…Спустя полчаса все вместе мирно беседовали, сидя на поваленном стволе.
— И вы со всеми-всеми зверями можете говорить? — в восторге спрашивал конопатый мальчишка по имени Ферти, являвшийся, по-видимому, заводилой.
Руал значительно кивнул.
— А за морем вы бывали? — поинтересовался другой мальчишка, с царапиной на щеке.
— А как ты думаешь? — серьёзно отозвался Ильмарранен. — Неужели я похож на волшебника, который и за морем-то не побывал?
— Не похожи… — смутился тот.
— А правда, — вступил в разговор щуплый парень по имени Финди, — правда, что там живут люди с пёсьими головами?
— Правда, — подтвердил Руал. — Но очень далеко.
— А драконы? Вы летали когда-нибудь на драконах?
— На драконах нельзя летать, — объявил Руал твёрдо. — Драконы — страшные и кровожадные существа. И очень коварные. Их взгляд обращает в камень, а из пасти вырываются столбы огня, сжигающие всё дотла!
Слушатели опасливо огляделись, желая удостовериться, что дракона поблизости нет.
— Значит, с ними не справиться? — шёпотом спросил робкий Финди.
Руал улыбнулся широко и победоносно.
— Существуют люди, посвятившие всю жизнь борьбе с драконами! Однажды я… — и Ильмарранен вдруг ощутил невиданный прилив вдохновения.
Ребятишки вскрикивали, закрывали от ужаса глаза; в самом страшном месте Финди даже зажал уши ладонями. Когда Руал победил-таки чудовище и рассказ закончился, все вместе некоторое время приходили в себя, обессиленные страшным приключением.
— А… великаны? — спросил, отдышавшись, неуёмный Ферти.
— Случалось мне встречаться и с великанами, — охотно отозвался Руал.
— Не надо! — в панике закричал Финди.
Руал, рассмеявшись, положил ему руку на плечо:
— Да их-то бояться нечего! На случай встречи с великаном надо иметь при себе немного табака — великаны не переносят табачного запаха.
— Ух, ты…
— Если кто и опасен, — продолжал Руал, посерьёзнев, — так это свой же брат волшебник… Многие маги жестоки и завистливы. Они боятся соперников и всем жертвуют, чтобы сжить их со свету… Жили однажды два могущественных колдуна, жили рядом и враждовали между собою. Случилось так, что в тех краях объявился третий волшебник — молодой, весёлый, превосходящий магической силой любого из них. Думали-думали колдуны, как избавиться от юного соперника — даже вражду свою позабыли на время. И придумали они хитрость — напали на него внезапно и превратили в каменного льва…
Руал перевёл дыхание. Ему вспомнился нож, воткнутый в столешницу широкого стола: «Заключается пари между Ильмарраненом и Хантом… в том, что вышеупомянутый Ильмарранен избавит мельницу Ханта от притязаний как господина Легиара, так и господина Эста… Причём вышеупомянутый Ильмарранен оставляет за собой право действовать как магическим мастерством, так и хитростью… Разбейте руки!»
— А дальше? — шёпотом спросил мальчишка с поцарапанной щекой.
— Дальше… — протянул Руал. — Дальше молодой маг освободился от чар и страшно отомстил этим колдунам… Они жалко просили пощады, но он всё же отомстил.
Слушатели сидели тихо, как мыши. Ильмарранен яростно тёр переносицу, стараясь избавиться от ненужного, неприятного воспоминания — Бальтазарр Эст сжимает в щёлочку холодные, высасывающие волю глаза: «На две стороны смотришь, Марран? В два гнезда червячков носишь? Стравил двух старых дураков, как бойцовых крыс на ярмарке, и в ладоши плещешь?»
Руал тряхнул головой. Ребятишки нетерпеливо ёрзали на стволе поваленного дерева, не понимая, почему господин волшебник вдруг замолчал.
Стараясь овладеть собой, Ильмарранен поднял голову. Коршун опять висел в зените.
— А у кого в посёлке рыжие чубатые куры? — озабоченно спросил вдруг Руал.
Мальчишки обескураженно переглянулись.
— У нас, — протянул обладатель поцарапанной щеки. — И у дядьки Крокуса…
— Скажи матери — пусть проследит… Коршун рыжую курицу давно себе наметил, того и гляди — унесёт…
— Вы читаете мысли коршуна?! — поразился сын пекаря по имени Пач.
— Конечно, — благожелательно подтвердил Руал. — Только надо, чтоб было тихо…
— Тихо все! — завопил Ферти.
И в наступившей тишине до них вдруг донёсся отчаянный плач. Плач накрыли потоки ругани, изрыгаемые другим голосом. Хлопнула дверь дома, что-то тяжёлое упало и покатилось в глубине крайнего, на отшибе, двора. Мальчишки вскочили.
— Это Нил, — испуганно сообщил Финди. — Его опять хозяин лупит!..
…Ильмарранен ногой распахнул ворота. Сапожник удивлённо обернулся.
— Оставь ребёнка! — это было даже не приказание, а повеление.
Рука с ремнём неуверенно опустилась. Из-за поленницы показалась растрёпанная тёмная голова с красными от слёз глазами.
Волшебник, стоящий в воротах, был страшен.
— Я превращу тебя в крысу, сапожник.
— А… ня… — промямлил в ужасе верзила.
— Я наверняка сделаю это, если ты ещё хоть раз тронешь мальчишку!
Ремень выпал из трясущейся руки. Но в проёме ворот уже никого не было.
— А я б его превратил! — раздухарился Ферти.
Остальные возбуждённо галдели.
— В крысу! — горячо поддержал Пач. — Вы ведь не знаете, господин волшебник, а он Нила каждый день лупит почём зря!
— Теперь перестанет, — пообещал Руал.
— Ещё бы… — вздохнул кто-то. — И добавил вожделенно: — Вот бы школьного учителя так…
Все ахнули — такой замечательной показалась эта мысль.
— Вы не останетесь у нас до осени? — осторожно спросил Финди.
— Я ухожу, — с сожалением сказал Руал. — Послезавтра. Или через два дня.
В толпе мальчишек он был похож на одинокую мачту среди бурного моря.
— А если я вам что-то дам? — это нахально торговался Ферти.
Руал усмехнулся:
— Что, например?
— Свисток, — Ферти рылся в карманах, — и вот ещё, подкова.
Очевидно, по значимости подарок равнялся для мальчишки половине царства.
— Ну… — Руал, раздумывая, поднял брови.
— А если я тоже что-то подарю? — несмело вмешался Пач.
— И я…
— И я…
Они без сожаления вытаскивали из карманов гвозди, свистульки и цветные стёклышки. Явились на свет лягушачья лапка, гладкий камушек с дыркой, ржавая часовая цепочка и живая ящерица.
Руал внезапно помрачнел:
— А вот это нельзя. Это никогда нельзя. Дай сюда!
Он бережно принял ящерицу в раскрытые ладони. Несколько секунд они смотрели друг на друга — глаза в глаза. Потом Ильмарранен наклонился и выпустил пленницу в придорожную траву. Мальчишки благоговейно на него таращились.
