— Бля… Чёрный жора… Реально… — Из мясной кучи донеслось сдавленное удивление. Два глаза, словно светящихся на маске из запёкшейся крови, уставились на меня из-под завала тел.
— Скоро приду за каждым, ублюдки…
Если он выживет — я стану местной легендой. Пугалом. Это хорошо.
Погрузившись на байк, мы продолжили наше неторопливое путешествие. Теперь приходилось ехать ещё медленнее — без одеяла на встречном ветру Алина превратилась бы в ледышку. Я хотел было соорудить ей ветрозащиту из дощатых щитов «степновских», но не нашёл ни одного не измазанного говном и кровью.
Через несколько часов, когда дело явно пошло к вечеру, мы, наконец, достигли колец дорожной развязки. Ветер стих, температура падала, и на степь снова возвращался густой туман. Одно из закруглявшихся ответвлений от трассы, согласно выплывшему из тумана указателю, вело на новый мост.
— Ну вот. Сейчас увидишь одну из главных местных достопримечательностей.
Поднявшись по кольцу на путепровод, мы двинулись по прямой, ведущей к реке. Густая пелена скрывала всё, что было от нас дальше, чем на пару десятков метров. А потом и того меньше. Первое время за перилами по бокам дороги иногда проплывали едва различимые верхушки прибрежных тополей и осин. Но, когда мы начали двигаться над водой, исчезли и они. Широкий четырёхполосный мост словно парил в пустоте внутри облака. Алина перестала съёживаться и зачарованно оглядывала фантастическую картину, широко открыв голубые глазищи и прикусив нижнюю губу.
— Кла-а-асно… — Выдохнула она. — Как в кино…
— Вообще я имел в виду разлив Волги под нами… Но туман… Ну и так красиво, да.
Здесь тоже было полно брошенных машин — я аккуратно рулил с полосы на полосу, объезжая выплывавшие из тумана перевёрнутые легковушки, раскуроченные грузовики и сгоревшие каркасы маршруток. По мере продвижения вперёд, частота встречных аварий уменьшалась, но ехать приходилось совсем медленно, как пешком.
По моим расчётам, мы подъезжали уже к середине многокилометрового сооружения. В этом месте всегда дул ветер, и в тумане иногда начинали образовываться прогалы. Словно проплывая мимо нас (хотя, на самом деле, это проплывали низкие облака) они открывали нашему взгляду бескрайнюю водную поверхность и предоставляли возможность увидеть то, что творилось на дороге впереди гораздо дальше.
И в одном из таких прогалов мы заметили лежащий поперёк моста перевёрнутый тягач с длинным тентовым прицепом. К счастью, между кабиной и перилами ещё оставалось немного места. Как раз чтобы впритык протиснуть наш мотоцикл вместе с коляской.
Сосредоточенно глядя вправо, чтобы проехать аккуратно и не зацепить бампер тягача люлькой, я медленно протиснулся между ним и перилами. И снова посмотрев вперёд, я резко дёрнул тормоз.
Алина испуганно ахнула — в паре метров впереди мост кончался.
Кривой обрыв с вывороченными пучками арматуры и осыпавшимся асфальтом вёл в белую пустоту.
Заглушив двигатель, я подошёл к краю и огляделся. Алина встала рядом и вцепилась в рукав.
— Ой… Высоты очень боюсь… Там высоко наверно, да? Внизу?
— Метров десять… И ещё несколько — в глубину.
Движение воздуха снова образовало в тумане окно. И стала видна причина обрушения — под мостом из воды торчали несколько таких же тяжёлых тягачей, как тот, что мы объехали. Вповалку друг на друге лежало машин семь. И некоторые отнесло немного дальше по течению.
Должно быть, это был тот самый участок, где мост слегка поворачивал. Колонна тягачей, управляемая лишившимися рассудка водителями, въехала на повороте в перила и сгрудилась в одном месте. В итоге, полотно моста не выдержало общего веса многотонных гружёных машин и опрокинулось с правого края в воду. Другая сторона моста всё ещё соединяла целые участки трассы уходящей вниз и вперёд паутиной из переплетённой арматуры, кабелей, рассыпающегося бетона и асфальта.
— Придётся ехать другим путём, да?
— Похоже… — Я присмотрелся к уцелевшим соединениям по левому краю. В принципе, по ним можно перебраться. Тут всего метров пятнадцать лезть. И есть за что зацепиться. Но чёрт его знает, на чём это всё держится. Да я ж ещё и не один… И байк бросать очень не хочется. А ехать обратно… А потом через весь Энгельс… Дотемна точно не успеем. Да и бензина не хватит. Ох, блядь… Как же я устал от этого дерьма…
— Слышите? Или мне показалось? — Алина, не отпуская рукав, повернулась назад и всмотрелась в туман за мотоциклом, выведя меня из тяжёлых раздумий. — Кто-то говорит, вроде…
Я обернулся, снял капюшон и навострил уши. Ветерок, скрип арматуры, постоянный тихий плеск внизу…
— Двое… На мотыке… Сука… Хы-ха! — Ветер донёс издалека обрывки чьих-то резких фраз и туповатые смешки.
Ловушка!
Ублюдки, обитающие вокруг моста, точно знают, что по нему нельзя проехать. А шум двигателя оповестил их всех о том, что скоро в тупике окажется кое-какая добыча. И вот, похоже, они идут вынимать её из дорожного капкана.
Я рванулся к байку и начал судорожно его заводить:
Хрен вам, дегенераты… Сейчас… Только развернусь и минимум двоих раздавлю. А кому и башку срежу на ходу!
— Залезай! — Скомандовал я Алине. Но она не спешила выполнять приказ, открыв рот, испуганно смотрела мне за спину. Подняв руку, она молча показала туда тонким пальчиком.
Сквозь временно рассеявшийся туман я увидел бредущую по мосту толпу. Метрах в ста от нас брело не меньше полусотни разнокалиберной школоты. Со всей округи сбежались, шакалята…
Нас они тоже разглядели:
— А у них хавка есть? Жрать хочу — пиздец…
— Да хуй его знает…
— Там вроде баба! Зырь!
— Заебись…
Повинуясь инстинкту, я схватил с коляски косу. Но тут заговорил разум… И что я сделаю с такой толпой? Ну прирежу пятерых тут в проходе. Ну, может, десять. Остальные перелезут через тягач и повиснут на руки, на ноги. Запугать? Да они тут обезумели с голодухи… Это же те, кому вообще не повезло, раз не в деревнях живут, а по нищим дачным сараям ютятся.
— Будем перелезать. Прыгать не вариант. Тут до берега несколько километров, вода ещё ледяная.
— Что? Ой…я не смогу… Я боюсь… Я даже к краю подойти не могу… — Растерянно запричитала девочка.
— Придётся! Или хочешь к ним в гости на ужин?!
Губы у девочки задрожали, глаза снова намокли. Так… криками тут не поможешь…
Я сорвал с плеч рюкзак и надел его через шею одной лямкой, повесив сбоку. Вторую лямку растянул чуть пошире.
— Подними руки!
Плачущая девочка повиновалась, не совсем понимая, что от неё хотят.
Я продел лямку вокруг её рук, опустил до уровня груди и затянул потуже.
— Опускай. Вот. Видишь, теперь мы с тобой в одной связке, как альпинисты. Если сорвёшься, то повиснешь подмышками на этом ремне. И я тебя вытяну обратно. Ты лёгкая. — Я старался говорить спокойно и уверенно, а она всё ещё вытирала слёзы. — Теперь не упадёшь, нечего бояться. Не реви. Полезли. Представь, что мы играем в «Форт Байярд».
Увлекаемая ремнём, она обречённо засеменила следом за мной к краю пропасти, растерянно всхлипывая.
Возбуждённые голоса наших преследователей приближались. Медлить было нельзя. Перекинув ружьё через другое плечо, я зацепился косой в правой руке за арматуру в паре метров от края. Сделав шаг, осторожно поставил ногу на висящий ниже кусок бетона и попробовал, выдержит ли это всё мой вес. Обломки слегка покачнулись, но вроде держали надёжно. Значит, лезем дальше, выхода нет.
Ухватив левой рукой удобно торчащий кабель, я и вторую ногу поставил на обломок над пропастью.
— Давай, берись вот здесь и ставь ногу рядом с моей. Алина! Алина!!! — Не получив реакции в первый раз, я рявкнул со всей силы и она, вроде, вышла из ступора, охватившего её на краю.
Уцепившись за арматуру, она сделала шажок.
— Вот, молодец. Вторую тоже сюда ставь. А рукой вон там удобно будет. — Убедившись в том, что она последовала моим советам, я отвернулся и переставил серп косы дальше, уцепившись понадёжней. Продвигаясь вслед за ней, занял новую позицию.
