командиром разведки. Почему? Может из-за добрых глаз? Если честно, у него уже были такие мысли. Кто знает. Но факт оставался фактом: он ещё не командир.
Ройвер надавил большим пальцем на указательный и раздался хруст.
Пора было искать пещеру для ночлега и отдыха. Он уже устал целыми днями идти, а тут ещё и стрелы закончились, так что можно было провести день отдыха и при этом изготовить стрелы для арбалета. Как говорится, совместить приятное с полезным.
Солнце подобралось к зениту, когда Маркус нашёл подходящую пещеру за рекой. Пещера оказалась сухой и довольно просторной, без насекомых или какой-либо другой дряни.
Оставив вещи внутри, Ройвер пошёл за дровами. Сухих веток, валежника и даже коры для розжига, оказалось довольно много рядом с поляной, так что далеко ходить не пришлось. А вот с деревом для арбалетных стрел оказалось немного посложнее. Из подходящих ему пород он нашёл вблизи лишь можжевельник и, к его удивлению, ясень. Ясень, насколько он помнил, был тяжелее можжевельника и более гибким, так что выбор пал на него. Стругать куски дерева кинжалом то ещё удовольствие, на которое ушло порядком времени, так что, когда он закончил и вернулся в пещеру, солнце уже практически дошло до края леса на западе, а долина под водопадом уже потемнела, превратив синюю реку в чёрную.
Ройвер разжёг костёр на выходе из пещеры и, перекусив сушёным мясом и ягодами, которые он нашёл пока стругал дерево, начал изготавливать сами стрелы.
Конечно, он рисковал с костром, ведь с такой высоты его мог бы увидеть кто угодно, от эльфов и хищников, до разведчиков саархилов, которые редко, но заглядывали в леса Асанты, но ему было всё равно. Костёр давал свет и тепло, которые были ему необходимы, а если кто-то хочет ему доказать обратное, так пусть приходит, он как раз изготавливает стрелы.
Где-то на поляне играли сверчки, далеко в лесу прокричала птица. Костёр мирно потрескивал у пещеры, постепенно угасая. Ночь уже давно заявила о своих правах и только звёзды, которых разведчик почти не видел из-за огня, освещали лес.
Маркус успел сделать десять стрел, но оперить их не успел, оставив это дело на завтра. Он слишком сильно устал за сегодня, и ему хотелось ещё и завтра отдохнуть здесь, но он не мог себе этого позволить. Нужно было продолжать дорогу. Отдохнуть он успеет у эльфов, если всё пройдёт успешно.
Он уже собирался лечь, когда вспомнил о том, что не занимался сегодня. Выругавшись, Маркус из последних сил поднялся на ноги и закрыл глаза, сосредотачиваясь. Спустя несколько минут он пришёл к выводу, что в таком состоянии толку никакого от его занятий всё же не будет и лёг спать.
Пятый день в лесу оказался самым опасным из всех остальных.
Собрав свои пожитки и бросив заготовки для стрел в сумку, к листьям и мясу, Маркус отправился на юго-восток.
До Нэнта оставалось ещё дня три пути, так что ещё немного и можно будет считать миссию выполненной. А там уже будь, что будет.
Ройвер заметил его не сразу. Он слишком сильно ушёл в себя и расслабился, позабыв обо всех мерах предосторожности. Он дал маху и чуть не расплатился за это жизнью. Позже он много раз обдумывал этот момент и пришёл к окончательному выводу, что ему просто повезло.
Зверь прыгнул сбоку и Маркус среагировал, как опытный разведчик, выкинув перед собой кинжал и отпрыгнув в сторону. Он действовал чисто интуитивно, не думая, и это спасло ему жизнь. Если бы зверь подождал ещё пару мгновений и прыгнул на него сзади – его бы уже ничто не спасло.
Жёлто-зелёные глаза на чёрной морде. Чёрный ягуар. Один из самых опасных хищников леса Асанта. Хищник осторожно смотрел на кинжал, но его размеры не страшили зверя. Маркус понимал, что его оружие слишком маленькое, а арбалет и вовсе был не удел, из-за незаконченных стрел.
Ройвер, конечно, и сам славился тем, что был сухим, жилистым и проворным, но уж точно не в сравнение с ягуаром. Этого зверя ему не победить. Только если напугать… Нет. Безумие. Одно неверное движение и эта тварь просто бросится на него. А что если…
Маркус осторожно снял с плеча сумку и, раскрыв, отбросил её в сторону. Зверь, с отсутствующим видом, наблюдал за каждым его движением. Он надеялся, что ягуар довольствуется сушёной оленятиной и не тронет человека с кинжалом, но ошибся. В тот момент, когда Ройвер улыбнулся кошке, кивнув в сторону сумки, хищник бросился на него.
Ягуар полоснул лапой по правому плечу разведчика, повалив того наземь, и попытался вцепиться Маркусу в лицо. Ройвер, не потеряв самообладания и сохранив, несмотря на адскую боль в плече, кинжал, ткнул остриём в лицо твари. Судя по характерному рыку, от которого Маркус чуть в штаны не наложил, он его зацепил.
Ройвер вскочил на ноги и упёрся спиной в дерево. Только сейчас он заметил, что кинжал куда-то пропал. Он начал озираться по сторонам, совсем позабыв про ягуара. Зверь заходил со стороны, и разведчик заметил его уже в момент прыжка.
– Нет! – крикнул зверю Маркус, выставив руки вперёд.
Подул лёгкий ветер, чуть всколыхнув листья на земле.
Ройвер упал на пятую точку и, облокотившись о дерево, тяжело сглотнул. Голова плохо соображала, и он силился понять, что сейчас произошло. Только что ягуар летел прямо на него и вдруг пуф, и он пропал. Просто исчез. Телепортировался, как саархил какой-то или архенит. Не привиделось ли ему это всё? Может у него уже галлюцинации? Может он медленно сходит с ума? Ведь звери не умеют исчезать. А может… нет. Это бред какой-то.
«Такой же бред, как молнии на твоих пальцах?» – пронеслось у него в голове.
Не может этого быть. Неужели это он отправил зверя… а куда он собственно его отправил? Хотя, какое это имеет значение. Главное, что он снова смог воспользоваться кристаллом внутри него. Вот только он всё ещё не мог понять, как именно он это сделал.
Маркус хрустнул пальцем и правое плечо отозвалось болью.
– Ау, – обронил он.
Коснувшись левой рукой больного плеча Ройвер выругался. Вся правая рука была в крови. Ягуар нехило так его полоснул и оставлять так как есть, было попросту нельзя. Он умрёт от потери крови, если ничего не сделает.
Ему пришлось потратить часть воды, чтобы промыть рану, а потом перевязать её своей рубашкой, чтобы хоть как-то замедлить потерю крови. Голова у него ещё не кружилась, что давало надежды, но страх