— Непременно… Краем глаза Элисон увидела, как Бруммган исчез за дверью ванной. Вытянув левую ногу в сторону от ног Думбартона, она яростно зашевелила лодыжкой.
Она едва не потеряла равновесие, когда Таним выскочила из штанины её джинсов. К’да бесшумно перескочила на палубу, её шея поворачивалась из стороны в сторону, пока она осматривалась. Элисон затаила дыхание…
Затем длинная шея выпрямилась, и Таним быстро шагнула к столу. Нырнув под панель, она перевернулась на спину и уперлась всеми четырьмя ногами в нижнюю часть стола. Поскольку Элисон прислушивалась, она услышала слабый скрежет когтей, впивающихся в дерево.
И серо-чешуйчатое тело К’да потянулось вверх и исчезло за панелью.
— Мне понадобится дополнительная одежда, — сказала она Думбартону, когда Бруммган вышел с халатом и бросил его на край кровати. По крайней мере, ещё кое-что, плюс ночная рубашка или что-нибудь для сна.
— Проверь шкаф, — лаконично посоветовал Думбартон. Возможно, там есть что-нибудь, что можно использовать.
— О, — сказала Элисон, поворачиваясь и хватая халат, — кто бы мог подумать!
Думбартон фыркнул себе под нос. — Выдающийся криминальный гений, — пробормотал он.
Элисон улыбнулась про себя. Быть недооцененным, часто говорил её отец, почти так же хорошо, как быть незамеченным вообще.
Через полчаса, когда ей принесли одежду, Элисон сидела за столом, а её колени помогали компенсировать вес Таним. Она вбивала запись — жалобу, в судовой журнал, которую она обещала сделать.
Ужин был подан в семь часов вечера по корабельному времени. К тому времени Элисон нашла и отключила два микрофона, которые были вшиты в её одежду, после её сканирования Фростом.
Полковник, видимо, был не из тех, кто легко сдаётся.
Они с Таним ели вместе в тишине, прикончив весь предоставленный ассортимент блюд. Элисон задавалась вопросом, не вызовет ли её чрезмерный аппетит подозрений у людей Фроста. Все-таки ей было четырнадцать лет, но об аппетитах четырнадцатилетних ходили легенды… Оставалось надеяться, что именно такой вывод сделает Фрост из подчищенных тарелок, в течении следующих девять дней.
Позже, когда Таним снова заняла место на её коже, она достала свой набор гаджетов и начала перепроверять их. От этой работы зависела её жизнь, не говоря уже о жизни всех К’да и Шонтин. Чего бы ей это ни стоило, она должна была добиться успеха.
Хотя бы для того, чтобы увидеть выражение лица Джека после всего этого.
ГЛАВА 7
Большой зал собраний оказался длинным сооружением, возведённым вдоль реки, это строение Дрейкос заметил ещё во время того полёта над каньоном. Двести футов в длину и тридцать в ширину, без боковых стен и с деревянно-плетёной крышей, строение поддерживалось широкими каменными пилонами высотой в десять футов, глубоко врытыми в берег реки.
Расположение Зала на некоторое время озадачило его, пока он не вспомнил, что из-за высоких стен каньона посевы, разбросанные по дну, изо дня в день могут получать лишь ограниченное количество солнечного света. А земля, расположенная под Залом, вообще не будет получать солнечного света. Поэтому Голвины построили сооружение над рекой, которую все равно нельзя было возделывать.
Ужин был многолюдным и шумным, на нём присутствовало не менее двухсот иномирян. Джека усадили за стол. Джек сидел за столом, накрытым прямо под высоким троноподобным креслом в северном конце Зала. Из шквала односложных и двусложных имён, которыми обменивались за столом, Дрейкос заключил, что мальчик занимал место среди верхушки социальной структуры каньона.
Но пока Голвины болтали и смеялись, за трапезой, сам Джек вёл себя нехарактерно тихо. Он был достаточно вежлив, отвечал на любые вопросы, улыбался и кивал — когда это было уместно. Но у него явно не лежало к этому сердце.
Дрейкосу выпал шанс в конце трапезы, когда по местному обычаю обедающие должны были встать и пообщаться с людьми разного ранга. Джек тоже покинул своё место, но вместо того, чтобы бродить по залу, направился в сторону холла. Опершись локтями о простенок, высотой по пояс, он смотрел на залитый лунным светом каньон вокруг них. — Джек? — неуверенно позвал Дрейкос из-за плеча.
— В этом самом месте, — сказал мальчик, его голос звучал отстранённо.
— Мне нужно проверить шаттл, — сказал ему Дрейкос, безуспешно пытаясь прочитать выражение лица мальчика.
Джек сделал глубокий вдох, как бы заставляя себя вынырнуть из отвлечённых мыслей, и огляделся вокруг. — Кажется, всё в порядке, — сказал он. Слегка повернувшись, он протянул правую руку через стену и свесил её вниз.
Дрейкос скользнул по руке мальчика и выскочил из рукава. Быстрый щелчок передними лапами, и он зацепился когтями за фасад здания. Мгновение он висел, чтобы убедиться в отсутствии здесь наблюдателей. Затем, бросив последний взгляд на встревоженное лицо Джека, он оставил его и спрыгнул вниз, к краю пашни.
В каньоне культивировалось по меньшей мере восемь различных видов растений, как заметил Дрейкос во время дневной прогулки Джека. Как правило, на каждом из участков, отмеченных узкими ирригационными каналами, было от двух до четырёх различных видов.
Вероятно, фермеры рассматривали эту систему как эффективный способ удовлетворения потребностей различных растений. Поэт-воин, подобный Дрейкосу, вместо этого видел возможности использования растений разного размера для передвижения. Высовывая язык каждые пару вдохов, чтобы попробовать тонкие запахи местности, он направился вниз по течению к посадочной площадке и шаттлу.
Он был уже на полпути, когда заметил на дальнем берегу реки одинокого Голвина, который двигался по дорожкам между участками посевов в том же направлении, что и Дрейкос.
Дрейкос замер, присев рядом с широкой полосой растений, похожих на пшеницу, и нахмурился. У иномирянина не было с собой никаких орудий труда, так что он, вероятно, не собирался работать в поле. Вероятно, он также не собирался просто гулять — для этого он вёл себя слишком скрытно.
А кроме посевов и пары жилых столбов, в этом направлении был только шаттл.
Дрейкос задумчиво крутил хвостом. К несчастью для него, Голвину не нужно было беспокоиться о том, что его здесь увидят. А вот Дрейкос беспокоился, и это означало, что в гонке по прямой, по пахотным землям иномирянин почти наверняка достигнет шаттла первым.
Но кто сказал, что Дрейкос должен держаться пахотных земель?
Вода в реке была прохладной, но не такой холодной, как он думал. Он скользнул под воду, оставив над водой только макушку головы, и быстро и тихо поплыл к посадочной площадке.
Он достиг её задолго до Голвина и вылез из реки. С его чешуи капала вода. Присев в тени шаттла, он быстро осмотрел транспортное средство.
Как он видел во время их предыдущей поездки, в пассажирском салоне были передние и задние сиденья, каждое из которых могло вместить трёх Голвинов. Пассажирский салон и грузовой отсек сообщались. В задней части шаттла, как он теперь мог видеть, был широкий люк, который, вероятно, вёл в грузовой отсек.
Если Дрейкос и хотел что-то увидеть, то грузовой отсек был вне доступа.
Голвин был теперь всего в семидесяти футах от него. Взяв со дна реки небольшой камень, Дрейкос обхватил его кончиком хвоста и перебросил через голову иномирянина.
Он с мягким шелестом приземлился в растениях позади него. Голвин испуганно обернулся, мотая головой туда-сюда в поисках источника шума.
Когда тот отвернулся, Дрейкос открыл заднюю дверь шаттла и проскользнул внутрь.
Закрыв дверь, он лёг на бок на заднем сиденье и огляделся. Спинка переднего сиденья была обтянута плотной тёмно-синей тканью, как и заднее сиденье. Вытянув коготь, он разрезал ткань снизу и по боковым краям переднего сиденья, образовав широкий клапан.
Перекатившись на другой бок, он проделал то же самое с тканью, свисающей с лицевой части заднего сиденья. Затем, подняв ткань, он лёг и пристроил лоскуты поверх себя.
