осточертели, от благородства давно только название осталось, к тому же филонят 41, балду гоняют 42, латаются 43, остались от пиратов одни фуцаны 44 и бламеки 45. В былое время их бы всех до одного землянули 46. Но заключённая когда-то Сделка и их чисто формальное следование Понятиям связывают ей руки. – А как же она там, в Храме, дала им по ушам за беспредел? – Не, это был голимый 47 порожняк 48. Увы. Так что бить хвостом 49 Бя не может, это-то как раз и будет беспредел. Отступать от Сделки не по понятиям и ей в западло 50. Но Марыся такая цыпочка, она на неё прямо упала 51, так что может лосинько 52 суфлировать 53, что двое сбоку 54, а Марыся висит 55. И это не измена катит 56. Так что пусть ливерит 57. Законно 58?.. – и Бя исчезает.
Итак, выходит, Бя считает, что Марыся до сих пор недостаточно подозрительна и предупреждает о слежке. А ей, естественно, виднее. Но Марыся и так уверена в том, что тут всюду жучки! Просто очень странно было бы, если бы их не было. А Бя должна понимать, что она о них догадывается. О каких же вилах 59 баланда 60? Фу, наблатовалась 61, стала, как Бя, по фене ботать.
Ики все три недели сочувствует Марысе, ухаживает за ней, лечит и даже предлагает эротический массаж, чтобы расслабиться и на время забыть обо всех неприятностях. Марыся, правда, не соглашается. Ей такое как-то непривычно. Хотя Ики действовала довольно предусмотрительно: предложила просто массаж, а уже по ходу дела попыталась перейти к эротическому, но была послана лесом, хотя уговаривала. Ах, у них так вполне принято? Ну, может, когда-нибудь и она научится воспринимать нормально, но не сейчас, спасибо. Деликатная Ики не напоминает, что никакого «потом», скорее всего, не будет, ведь её целью было отвлечь от этого обстоятельства.
Ики начинает сочувствовать и пленнику, которого из лучших чувств заботливо пытается соблазнить. Притом что ни он, ни Марыся ей ничего не рассказывали. Кто-то, значит, раньше рассказал ей историю пленника, вот он и вызывает у неё сочувствие, несмотря на суровость и хамские манеры, демонстрируемые в процессе обучения и в быту.
Пленник на кокетство Ики не ведётся. У него горе и не до новых девушек. По поводу его стойкости Марыся испытывает облегчение. И, одновременно, некоторую трудно объяснимую досаду. Ревнует она, что ли? Да ну, с чего бы? И не до того, и было бы бесчестно пытаться заинтересовать пленника своей серой особой. Даже если бы удалось, в такой взаимозависимой ситуации не разберёшься, где истинные чувства, а где выгода. Когда Шимарик стал за ней ухаживать, её самооценка улучшилась было, но когда оказалось, что ему нужна только замена настоящей невесты, чтобы не жалко было ею пожертвовать, комплекс неполноценности стал мучить её с огромной силой. Но всё же не до такой степени, чтобы поднять лапки и покорно принестись в жертву! Не дождутся!
Марыся поначалу думает истолковать намёки Бя так, что пленник притворяется, что на её стороне, а на самом деле это очередная грандиозная подстава, но сердце ей подсказывает, что этого не может быть. А сердце нужно слушать. Насчёт Шимарика оно Марысю с самого начала предостерегало! Эпизод с попыткой Ики соблазнить Солида раскрывает Марысе глаза: это не учитель, а служанка не та, кем притворяется. В конце концов, их тут, кроме Марыси, всего двое. А она-то её не подозревала – ведь Ики рассказала ей о секретных Понятиях, и ещё получила втык за это. Как же так? Но, видимо, всё-таки это у неё какие-то замыслы подставить Марысю по полной. Скорее всего, или максимально помешать научиться управлять магией, чтобы потом это было её виной (а то Марысе казалось, что Ики просто сочувствует из-за трудностей и уговаривает именно поэтому не напрягаться так, отдохнуть и т.д.). Или подсунуть какое-то левое Желание, чтобы Марыся сочла его своим собственным. Как бы определить, что это? А чего ей хочется сейчас? Кажется… это можно сформулировать так: «раз уж жених прибег к замене невесты, она теперь требует замены жениха». Пожалуй, это окажется не по пиратским Понятиям и приведёт Богиню Ярости в ярость, даже не потому, что она не будет сочувствовать этому Желанию, а потому, что не сможет его выполнить, а кому такое понравится? И, да, возможно, служанка намеренно вызывала в ней ревность, а то зачем бы она липла к пленнику на её глазах? Она же не знает, что Марыся и так симпатизирует пленнику. Или вдруг она воспользуется несчастным случаем с Канаваром и постарается представить его как убийство?
Начав с лёгкой руки Бя подозревать Ики в зловещих замыслах, Марыся уже воображает себе, что в Ики с самого начала ей почудилось что-то неслужаночное, и в церемонии передачи плётки что-то нарочитое. Шпионка она, а не служанка!
Марыся оказывается в трудной ситуации (а то она до того была лёгкой). Не может же она отослать Ики. Во-первых, это получится Большое Желание, уж та постарается. Во-вторых, если она правильно догадалась, лучше эту догадку скрыть, чтобы Ики не догадалась, что она догадалась. Да и поздно её пытаться отослать, скоро за ними всеми уже прилетят: пока она колебалась, произошёл эпизод с Канаваром.
Но вот сообщать ли пленнику? Вдруг он из желания мести Пиратам захочет навредить их шпионке? Да и шпионка ли она, всё-таки, начинает тут же сомневаться Марыся. Если подставу Марысе организует любимый учитель, то он точно захочет избавиться от сочувствующей ей Ики, да? Стоит ему про неё намекнуть, и он с радостью. Но как тогда его остановить? Это какой-то тест, который нельзя потом пересдать.
Всё же она рассказывает Солиду о визите Бя (ведь картинки в шаре не видел никто, кроме неё, и никто не слышал Бя), делится с ним своими подозрениями и просит пока не пороть горячку и оставить всё как есть. Месть – блюдо, которое надо подавать холодным.
Тот согласен, но у него тоже есть просьба. Он просит взять его с собой, и чтобы до конца продолжать процесс обучения, и, на самом деле, вдруг удастся как-то помочь или уж, если не удастся, на худой конец посочувствовать и побыть с ней до конца, а потом, вместо оплакивания Марыси, половить в мутной
