Пещера, о которой бразилец якобы по секрету сообщил неутомимому «исследователю останков пришельцев» Ван Дайкену, а тот, пообещав своему информатору четверть миллиона долларов, растрезвонил великую тайну всему миру в своем очередном опусе. Пещера, в которой хранятся записи неведомых звездоплавателей — сотни металлических листов с загадочными знаками; пещера, полная золотых изваяний и чудесных приборов, система подземных склепов, коридоров и огромных зал, все входы в которые стережет племя воинственных белых индейцев комичокос. Да, это была та еще утка!
Однако шеф Блейда через своих людей в Сан-Паулу выяснил, что спелеолог Ноэль Умберто существует в действительности. Правда, его профессия оказалась не столь романтичной да имя было слегка искажено. Дантист Умберто да Синто — вот как его звали на самом деле. История тянулась больше года, но теперь не оставалось даже малейших сомнений, что обнаружен именно тот человек, на которого ссылался в своем трактате Ван Дайкен. Агентам удалось сфотографировать да Синто, когда тот вкушал утренний кофе в одной из забегаловок Сан-Паулу. Дантист, приподняв чашку, словно салютовал незримому фотографу, и на снимке можно было разглядеть его одутловатое лицо и руку. Толстый, как сосиска, указательный палец украшал необычный перстень с печаткой: грифон, сидящий на зубчатом колесе.
Эдсон сочно захохотал, и Блейд рассмеялся ему в ответ — бразилец, скорее всего, рассказывал нечто забавное. Потом таксист, приглушив приемник, сообщил разведчику:
— Подъезжаем к Сан-Паулу.
Блейд достал карточку с адресом спелеолога-дантиста и протянул Эдсону, тот кивнул в ответ:
— Еще полчаса, и будем на месте.
— Ты знаешь этот квартал? — спросил Блейд.
— Я родился неподалеку… я же говорил…
— Да, да, — кивнул Блейд, — и вашей семье пришлось съехать в Сантос, когда разорился дядюшка Себастьян — он вспомнил рассказ шофера о жизни «наверху», о последовавшем за ней разорении и переселении в трущобы портового пригорода Сан-Паулу.
Эдсон надолго замолчал — то ли вновь погрузился в воспоминания детства, то ли заметил, что Блейд внимательно следит за выражением его лица, как бы то ни было, черты его будто окаменели.
Ничего удивительного, заключил Блейд. Когда пересекаешь душный, ослепительно белый Сантос, потом мчишь меж зеленых кофейных плантаций, изрезанных коричнево-красными полосами дорог, и, наконец, въезжаешь в район богатых особняков, под благословенную сень раскидистых деревьев, начинаешь понимать, что потерял. Сорок пять миль напоминают дорогу из ада в рай — и обратно.
Эдсон затормозил у небольшой двухэтажной виллы, выглядела она, против ожиданий, не слишком шикарно. Блейд попросил шофера подождать, взбежал на крыльцо и позвонил.
Открыла ему дородная негритянка в красном фартуке.
— Нет, мистер да Синто уехал по делам… Вероятно, его не будет пару дней.
Блейд был уверен, что дантист следит за ним из-за шторы, прикрывавшей окно на втором этаже, но спорить не стал.
— Тогда передайте хозяину, что я буду ждать его завтра в девять утра… скажем, в холле отеля «Отон». Да, да, мистер Сидней Джонс, представитель Золотого Фонда Британского Музея…
Вернувшись к машине, он велел Эдсону отвезти его в какой-нибудь недорогой отель неподалеку от Соборной площади. Там он принял душ, переоделся и занялся подготовкой к завтрашней встрече.
* * *
Ричард Блейд проснулся ровно в семь, побрился, натянул легкий светлый костюм, который вечером приказал доставить ему в номер, и спустился в бар. После двух чашек кофе он подкрепился острым, но оригинальным местным блюдом — цыпленком, запеченым с бананами, и не спеша направился к условленному месту.
Массивные двери отеля «Отон» стерегли два здоровенных швейцара, двадцати долларов оказалось достаточно, чтобы они, вежливо расшаркиваясь, впустили мистера Сиднея Джонса, пожелавшего насладиться прохладой просторного холла. До назначенного времени оставалось пятнадцать минут.
Блейд неторопливо вошел, и к нему тут же подскочил мальчишка рассыльный. Сунув ему доллар, разведчик поинтересовался, не видел ли тот ослепительную блондинку, его жену, которая вечно задерживается в номере, хотя уже давно пора завтракать.
Рассыльный покачал головой и доложил, что означенная блондинка еще не спускалась… затем он бросился к дверям — помогать пожилой французской паре, шумно ворвавшейся в тихий холл вместе с дюжиной своих чемоданов.
Блейд огляделся: никого. Он сел за столиком в углу и, положив ногу на ногу, углубился в чтение иллюстрированного журнала на португальском языке. Знал он его неважно, но картинки с обнаженными красотками не нуждались в пояснительном тексте.
Дантист появился с опозданием на сорок минут. Блейд узнал лже-спелеолога, но, не обращая внимания на него, продолжал листать журнал. Вчера Умберто да Синто запомнил его, так что подойдет сам — когда наберется смелости.
Толстяк остановился возле дверей, прищурился, вытер платком пот со лба и двинулся к столику, за которым сидел Блейд.
«Он пришел один или его спутников не впустили?» — подумал разведчик. Несомненно, у этого типа имелась своя команда, с которой он обделывал сомнительные дела — вроде поисков пещер с золотыми статуями.
Да Синто подошел к Блейду и слегка кашлянул. Для человека такой комплекции, голос его звучал, как мышиный писк.
Блейд поднял голову, но ничего не сказал.
— Мистер Сидней Джонс? — спросил Умберто да Синто.
— Да, — кивнул разведчик. — Присаживайтесь.
Дантист опустился в жалобно заскрипевшее кресло.
— Извините, что я задержался, но служанка все перепутала — почему-то решила, что вы назвали отель «Говернадор».
— Мне остается лишь посочувствовать вам, — вздохнул Блейд, раздумывая, к чему понадобилось да Синто столь откровенно лгать.
— Да, жарковато… Знаете ли, мистер Джонс, в моем возрасте и с моей комплекцией тяжели бегать по городу…
Лицо Блейда посуровело, он не хотел затягивать разговор с этим жуликом и, отложив в сторону журнал, произнес:
— Полагаю, в горах вы почувствуете себя лучше, да Синто? Знаете ли, прохладный воздух, таинственные пещеры… и солидный чек в заключение.
Дантист собирался было запротестовать, услышав слово «пещера», но рот его захлопнулся при слове «чек».
— Так вы не из Британского Музея? — Умберто да Синто снова вытер платком лоб, и на его руке сверкнул перстень с резным грифоном. — Вряд ли музей способен предложить действительно солидный чек…
— А какая вам, собственно, разница? — жестко бросил Блейд. — Вы ведь тоже не спелеолог и даже не дантист. Я не уверен, что вы способны запломбировать зуб.
