Медленно встал, на цыпочках пробежал вдоль стены, где половицы не скрипели, ощупал то место, куда они исчезли. Стена была абсолютно гладкая. Молча выругавшись, так же осторожно вернулся, лег. Когда церковь уничтожит все колдовство, жить будет проще.
Теперь сон не шел вовсе. Томас лежал, мрачно смотрел в потолок. В ушах звучал властный голос, заставляющий его потупить так, как угодно святой церкви.
Утром он промолчал о ночных гостях. Быстро позавтракали, вышли на холодную сырую улицу. Иосиф зевал, тер кулачками глаза, но шел послушно, смотрел преданными чистыми глазенками. Томас вручил ему мешок, велел строго-настрого беречь. Яра посмотрела обеспокоенно.
— Не рано ли?
— Но сказано ведь, что именно Иосиф должен принести в Британию чашу.
— До Британии еще надо море переплыть. Вот и дал бы ребенку чашу перед тем, как ступить на берег!
Томас успокоил:
— Мешок не тяжелый. В нем нет ничего лишнего, кроме... одной очень важной вещи.
Первое, что бросилось в глаза, когда пришли в порт, был большой корабль. Он стоял у самого причала, на борт грузили мешки. Томас пристально смотрел на нос корабля, где стояла с поднятым крестом в руке деревянная статуя святого. Если он правильно догадался, это и есть корабль, на который ему надо сесть.
Он ощутил, что ноги сами задвигались, а сердце застучало радостнее. Наконец-то он не бьется в одиночку против всего света, наконец-то пришла помощь! Как всегда запоздалая, он и без нее уже завершает квест, но все-таки приятно знать, что и его душа не лишняя на свете. О нем знают, помнят, заботятся.
С одного корабля окликнули весело:
— Эгей!.. Ты уже собрался?.. Молодец! А я собрал больше половины команды. Этого достаточно, чтобы выйти в море.
На него смотрел, скаля зубы, хозяин судна. Под глазом у него был кровоподтек, на костяшках пальцев ссадины, но глядел он лихо, довольный собой и жизнью. Ветхая рубашка была разорвана до пояса, холодный ветер топорщил рыжие волосы на груди. Он был типичный англ, крепкий и не робкий, таких Томас встречал на каждом шагу в Британии, но сейчас он смотрел так, будто встретил родного человека.
Томас кивнул сочувствующе.
— Здорово тебя отделали.
— Это что, — заржал хозяин. — Ты бы посмотрел на тех, кого отделал я!.. Ха-ха!.. Ну, с тебя три золотых и три медных. Медные за вас троих, а золотые за коней.
— Что ж за коней так дорого? — буркнул Томас и перевел взгляд с грязного суденышка на прекрасный корабль, где его уже ждали, он не сомневался.
— А что люди? Люди мало чего стоят. А кони — ого-го! Да еще если вдруг ветер поднимется? Кони, испугавшись, могут разнести корабль в щепки! Их надо связывать, а вы и так потерпите. Кони у вас знатные, давно таких не видывал... Могу дать десять мешков муки за каждого! Меняемся?
Томас слушал, а глаза настороженно следили за группой мужчин, что шли, мирно беседуя, по набережной. Не вооружены, хотя под их длинными плащами можно укрыть целый арсенал, держатся спокойно, в его сторону вовсе не смотрят. Но что-то насторожило Томаса. То ли их прямые плечи, то ли слишком уверенная походка, то ли еще что. С виду торговцы средней руки, но уж слишком все как на подбор. Такими были, по рассказам деда, древние викинги, его далекие предки. Они брали с собой товар, но больше нападали и грабили всех, кто оказывался слабее, а у кого силы оказывалось намного больше, с тем обменивались товарами.
— Яра, — сказал он одними губами, — бери мальчика и отступай к во-о-н тому кораблю. У которого на носу статуя.
Яра лишь тревожно взглянула, руки ее прижали к себе мальчонку, повели вдоль набережной. Томас, не выпуская странных торговцев из виду, начал медленно отступать вслед за нею. Странно, ему показалось, что они сразу потеряли к нему интерес. Остановились, беседуя, один указывал на серые волны, что-то говорил, с ним спорили, некоторые смеялись.
Что за дьявол, подумал Томас рассерженно, ничего не пойму. Или почудилось, что они что-то затевают?
Яра и мальчик уже стояли на причале перед большим кораблем. Томас подошел, крикнул:
— Эй, на борту!.. Куда путь держите?
Хорошо одетый мужчина, седой и с приятным лицом, помахал рукой.
— Домой! В благословенную Богом Британию.
У Томаса сердце стукнуло чаще. Взволнованно спросил:
— А когда отправитесь?
— А вот-вот. Погрузка уже заканчивается.
— Возьмете меня, женщину и ребенка на борт? Хорошо еще бы коней, но если у вас с этим трудности...
Мужчина заулыбался, губы расплылись в улыбку, показывая ровные белые зубы.
— Можно и коней. Это когда сюда шли, то щепку нельзя было приткнуть, а теперь все распродали, взамен купили только муки. Так что места много. Я возьму с вас три серебряных монеты вместе с конями.
Это было неслыханно дешево. Да еще на таком чистом и великолепном корабле! Но Томас покачал головой, спросил разочарованно:
— Эх, этот длинный путь поистощил мой кошелек. За две возьмешь?
Хозяин судна благодушно махнул рукой.
— Беру!.. У меня была настолько удачная поездка, что я сам готов заплатить за вас. Две серебряных монеты, договорились.
— Спасибо, — поблагодарил Томас.
Мужчины, стоя у причала, переговаривались, в их сторону ни один не повернул головы, но Томаса не оставляло ощущение, что за ним пристально наблюдают. А то и читают их разговор по губам, он знавал таких умельцев.
Он подтолкнул Иосифа.
— Ну, не боишься пройти по такой узкой доске на корабль?
Мальчишка обиделся:
— Какая же она узкая? По ней две коровы пройдут рядом!
— Ну тогда иди. Не вырони мешок, в нем очень ценная вещь. В деньгах она стоит мало, но... для меня ценная. Понял? — Последние слова он говорил нарочито громко, краем глаза следя за торговцами. Мальчик двинулся по причальной доске, Томас пошел следом, вдруг изменился в лице, хлопнул себя по лбу. — Постой, а как же твои платья, Яра? Я ж их велел вчера отнести на ту дырявую посудину. Мы, — он обратился к хозяину корабля, — собирались отправиться на ней, вашего корабля еще не было...
Яра смотрела тупо, потом что-то прочла в лице Томаса.
— Да, платья... мои замечательные платья. На них одного жемчуга больше, чем стоит тот корабль.
Хозяин корабля покивал сочувствующе.
— Надо забрать, вы правы... Мальчик, ты иди сюда, я пока покажу тебе каюту, где вы побудете, пока приплывем.
Иосиф, неуверенно оглядываясь на Томаса и Яру, пошел по трапу. Хозяин протягивал к нему руки. Он улыбался, но Томасу показалось, что в лице проступило что-то волчье.
— Ты поторопись, — велел Томас. — Туда и обратно, поняла?
Яра неуверенно кивнула, попятилась, пошла по причалу. Томас смотрел с недовольным видом вслед, потом лицо его стало озабоченным.
