— Ох, — произнесла она, и ее глаза наполнились слезами. — О, чала.
На лице ее внезапно расцвела улыбка и, все еще плача, она тихонько рассмеялась:
— О, это прекрасно!
Тави улыбнулся, наклонился и очень нежно поцеловал ее.
Они долго стояли, все трое, в тишине, дорожа моментом.
Никто из них ничего не сказал, они оба знали, что таких моментов у них будет не много.
А в ближайшие дни станет ясно, будут ли они вообще в их жизни.
Бернард, ехавший в командный центр на несколько ярдов впереди Амары, остановился, чтобы оглядеться.
Амара поравнялась с мужем, не проронив ни слова.
— Технически, — сказал он, — старое место все еще Исанагольд. Старый Фредерик еще не принес присягу.
Амара улыбнулась ему.
— Я до сих пор думаю о нем как о Бернардгольде.
Ее муж покачал головой:
— Мне всегда было не очень комфортно называть его так. Стедгольд имени меня. Звучало как-то нелепо.
Окружавший их стедгольд выглядел практически так же, как любой другой стедгольд в Империи… большое административное здание в центре, окруженное огромными амбарами и множеством мастерских, жилых домов и других построек.
Отличием от остальных районов, которые находились в более мягком и теплом климате, был разве что тот факт, что все здания были сложены из прочного камня, доказательство частых бурь, приносимых в Долину дикими фуриями.
Кроме того, вокруг стедгольда была возведена защитная стена, не фортификационное сооружение, которое имело бойницы, но все же она была мощной, сложена из твердого гранита и не показывала никаких признаков разрушения или выветривания.
Сейчас центральная площадь, мастерские и даже амбар изменились.
Жители со своим скарбом были эвакуированы, как и жители других семи стедгольдов, находящихся западнее, на территории, которая была оккупирована или вскоре будет оккупирована вордом.
Вместо них здесь находились вооруженные и частично вооруженые мужчины, женщины, Легионеры и добровольцы.
Также было около сорока или пятидесяти маратов внутри и столько же рядом со стедгольдом.
Рёв гарганта донёсся из огромного сарая, где были укрыты от погоды несколько раненых зверей, за которыми ухаживали погонщики-мараты и трое старых батраков из Долины со способностями к животноводству.
Ещё из новых дополнений появилось множество широких лестниц, от поверхности земли до верха окружающих стедгольд стен.
Таким образом, несколько каменных дорожек вели от стедгольда к защитным укреплениям с зубчатыми бойницами — стандартному оборонительному сооружению Легиона двадцати футов высотой.
Легионеры заполняли стену, формируя вторую линию обороны.
Путь до стены оказался непрост.
Когорты, находившиеся недалеко от дороги, смогли довольно быстро добраться до Долины, опережая темп своих преследователей, двигавшихся неспешным, огромным массивом, в данный момент собиравшимся на территории.
Те же бедняги, что были севернее или южнее стены, были вынуждены преодолевать расстояние более тяжелым путем, без помощи какого бы то ни было заклинательства до тех пор, пока не достигли дороги.
Затем они неслись во весь опор прочь от наступающего на пятки врага, и им удалось занять свои позиции.
Это было не самой легкой задачей — осуществить такое после получаса яростной рукопашной битвы.
Обычное дело. Они — Легион.
— Джиральди, — произнес Бернард, спешившись, — через какое время все займут свои позиции?
Старый центурион отсалютовал.
— В течение нескольких минут, сэр.
Бернард кивнул.
— Все подготовлено?
— Да, сэр. За исключением…
— Чего? — спросил Бернард.
— Гражданские, сэр, — произнес Джиральди, его голос стал менее твердым, — большинство из них слишком молоды или слишком стары, чтобы воспользоваться дорогой. Много больных или раненых. Много неразберихи. Вороны, милорд, это очень много людей. Мы не успеваем забрать их из Долины и укрыть за последней стеной.
Амара выругалась и соскочила с лошади, передав поводья тому же человеку, что и Бернард.
— Когда сможете разобраться с этим?
— Если успеем до полуночи, это будет чудо.
— То есть предвидится долгий полдень и вечер, — сплюнул Бернард, — это чересчур. Мы не можем следовать плану, если придется так долго удерживать стены.
Он посмотрел на запад, как будто представляя приближающегося врага.
— Мне нужно поговорить с Дорогой. Любимая, сообщи, пожалуйста, Принцепсу и спроси его, может есть какие-то идеи.
На севере взлетела ярко горящая зеленым сигнальная стрела и медленно начала падать. Мгновение спустя еще несколько взлетело и упало на юге и севере.
— Они здесь, — выдохнула Амара.
Бернард хмыкнул.
— Пошевеливаемся. Джиральди, труби сбор, давайте удостоверимся, что все готовы. Отправь посыльных на передовые и передай приказ — грузить «мулов».
Кулак Джиральди стукнулся о броню, и он двинулся прочь, выкрикивая приказы голосом, слышным за милю.
Бернард и Амара на мгновение соприкоснулись руками, затем вернулись к своим задачам.
Амара поспешила в командный центр в большом зале.
Двери охранялись усиленной группой, причем абсолютно другими людьми.
Один из них обратился к ней, и она кратко ответила ему.
Взятые вордом были смертельно опасны, но они не могли заставить захваченные тела произносить членораздельную речь.
Амара занимала достаточно высокий пост в совете Алеры, поэтому проверка на захваченность вордом была простой формальностью.
Она вошла в зал, огромное помещение с каминами в каждом углу такого размера, что можно спокойно разместить тушу коровы над ними.
Самый дальний угол с камином был отделен полотняными перегородками.
Дополнительная пара охранников стояла возле импровизированной комнаты.
Амара достигла их и произнесла:
— У меня сообщение для Принцепса. Очень срочное.
Более высокий страж склонил голову.
— Минуту, леди.
Он исчез за перегородкой и Амара услышала голоса. Затем он вышел, придержав для нее открытым вход.
Амара проскользнула внутрь, встреченная волной неприятного тепла.
Огонь в камине был выше нее. Кровать стояла подле огня с Аттисом в ней, его лицо было еще более бледным и осунувшимся, чем раньше.
Он вяло повернул к ней голову, кашлянул и произнес:
— Входите, Графиня!
Она приблизилась и отсалютовала ему.
— Ваше Высочество. У нас проблема.
Он склонил голову.
— Эвакуация проходит слишком медленно. Еще масса гражданских находится к западу от стен Гаррисона. Наши люди считают, что завершится она не ранее полуночи.
