пробираться в чащу звериными тропами, чтобы не попасться на глаза скачущим по дорогам всадникам королевской гвардии. Я был уверен: за нашу поимку назначена высокая награда.
Мы долго путешествовали по лесу. Я делал надрезы на стволах млечных деревьев и сцеживал для тебя сок, заменявший тебе материнское молоко, заворачивал тебя в прочные мохнатые листья гигантского коллама вместо пеленок.
Я не был лесным жителем, и напрасно полагался на природное эльфийское чутье в надежде найти верную дорогу к человеческому городу Нонтейму соседней страны. Там жил мой добрый друг Илий – нечистый на руку купец, приторговывавший крадеными драгоценностями. За наше многолетнее знакомство он мне ни разу не дал повода усомниться в его благонадежности. Я знал, что Илий дарует нам безопасное пристанище.
Чутье предков подвело меня, или то были злые чары неведомого мага, окутавшие серой дымкой зловонных болот бесплодный мрачный лес, в который я забрел, спасаясь от погони, и откуда не сумел найти выхода.
Поганый Лес. Всего однажды видел я его на древней карте в книге заклинаний. На новых государственных картах это гиблое место не значилось.
Я брел наугад по скользкому мху, переступая гнилые коряги. Ты тихонько плакала от голода. Млечные деревья не росли в Поганом Лесу, и сносной пресной воды я раздобыть не мог. Меня одолевало отчаяние. Я шел и шел без отдыха и сна. Казалось, нет конца отравленным болотам. Зловещую безжизненную тишину леса изредка нарушало унылое поскрипывание над головой полусухих ветвей, шелест падающих листьев.
Услышав чью-то поступь вдалеке, нисколько не напоминавшую строевой шаг королевских солдат, я побежал на звук, уверенный, что наконец нашел дорогу к ближайшему селению людей, и сильно удивил своим появлением огромную ватагу орков, заблудившихся в Поганом Лесу.
Все помышления свирепых созданий свелись к единому постулату – что я несказанно хорош на обед. Бежать мне было некуда, и не успел бы я уйти от полусотни резвых отощавших орков. Эльфийская магия в проклятом лесу не действовала. Пришлось отчаянно обороняться, повесив корзинку с младенцем на сук сухого дерева у себя за спиной.
Я отрубал ревущим тварям головы, вскрывал им глотки, пронзал сердца. Я потерял счет убитым врагам, а орки все не кончались. Вновь прибывшие бросались на меня с утроенной яростью. Пока я возился с одним, пытаясь вывернуть отнимающий силы “замок” скрещенных мечей, другой занес над моей головой огромный боевой топор. Повалив ногой хозяина топора и отпихнув со всей силы мечника, я едва увернулся от одноглазого громилы с шипастой палицей. Мощный удар пришелся в дерево. Корзинка раскачалась, ты едва не выпала. Взгляд наверх был лишним, он дал возможность одному их трех окруживших меня орков приставить к моему горлу острие меча. Еще девять орков стояли за их спинами, довольно посмеиваясь.
– Сдавайся добровольно, эльф, и мы, пожалуй, не станем жарить тебя живьем, – прорычал одноглазый.
– Вот вам на жаркое! – подпрыгнув, я ударил мечника в живот обеими ногами, завладел его оружием.
На тот момент второй меч в моих руках был полезнее ножа.
Прикончив мечника и одноглазого, я пошел на отступающего громилу, медленно покачивающего палицей. Остальные орки встали в круг, словно вознамерились дождаться исхода поединка. Это был обманный ход.
Ускользнув от палицы, я подрезал сухожилия на ногах громилы, поверг его наземь, но тут же его лохматый, облепленный болотной грязью сородич схватил меня за волосы и прижал мне шейную кожу под подбородком лезвием ножа.
– Попался! – удерживая меня за плечи, еще двое орков забрали мое оружие.
За те мгновения, что я придумывал, как вырваться, орк справа взмыл ввысь. Лохмач невольно опустил нож, готовясь защищаться. Орк слева потащил меня к болоту. Я легко освободился, сцепился с ним, но тут над нами пролетел вперед ногами лохмач и шлепнулся с громким хлюпом в бездонную топь. Удивительный полет невольно нас разнял. Мой испуганный противник помчался вслед убегающим собратьям. Я решил бежать в другую сторону, подальше от невидимой опасности. Выхватил у мертвеца тяжелый орочий меч, снял корзину с дерева и обнаружил, что она пуста.
В ужасе я рванул за орками в заросли, но те сами выскочили на меня в смятении. Их осталось трое, и они не несли эльфийского младенца. Вновь завязалась драка. Стремительная тень пронеслась за спинами моих врагов, забрав жизнь одного из них. Освобождая путь к мнимому спасению, старый орк ударил меня по голове и отшвырнул под дерево. Я попытался встать, кружилась голова, в глазах темнело. Побежавший за старейшиной орк наступил ногой мне на руку и остановился, задрожал всем телом. На лицо мне брызнула кровь. Разум уплыл в дальние дали.
Видение мысленного взора девушки расплылось розовыми пятнами. Эйлинан таинственно замолчал. Ниллин открыла глаза.
– А дальше? Что было потом? – настойчиво поинтересовалась девушка. – Мне хочется пережить твое приключение до конца.
– Мне тяжело продолжать рассказ, – вздохнул ее отец. – Я знаю, тебе будет трудно принять то, что ты услышишь. Прошу, постарайся сделать правильный вывод, не поддавайся мимолетным чувствам. Я помолчу, так лучше, а ты смотри.
Ниллин снова погрузилась в отцовские воспоминания.
Приподнявшись, Эйлинан оцепенел от ужаса, подпитываемого чувством своего бессилия.
– Говорят, кровь эльфийского младенца слаще нектара волшебного розового цветка из жарких Пенелинских земель и нежнее утренней росы, – приговаривал лесной вампир, держа на руках спеленатую кроху и поглаживая когтем ее щеку. – А, очнулся, папаша, – повернув к Эйлинану желтые глаза, он слегка оскалился. – Не тянись к мечу, иначе хуже будет и тебе, и твоей малютке.
– Я… я не шевелюсь, – Эйлинан подтянул руки к коленям.
Он прежде не видел вампиров, но знал, что от подобной встречи добра не жди. Сердце испуганно притихло.
– Какой леший завел вас в проклятые земли? – вампир тоже увидел эльфа впервые на своем веку, судя по его удивленно-любопытствующему взгляду.
– Мы путь держали в славный людской город Нонтейм государства Маитимэнн, и заблудились в лесу.
– Не знаю, где это, и знать не хочу, – вампир недовольно тряхнул нечесаной темно-коричневой гривой. – Вкусняшечка моя, – он пощекотал Ниллин подбородок, и малышка радостно пискнула. – Хороша, должно быть, твоя кровь, да не судьба мне ее отведать. Зачем пробовать лакомство, которого мне после не нюхать всю жизнь, и оттого страдать, ведь лучшая добыча в моих владениях – зловонные орки… Держи свое сокровище, папаша.
Вампир помог эльфу встать и передал ему сверток с младенцем.
– Эйлинан Иллиэль от чистого сердца приносит тебе великую признательность, о неведомый благодетель, – эльф склонил голову перед существом, которое при иных обстоятельствах встречи счел бы недостойным общения.
– Я сам отец, и мне знакомы твои чувства, – признался вампир,
