, сложенное в какую-то пеструю кожу, которую маленький демон первым делом разорвал, снял и скомкал. Оттуда высыпались сочащиеся маслом кусочки, уложенные, по-видимому, кое-как. Ни палочек, ни чашек с рисом, ни каких-нибудь других приборов или закусок не наблюдалось. Присмотревшись к пестрой коже, Шэн Линъюань с ужасом обнаружил, что там… иероглифы!
В его бытность бумагу еще не изобрели, поэтому записи делались на бамбуковых дощечках либо вырезались на каменных плитах. Разумеется, записывалось только самое важное, и каждый такой предмет был на вес золота. С не меньшим трепетом к своим книгам-листьям относились и шаманы. Они видели в них величайшую драгоценность, и любые письмена почитались у них как священные… А теперь что? Современники заворачивают в письмена сочащуюся маслом еду!
Естественно, Шэн Линъюань решил не делать необдуманных замечаний, но, нахмурившись, с неодобрением подумал: «Пусть роскошь стала привычной (это ничего, ведь всякое бывает), но это… Грубейшее попрание всех приличий…»
Уловив его мысли у себя в голове, Сюань Цзи опешил:
– Да у нас иероглифы везде можно найти! И на упаковке для еды, и на туалетной бумаге! Это же партиями печатается… И никакая это не роскошь!.. А, ладно, потом сами поймете.
Переубеждать бывшего императора он не стал. Тем более Сюань Цзи так проголодался, что у него аж живот к спине прилип. Поэтому он с нетерпением спросил:
– Ваше величество, вы есть-то будете?
Припомнив лекарственный вкус так называемой колы, Шэн Линъюань покачал головой и сдержанно отказался:
– Благодарю за приглашение, но, пожалуй, воздержусь. Я уже не нуждаюсь в пище, поэтому не стоит обо мне беспокоиться. Но если ты…
Он подумывал кое-что добавить насчет еды маленького демона. У того были крылья – и у жареной курицы тоже, стало быть, оба примерно равны, так почему подобное ест подобное?.. Впрочем, маленький демон не собирался ни скорбеть по несчастному родственному созданию, ни проявлять к его гибели хоть малейший такт
