меня, и мужчина приступил к ней с убийственным хладнокровием. Однако сейчас, его губы почти тронула улыбка. А я почти залюбовалась. В лучах дневного солнца он был бесовски красив. Особенно, когда легкая улыбка прогоняла с лица обычную холодность и отстраненность.
— Это было… Неплохо, Минати. Тренировались с прошлого раза?
— Я только…
Договорить я не успела. Резко присев, Майло с силой ударил меня палкой под колени. Я повалилась на спину и почувствовала множественные камни, скрывавшиеся под прошлогодним дерном. Застонав, я попыталась приподняться, но охотник удержал меня на месте, приставив палку к груди. Теперь он улыбнулся широко и победно.
— Только с реакцией плохо. А бой я не заканчивал. Еще раз.
Руки он мне не подал. «В бою и полевых условиях нет полов. Мы все — солдаты», — нравоучительно изрек Майло позавчера, впервые сбив меня с ног. В Академии нам преподавали те же правила, но на «работе» девушек всегда держали подальше от особо опасных миссий.
Стараясь не показать, что при падении была поранена и без того истерзанная спина, я как можно проворнее встала, подняла с земли палку и…
— Майло? Как продвигается расследование Дела Поджигателей?
Удивление. Выразительный взгляд. Кашлянув, воин спросил:
— Почему вы решили, что я имею какое-то отношение к расследованию?
— Интуиция.
На самом деле доказательств у меня действительно не было. Только четкое ощущение, что там, на пожаре, Майло не просто так оказался возле Круга. И они явно обсуждали не новое празднование в честь Митары. А еще я четко помнила приказ Аксельрода — к этому воину нужно подобраться поближе. Ведь его в чем-то подозревают, если я правильно расслышала Друида-шпиона. А мне и самой хотелось изучить этого холодного парня. Так похожего на мою собственную магию.
— Наверное, мне стоит вас еще раз уронить, чтобы впредь не было лишних вопросов, не относящихся к занятиям… — пробормотал воин.
Намек понятен. Неужели я ошиблась и Майло вправду — всего лишь солдат, не допущенный к тайнам Круга? Но тогда, после пожара, рядом с ними он казался своим человеком рядом с ними. Если он — свой, какой интерес у Аксельрода исследовать его?
Я видела его таким разным. Загадочным и интересным — на балу, строгим и заботливым — у себя дома, жестоким и бескомпромиссным — сейчас. Может ли один человек сочетать в себе все эти качества? И если нет, то, какие из них — маска, надетая еще тогда, в день первой встречи? Кто же он?..
Мы тренировались еще в течение одного крика часовой птицы. Раз семь я падала на землю, сраженная рукой Майло. Противостоять ему нелегко, если не сказать — невозможно. Он был мастером боя, всю жизнь провел в тренировках и схватках. А я, кажется, всего лишь раз выбрала дополнительный курс «Самозащиты» в Академии. Нас там учили падать и проигрывать. Теперь ко мне начало приходить осознание, что правильное приземление — залог быстрого последующего ответа обидчику.
Занятия проходили на небольшом заросшем травой поле для игры с мячом в Торговом районе. Вокруг обычно никто не бродил — игроки и жители города старались держаться подальше от воина и странной новой ученицы Главы Круга. В прошлый раз, как только мы закончили, Майло быстро распрощался и тут же ушел. Сейчас он, кажется, никуда не торопился, а просто стоял и ждал, пока я соберу нехитрые вещи в котомку. Переодеться при нем в чистые свежие одежды я не рисковала.
— Я провожу.
Он не спрашивал.
Мы вышли через небольшую покосившуюся арку на одну из узких улочек, которыми так славился город Асмариан, и долго двигались молча.
— Послушай, Минати, — начал Майло примирительно.
— Аа? — отозвалась я. Его тон меня заинтриговал. Также, как и то, что он впервые за долгое время вновь обратился ко мне на «ты».
— Ты сейчас наверняка думаешь о том, какой я плохой учитель — побиваю бедную лиджи. Но ты должна запомнить раз и навсегда — без негативного опыта ты никогда не сможешь совершенствоваться. Это также важно, как ежедневные тренировки. Поверь, я обучил множество юных дарований. Некоторые из них даже не имели представления о том, с какой стороны нужно держать меч. Они стали прекрасными воинами. И большинство из них все еще живы! — и он улыбнулся. Так, будто я должна оценить его мастерство и преподавательский талант.
На самом деле я оценила. Потому что, будь у моих коллег подготовка получше — стены и потолок центрального холла главного здания Департамента Имперской Безопасности не пополнялись бы ежегодно десятками серебряных звездочек. Все, что остается в память о маге, отдавшем свою жизнь за Империю Ордвейг.
— Большинство? Что же произошло с теми, кому повезло меньше?
— Жизнь на болотах полна опасностей, — произнес Майло, посерьезнев, глядя куда-то перед собой. — Многие охотники и воины находили свою смерть от рук бандитов, засевших в крепостях за нашими стенами. Или от зубов камышовой гидры. Или от болотной лихорадки.
— Бандиты в крепостях? Как это возможно?.. Неужели это те Кланы?.. — спросила я осторожно, раскручивая попавшую в руки ниточку откровенности. И попала в точку со своим вопросом.
— Три поганых Клана! — по лицу Майло пробежала тень жгучей ненависти, он твердо перечислил. — Синяя Бездна. Одинокий волк. И, самые паршивые отморозки — Ледяной Змей.
Я наблюдала за тем, как темнели и без того темные глаза Майло, а меж бровей пролегла горечь. Кажется, это больная тема для воина. Раз он так резко скинул маску холодной отстраненности. А значит, нужно удержать его внимание и не дать опомниться. И пока мы шли по оживленной улице, я тихо спросила:
— Змей? Я как-то раз Аксельрод говорил, что они адекватны и с ними еще можно договориться. В отличие от остальных.
— Да что он понимает! — зло процедил сквозь зубы охотник, бросив на меня быстрый острый взгляд. — Он никогда не был на передовой. «Забота о городе» — его главная обязанность, а то, что происходит с жителями вне стен Асмариана — его не интересует. Он не видел, с какой жестокостью клановые вырезают наших ребят. Моих ребят. А я видел! Их казнили на моих глазах, а я ничем не мог им помочь, привязанный к дереву, избитый и лишенный оружия. Кровь капала с подбородков, жизнь уходила из глаз, а они не преклонили колен перед их гнусным лидером — Исканде́ром. Тот рейд закончился полным провалом, а я
