Насаг стоял в десяти футах от него в полных доспехах – доспехах, на которых были заметны несколько новых блестящих зарубок и вмятин, а также пятна засохшей крови. Покрытые темным мехом губы канима были приподняты, с неприкрытой враждебностью демонстрируя зубы, в одной из рук он держал обнаженный меч. Дуриас стоял по правую руку от Насага, его зубы были также оскалены.
Какой-то отдаленный уголок сознания Тави кричал, что ему следует успокоиться и быть осторожным. Но он едва мог расслышать его из-за возмущения и ужаса и потому твердо встретил взгляд Насага.
– Прикажи своим подчиненным убрать руки прочь от моих людей.
– Или что? – спросил Насаг, его глаза превратились в щелки.
– Или я, будь ты проклят, заставлю их сделать это, – ответил Тави.
– Ты умрешь, алеранец, – сказал Насаг.
Тави обнажил меч.
– Ты поймешь, что убить меня будет труднее, чем беззащитных стариков и детей, пёс.
Насаг рванулся вперед, но не прыжком, а контролируемым, исчезающе быстрым рывком, держа свой ??меч двумя руками. Тави поднял гладиус, смещая свой вес, готовясь отвести в сторону невероятно мощный удар и призывая силу фурий земли.
До тех пор, пока Варг не врезался в грудь Насага, подобно брошенному копью.
Насаг, пусть большой и в броне, по-прежнему был легче более крупного и покрытого шрамами Варга.
Оба канима сошлись с оглушительным рычанием, и началась жестокая звериная борьба. Варг выбил меч из рук Насага, но тот, будучи меньше ростом, вонзил клыки в плечо Варга, пустив кровь.
Варг зарычал и врезал Насагу по носу, отбивая его голову в сторону, его зубы оставили глубокие раны на теле Варга.
Два канима дрались, крутясь и извиваясь, обменивались ударами, полосовали друг друга когтями и рвали клыками. Хотя Варг был больше и сильнее, Насаг был в доспехах и безжалостно использовал преимущество, которое давала защита брони.
Насаг сумел заехать бронированным предплечьем в горло Варга, раскрыл пасть и, сверкнув клыками, бросился вперёд.
Варг был слишком быстрым. Здоровенный каним чуть отступил, зацепил когтями броню Насага, оторвал уступающего размером канима от земли и швырнул вниз в жестоком ударе, от которого пыль разлетелась на двадцать футов во все стороны.
Насаг попытался откатиться, но, оглушенный ударом, оказался слишком медлителен, и Варг пришпилил тело меньшего канима к земле, сжав челюстями его шею.
Насаг испустил вой разочарования и ярости, а затем умолк.
На мгновение, Тави подумал, что Варг убил его.
Затем он понял, что Насаг продолжает дышать. Он просто лежал там, не двигаясь, без борьбы, и только отзвук затухающего гнева слышался в рычании, которое продолжало клокотать в его горле.
Тави поднял взгляд и встретился глазами с Дуриасом. Затем убрал свой ??меч и сделал шаг в сторону двух канимов.
Варг выпустил горло Насага, и Тави расслышал рычание большого канима, настолько тихое, что он едва смог разобрать слова:
– Гадара-лар.
Насаг содрогнулся. Одно из его ушей дернулось в знак согласия.
– Гадара-сар.
– Честь, – сказал Варг.
– Честь, – эхом отозвался меньший каним.
Варг слез с Насага и медленно поднялся. Канимский командир встал лицом к Варгу, и каждый из них наклонил голову, обнажая друг перед другом горло. Насаг отклонил голову дальше.
– Лар, – тихо проговорил Тави. – Это значит мальчик.
Два канима повернули к нему свои головы.
– Сар, – продолжал Тави. – Это значит отец. Он твой сын.
– Очевидно, – прорычал Варг.
– И гадара, – сказал Тави. – Это означает не "враг".
– У людей снегов, – сказал Варг, – которых вы называете ледовиками, есть двадцать четыре слова для обозначения снега. У алеранцев одно. Точно так же, у канимов одиннадцать слов, чтобы различать врагов.
Тави медленно кивнул.
– Ты можешь сказать мне, что означает "гадара"? Объяснить мне?
Варг очень по-алерански пожал плечами.
– Это означает, что ты равный противник. Благородный. Заслуживающий доверия.
– Враг заслуживающий доверия? – спросил Тави. – И ты назвал так своего сына?
– Враги гораздо более верны, чем друзья, алеранец, и более надежны, чем союзники. Врага уважать гораздо легче, чем друга. Ты делаешь это осознанно, – сказал Варг.
Насаг, между тем, присел на корточки, всё ещё тяжело дыша, чтобы отдохнуть и восстановить дыхание. Борьба в доспехах утомила его гораздо больше, чем его дравшегося без брони отца.
– Алеранец, – сказал он. – Почему вы превратили честную войну в массовое убийство поселенцев и женщин?
– Я не знаю, – ответил Тави. – Я покинул это место более шести недель назад, чтобы привезти Варга к тебе, как мы и договаривались. – Он нахмурился. – Так ваши люди не убивали тех гольдеров?
Насаг сплюнул.
– Нет. Кавалерия вашего Легиона истребляла стедгольдеров неделями. – Он вскинул морду к платформам, где сцеживали кровь. – Так что я позволил заклинателям крови выпустить кровь у мёртвых и так отомстить за них.
Тави на секунду прикрыл лицо ладонью.
– Эти всадники, – спросил он, – были алеранцами?
– Да.
– Не мараты?
– Беловолосые. Нет.
Тави медленно выдохнул.
– Тогда это был не Первый Алеранский. Арнос, должно быть, приказал это сделать кавалерии гвардии.
– Это не имеет большого значения для мёртвых, – негромко откликнулся Дуриас. – Или для их семей. Жена и дети Мануса были убиты два дня назад. Вот почему он так реагировал, капитан.
– С чего бы Арносу творить подобное? – тихо спросила Китаи.
Тави покачал головой.
– Может быть, чтобы гарантировать, что мирного завершения этой кампании не произойдёт. Или… – Он взглянул на Дуриаса. – Свободный Алеранский Легион еще не вступал в открытое противостояние с войсками Империи?
– Нет, – сказал Дуриас тихо. – Мы старались держаться в стороне как можно дольше.
Тави сплюнул, почувствовав горечь на языке.
– Вот с чего, – сказал он. – Эта кампания с самого начала была полна амбиций. Арнос хочет удостовериться, что у вас будут причины сражаться. Затем он сокрушит захватчиков, а также подавит восстание рабов и заработает на этом всеобщие почет и уважение.
– Если он хотел разозлить нас, – сказал Насаг, – ему это удалось. Не будет мирного завершения у этой резни, алеранец.
Тави нахмурился.
– Я жизнью рисковал ради своей части договора.
– Я согласился, что если ты освободишь Варга, мы поговорим. Мы говорим, и ты можешь идти с миром, гадара. Но я не позволю тем, кто убивает поселенцев и женщин уйти безнаказанно.
Он кивнул на осажденные руины.
– Они не переживут эту ночь.
Тави сжал зубы. Насаг не был дураком и ясно видел, что легионы уже находились в отчаянном положении. Их захватили врасплох, а непрекращающееся колдовство, казалось, было вполне способно уничтожить то убогое убежище, которое у них еще оставалось, если только у канимов будет достаточно времени.
