на примете один доброволец, который очень не любит некромантов, поэтому можно не ждать паладинов, а сходить вместе с ним. Чуть позже я узнала, что он имел в виду тебя. Сегодня праздник, поэтому он тебя ни о чём и не попросил, Но я уверена, что завтра с утра он придёт к тебе. Хотя лучше всего подстраховаться и попросить Плеваку разбудить тебя, а когда он нас застанет с тобой в постели, случайно обмолвится своей жене при свидетелях о том, что он видел. Уверена, слухи разлетятся моментально.
— Ты уверена, что готова пойти на это?
— Нет, конечно. Меня охватывает ужас, как только подумаю об этом, но знаешь что ещё хуже?
— Что?
— Если я этого не сделаю, отец насильно выдаст меня замуж, и тогда мне придётся не изображать секс, а реально им заниматься с тем, кого я не люблю. Поэтому уж лучше так. Я наблюдал за твоей реакцией, когда сказала, что нам нужно переспать. И если бы ты воодушевился или хотя бы улыбнулся, я бы отмела этот вариант напрочь. Но ты даже бровью не повёл. Значит, ты действительно не подвержен моим чарам и это немного успокаивает. Поэтому я прошу тебя, не приставай ко мне сегодня ночью, пожалуйста.
— Договорились, — спокойным тоном ответил я и сделал пару глотков вина из кувшина.
— Спасибо. Я рада, что на тебя можно положиться.
— А вот этого делать не стоит. Если ты ляжешь на меня, то я не уверен, что смогу удержаться и не пристать к тебе, — пошутил я, чтобы разрядить обстановку.
— Дурак! — улыбнулась она и шлёпнула меня по руке.
— Ладно, решение мы нашли, но тут есть нюансы.
— Какие?
— Чтобы все эти люди, сидящие вокруг нас, поверили в то, что ты сама желаешь переспать со мной, инициатива должна исходить от тебя. Причём такая, чтобы ни у кого и сомнений не осталось в том, что я мог тебя как-то к этому сподвигнуть.
— Пожалуй, ты прав, но эту проблему я решу. Поверь ни у кого не останется сомнений, но ты на всякий случай пару раз предупреди меня, что мне не стоит так поступать. Тогда точно ни у кого сомнений не останется в том, что это я затянула тебя в постель.
— Хорошо. Когда начнём.
— Скоро. Только накидаюсь сначала для храбрости, а то страшно очень. Я ведь ещё девочка.
— А ты завтра-то вспомнишь, о чём мы вообще с тобой договаривались?
— Вспомню все, что сейчас происходит, я дублирую в подсознание. И когда завтра у меня будут провалы в памяти, я наверняка додумаюсь проверить остались ли у меня обрывки памяти в подсознании. Вот тогда-то всё и вспомню. Но у меня будет к тебе просьба.
— Скорее всего, я завтра с утра ничего помнить не буду. Ты уж будь со мной терпеливее. Я наверняка завтра тебе наговорю кучу всего нелицеприятного, может, даже оскорблю и, наверняка, попытаюсь тебя избить. Я сразу приношу тебе свои глубочайшие извинения и прошу понять. Разумеется, все оскорбления я компенсирую поцелуями, но прошу тебя не считать их за оскорбления, штраф за которые тысяча поцелуев.
— Понимаю. Не переживай, штраф за оскорбления, которые ты мне нанесёшь до того, как вспомнишь о нашем договоре, я выставлять не стану, но в ответ я тоже имею право тебя оскорбить без выставления мне штрафных санкций. Тебя это устраивает?
— Полностью. Ты оказывается такой душка. Ну, раз мы договорились, то давай напьёмся и приступим.
Когда Кира реально накидалась, я думал, что она уснёт прямо здесь, но девушка оказалась невероятно стойкой и очень смелой. Когда она сочла, что достаточно пьяна для начала исполнения договора, она встала из-за стола, подошла ко мне, перекинула ногу через мои, села мне на колени лицом ко мне, взяла меня за грудки и впилась в меня губами.
Не знаю, сколько времени длился наш поцелуй, но мне он очень понравился. Он был страстным, и мне даже показалось что искренним. Девушка вложила в него всё, что у неё скопилось за эти годы.
Когда она отстранилась от меня, то посмотрела в мои глаза, пытаясь найти там необузданное желание взять её во что бы то ни стало, но не увидела его, и, улыбнувшись, прошептала мне на ухо:
— Это оплата за сегодня.
Затем она слезла с меня, отключила полог тишины, взяла за руку и потянула за собой, но я не сдвинулся с места и громко произнес:
— Леди, вы слишком пьяны и не контролируете себя. Вам лучше поехать домой.
— Не рассказывай мне о том, что для меня лучше. Я устала терпеть и хочу мужика! Ты мне нравишься, так что пошли! Нечего строить из себя недоступную девицу.
Она дёрнула за руку довольно сильно, и я не стал сопротивляться, а поднялся и пошёл вместе с ней к барной стойке, но остановился возле неё и ещё раз обратился к Кире.
— Леди, вы пьяны и завтра будете жалеть о своём поступке, но ничего исправить уже будет нельзя.
— Конечно, пьяна. Разве я стала бы делать такое, будь я трезвой? Нет. Я специально для этого напилась. Так что пойдём, я уже вся теку! Плевака, Вот деньги за номер. Дай сюда ключи.
На стол с грохотом был опущен один золотой, и Плевака, забрав его, положил на стойку ключи. Кира не глядя забрала их и сунула в карман, а потом попыталась утянуть меня за собой, но не получилось, я стоял, как вкопанный. Тогда тут же нарисовался какой-то аристократ, явно из бедных, но посчитавших этот момент удачным для себя. Он встал рядом с нами и обратился к Кире:
— Леди, я готов помочь вам, и исполню любые ваши фантазии, только скажите, что вы хотите и как, и я это сделаю!
Девушка перевела пьяный взгляд на идиота и спросила:
— Что я хочу? Я хочу, чтобы ты свалил отсюда! — она толкнула его несоизмерив силу, и парень вылетел на улицу, вышибив собой при этом дверь, а Кира с обожанием посмотрела на меня и продолжила:
— Вот с таким должен быть настоящий мужчина! Скала! Монолит! Всё хватит отнекиваться, твоя попытка сохранить мою честь засчитана, а теперь пошли уже, а то я терпеть больше не хочу, — она потянула меня за собой, и я, обречённо вздохнув, громко сказал Плеваке:
— Разбуди меня завтра
