страшно побледнел, но не сводил завороженного взгляда с ганта.
— Тиамак прав, они неприятно похожи на людей, — пробормотал он. — Но я не стану слишком сильно жалеть этого или тех, кого мы убьем.
— Мы убьем? — сердито начал Изгримнур, но Мириамель снова сжала его руку.
— А что еще он может нам рассказать? — спросила она, показав на тело ганта.
— Я не вижу у него ядовитых зубов или колючек, так что, думаю, они не кусаются, как некоторые пауки, и это радует. — Герцог пожал плечами. — Их можно убить. Панцирь у них не такой твердый, как у черепахи. Кажется, все.
— Тогда, думаю, нам пора, — сказала Мириамель.
С помощью шеста Кадрах подвел лодку к берегу, они оказались всего в нескольких сотнях шагов от гнезда, и до сих пор, похоже, их никто не заметил.
— А как насчет лодки? — прошептал Изгримнур. — Мы сможем оставить ее так, чтобы быстро к ней вернуться? — Выражение его лица стало совсем мрачным. — И что делать с проклятым монахом?
— Вот что я подумала, — прошептала Мириамель. — Кадрах, если ты будешь удерживать лодку на середине канала, пока мы не выйдем, ты сможешь подплыть прямо к гнезду и нас забрать. Скорее всего, мы будем очень спешить, — мрачно добавила она.
— Что?! — Изгримнур изо всех сил старался не кричать, но у него не слишком получилось. — Ты намерена оставить труса в нашей лодке, чтобы он мог в любой момент спокойно уплыть? И бросил нас здесь? Нет, клянусь Эйдоном, мы возьмем его с собой — связанного и с кляпом во рту, если потребуется.
Кадрах так сильно вцепился в шест, что у него побелели костяшки пальцев.
— Лучше сразу меня убейте, — хриплым голосом прошептал он. — Потому что я все равно умру, если туда войду.
— Прекрати, Изгримнур. Может, ему и не по силам войти в гнездо, но он ни за что не оставит нас здесь. Только не после всего, что мы с ним вместе пережили. — Мириамель повернулась и наградила монаха жестким взглядом. — Я права, Кадрах?
Монах осторожно на нее посмотрел, словно ожидал подвоха, и прошло целое мгновение, прежде чем он заговорил:
— Нет, миледи. Я вас не брошу… что бы там ни говорил герцог Изгримнур.
— И почему я должен принять такое решение, принцесса? — сердито поинтересовался Изгримнур. — Возможно, тебе кажется, что ты знаешь этого человека, но ты же сама говорила, что он тебя обокрал и продал врагам.
Мириамель нахмурилась. Разумеется, герцог был прав, а ведь она рассказала ему далеко не все. Она умолчала о попытке Кадраха сбежать и оставить ее на корабле Аспитиса, что явно говорило не в его пользу. Мириамель вдруг спросила себя, почему она так уверена, что Кадрах их дождется, но у нее не было ответа. Просто она не сомневалась, что он будет на месте, когда они выберутся наружу… если выберутся.
— На самом деле у нас нет выбора, — сказала она герцогу. — Если мы не заставим его войти в гнездо — ты же понимаешь, что нам будет очень трудно искать внутри дорогу да еще тащить за собой пленника, — мы будем вынуждены привязать его где-нибудь, чтобы он не забрал лодку, если у него появится такое желание. Неужели ты не видишь, что это лучший вариант! Если мы оставим лодку без присмотра, даже спрятав ее от гантов… кто знает, что может произойти?
Изгримнур надолго задумался, и его заросшие бородой челюсти непрерывно двигались, как будто он пережевывал разные варианты.
— Ладно, — сказал он наконец, — думаю, ты права. Хорошо… но если тебя не окажется там, где мы будем в тебе нуждаться… — Он угрожающе повернулся к Кадраху. — Я тебя обязательно найду и переломаю все кости, а потом съем, как домашнюю курицу.
Кадрах грустно улыбнулся.
— Не сомневаюсь, что вы так и сделаете, герцог Изгримнур. — Монах повернулся к Мириамель. — Спасибо за доверие, миледи. Быть таким, как я, совсем не просто.
— Я уверена, что все будет хорошо, — ответила Мириамель, — но помолись за нас.
— Каждому известному мне богу.
Герцог, который продолжал что-то сердито бормотать в бороду, высек искру с помощью огнива и зажег один из факелов. Остальные они с Мириамель засунули за ремни, пока оба не стали похожи на ежей. Мириамель, как и Камарис, держала в одной руке дубинку, в другой — утяжеленное копье. Старый рыцарь рассеянно смотрел на свое оружие, пока остальные готовились войти в гнездо гантов. Квалнир Изгримнура находился в ножнах на поясе, в свободной руке он сжимал пару копий.
— Отправляемся в сражение, вооружившись палками, — проворчал он. — А наши враги — жуки.
— Баллада получится довольно жалкая, — прошептала Мириамель. — Или, возможно, наполненная славой. Посмотрим. — Она повернулась к старику. — Сэр Камарис, мы собираемся помочь Тиамаку. Вашему другу… вы его помните? Он находится внутри. — Она показала копьем на темную громаду гнезда, высившуюся за деревьями. — Нам нужно его найти и вывести наружу. — Она посмотрела на ничего не выражавшее лицо. — Изгримнур, как ты думаешь, он меня понял?
— Он стал простачком… но, думаю, не настолько, как кажется. — Герцог ухватился за нависшую ветку и выбрался из лодки в воду, доходившую ему до щиколоток. — Давай я помогу, принцесса. — Он поднял Мириамель и поставил на берег. — Джошуа никогда меня не простит, если с тобой что-то случится — особенно когда этот остается тут в тепле и совершенной безопасности.
— Я тебе необходима, — сказала она. — Даже троим будет трудно справиться с нашей задачей.
Изгримнур покачал головой — она его не убедила.
— Тогда держись рядом со мной.
— Обязательно, старый дядюшка.
Когда Камарис, разбрызгивая воду, направился к берегу, Кадрах начал толкать лодку на глубину.
— Подожди! — сказал Изгримнур. — Хотя бы до того момента, когда мы войдем внутрь. Нам не стоит привлекать их внимание, пока мы не будем готовы.
Кадрах кивнул и шестом остановил лодку.
— Да благословит вас Господь, — тихо проговорил он. — Удачи!
Герцог фыркнул и, поскальзываясь на влажной земле, направился к кустам. Мириамель кивнула Кадраху, взяла Камариса за руку и повела за герцогом.
— Удачи вам, — снова сказал Кадрах шепотом, но никто его не услышал.
— Смотри! — едва слышно сказала Мириамель. — Вон там, какое оно большое!
Воздух наполнило тихое гудение. Они находились совсем рядом с гнездом, настолько близко, что, если бы Мириамель осмелилась вытянуть руку из того места, где они прятались в зарослях цветущего кустарника, она могла бы к нему прикоснуться. По мере того как они приближались к огромному земляному сооружению, они поняли, что многие из дверей на самом деле всего лишь дыры в стенах — слишком малы, чтобы даже принцесса сумела в них протиснуться, не
