— Весьма благородно, — сказал Дрейкос.
Джек пристально посмотрел на К’да. Но если и был какой-то сарказм в комментарии, то он не смог этого заметить.
Более того, Джеку пришла в голову странная мысль, что всё было как раз наоборот. Это было почти так, как если бы Дрейкос видел его впервые.
Джек опустил взгляд на странную одежду, и в его голове пронёсся шквал не совсем приятных эмоций. Возможно, он тоже видел себя в первый раз.
— А может, и нет, хотя двигаться в нём трудновато, — прокомментировал он, ради эксперимента взмахнув руками. Он мог сколько угодно играть в переодевания, твёрдо напомнил он себе, но под всем этим он оставался всего лишь Джеком Морганом, четырнадцатилетним экс-вором.
— Ты прекрасно выглядишь, — заверил его Дрейкос. Принести твою шляпу?
— Я сам. Подойдя к тумбочке, Джек взял шляпу и осторожно надел её на голову. Он глубоко вздохнул, снова сдерживая нахлынувшие эмоции, и протянул руку Дрейкосу: — Ладно, — сказал он, — давай-ка мы с тобой отправимся вершить правосудие.
Двое мужчин-Голвинов и женщина ждали на земле, когда он покинул апартаменты и направился вниз по мосту. — Доброго вам утра, Юпа Джек, — серьёзно сказала женщина, прикоснувшись кончиками пальцев обеих рук ко лбу и ненадолго прикрыв глаза. — Я — Три-Один-Шесть-Пять, Среди Многих. Я буду вашим помощником — переводчиком и чтецом записей.
— Я буду рад вашей службе, — сказал Джек. На мгновение он задумался, не повторить ли ему её жест, но решил этого не делать.
— Для меня это большая честь. Три-Один-Шесть-Пять махнула рукой в сторону Большого зала. — Ваше судейское место готово. Пойдёмте?
Она направилась по узкой дорожке, ведущей в Большой зал. Один из мужчин шёл позади неё, а Джек и другой мужчина — сзади.
Джек видел, что многие жители каньонов уже усердно работают. Большинство ухаживали за посевами, другие раскладывали ткани, кожаные и металлические изделия на маленьких столиках у оснований некоторых колонн. Откуда-то издалека доносился ритмичный лязг металла о металл.
Около тридцати Голвинов ожидали в северной части Большого зала. Как и было обещано, для Джека поставили кресло напротив и справа от собственно места принятия решений. — Юпа Джек, — серьёзно поприветствовал его со своего кресла Первый, когда Джек шагнул к нему. — Ты готов начать?
— Готов, — ответил Джек, подходя к креслу и с новым трепетом рассматривая его. Что он вообще знал о том, как судить других? Если уж на то пошло, что дало ему право даже пытаться?
Но он был здесь, и ему ничего не оставалось, как сделать всё возможное. Собравшись с духом, он подобрал полы мантии и пыльника и сел.
Три-Один-Шесть-Пять встала справа от кресла. — Первый спор идёт между Три-Семь-Семь и Шесть-Девять-Ноль, — сказала она. Это вопрос ирригации и прав на воду.
Двое старших Голвинов вышли вперёд из группы, один из них сердито смотрел, другой практически излучал гордость и самодовольство. — Опишите ситуацию, — попросил Джек, изучая их.
— Стенка ирригационного канала, разделяющего их пахотные земли, обвалилась на стороне Тесеса, — объяснила Три-Один-Шесть-Пять. Часть воды, которая в противном случае могла бы пойти на земли Синина, вместо этого поступает на земли Тесеса.
Джек нахмурился. — Это юридическая проблема? — Почему нельзя просто заделать стенку? — спросил он.
— Можно, — сказала Три-Один-Шесть-Пять. Но, как я уже сказала, это на стороне Тесеса.
— И что?
— Это на стороне Тесеса, — повторила она чуть взволнованно.
Джек кивнул, когда до него наконец дошло. Голвин, чьё имя начиналось на “три”, явно превосходил “шестого”, что, вероятно, означало, что никто не мог прийти на его участок, чтобы починить стену канала, без его разрешения.
И поскольку в результате он получал больше своей справедливой доли воды, у него не было причин самому чинить канал. — А как насчёт Голвинов ниже по течению? — спросил он.
— Все они — меньшие числа, — сказала Три-Один-Шесть-Пять.
Это означало, что, хотя их, вероятно, тоже провели… ни у кого из них нет должного ранга, чтобы пойти и починить канал. — А когда был причинён этот ущерб?
— Шесть сезонов назад, — сказала Три-Один-Шесть-Пять.
Джек моргнул, глядя на неё. — Шесть сезонов? — повторил он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Первого.
Первый твёрдо выдержал его взгляд. — Я принял решение, — сказал он, — и обратился к высшей власти Юпы.
— А когда Юпа был здесь в последний раз..?
— Последними были Юпа Стюарт и Юпа Ариэль, — сказал Первый.
Джек нахмурился. Одиннадцать лет без Судей-Паладинов. Неудивительно, что Третий чувствовал себя в безопасности, при обжаловании этого дела.
По крайней мере, теперь дело шло к финалу. Нужно было просто приказать Третьему, чтобы Шестой пришёл и починил канал, и на этом всё закончилось бы.
Но прежде, чем он открыл рот, чтобы сказать это, он ещё раз взглянул на выражение Третьего. Излучающее гордость…
И вдруг он заметил ловушку, в которую чуть не угодил. Эти люди построили своё общество на статусе и положении, — на привилегиях одних над другими. Добавить сюда их зависимость от ограниченных посевных площадей, и это грозило долгосрочными проблемами. Если бы он случайно выбил у них из-под ног их культурные подпорки, это оставило бы шрамы и обиду, которые остались бы надолго после его ухода.
Тем не менее, даже там, где статус был Королём, жадность всегда была Королевой. И если дядя Вирджил чему-то и научил его, так это тому, как справляться с подобными проблемами.
— Хорошо, — сказал он, повернувшись к жалобщикам. — Ясно, что, получая дополнительную воду для своих посевов, Третий нечестно наживался на соседях.
— Но это обрушение произошло не по моей вине, — категорично вставил Третий.
— Я понимаю, — согласился Джек. Тем не менее, вы извлекли из этого выгоду. Поэтому я постановляю, что пока стенка канала не будет приведена в надлежащее состояние, двадцать процентов вашего урожая будут конфискованы и поделены между Шестым и…
— Что? — Третий едва не завизжал. Он двинулся вперёд, остановившись только тогда, когда один из двух молчаливых мужчин, сопровождавших Джека, встал на его пути. Это возмутительно!
— Будет поделен между Шестым и другими землевладельцами ниже по течению, — продолжал Джек. Выбором и распределением этих двадцати процентов займется мой помощник — Три-Один-Шесть-Пять.
Уголком глаза Джек заметил, как Три-Один-Шесть-Пять застыла от удивления. Очевидно, ей не хотелось вторгаться на территорию Третьего больше, чем Шестому.
Но всё внимание Джека было приковано к Третьему, и получившееся шоу того стоило. Глаза старшего Голвина расширились, его кожа сильно сморщилась от этого случайного нагромождения оскорблений на оскорбления. Третий должны были пустить Три-Один-Шесть-Пять на свою землю, чтобы та конфисковала часть его урожая.
— Канал будет исправлен, — процедил он.
— Сегодня к закату? — предложил Джек.
Третий бросил взгляд на Первого. Он попал в безвыходное положение, и он это знал. — Сегодня к закату, — мрачно согласился он.
— Хорошо, — сказал Джек. Тогда я объявляю это дело закрытым. — Следующее?
Остаток утра он провёл, занимаясь делами, связанными с водой, несколькими земельными спорами и одним делом, связанным с посевами, которые перекочевали с одного участка на другой. С большинством из них он справился быстро и более или менее легко. Над парой из них пришлось немного подумать, а одно оказалось настолько сложным, что он решил перенести его на следующий день.
Когда группа в Большом зале поредела, распорядители тихо удалились и собрали следующую партию жалобщиков.
По-видимому, в этих случаях не прослеживалось какой-то особой закономерности. Джеку в первую очередь не передавали самые старые жалобы или те, которые касались Голвинов самого высокого ранга. Они не занимались самыми неотложными делами. Единственное, что он мог предположить, это то, что Три-Один-Шесть-Пять поставила на первое место несколько более лёгких дел, чтобы они с Первым могли проверить, действительно ли похищенный ими Юпа знает своё дело.
