— Чай? Кофе? — Еще более неожиданно прервала паузу Наталья Юрьевна. Неужели здесь чем-то еще и угощают?
Петя сидел не то, чтобы совсем сжавшись, но на Новикова посмотрел с надеждой. Тот не подвел и заговорил:
— Александр Васильевич, сегодня во время сеанса в маготроне выгорело трое кадетов. Два первокурсника и одна второкурсница — Селиванова. Про нее, вообще, особый разговор. Я был против ее посещений, особенно под большой нагрузкой. Но сегодня вы нас сами на совещании задержали, так что занятие начал ассистент Трегубова — Берков.
— А Новиков тоже не дурак, — отметил про себя Петя: — Сразу подчеркнул, что ни в чем не виноват. А ассистент — он на то и молодой, чтобы все шишки собирать.
— Всех троих выгоревших перенесли в лазарет, где я лично убедился, что их жизни ничего не угрожает. После чего счел возможным пригласить кадетов со специализацией «жизнь»…
— Это все понятно, — перебил целителя ректор: — Наталья Юрьевна говорит, что Птахину удалось восстановить у Селивановой хранилище, что считалось невозможным в принципе.
Наталья Юрьевна в это время снова возникла в кабинете с подносом в руках. С четырьмя чашками! Петя чуть со стула не свалился.
— Теоретически восстановление магических способностей у выгоревшего мага возможно, — Не слишком уверенно произнес Новиков: — Описаны случаи, когда это произошло естественным путем.
— И сколько таких случаев было за всю историю? Я читал о двух.
— Ну, там, где два, там сами знаете…
— Но это не наш случай. Что конкретно вы делали, Птахин?
— Ваше превосходительство… — Почему-то промямлил Петя и попытался встать. Но в этот момент перед ним на столе появилась чашка с чаем, а в загривок слегка вонзились острые ноготки. Как ни странно, это помогло ему собраться.
— Ваше превосходительство, — Петя решился: — Вы, наверное, в курсе, что я обладаю некоторыми шаманскими способностями. К сожалению, очень ограниченными. Шаманскую энергию я не умею вырабатывать, но вижу ее, могу ее собирать и немного ею управлять.
В общем, рассказал практически все, что и произошло на самом деле. В конце концов, ректор Щеглов — генерал, его самый главный начальник на время обучения, а интересы опричников с его, Петиными, интересами, практически не пересекаются. Так зачем тень на плетень наводить?
Щеглов, наверное, и так о его способностях знал. Или сделал вид, что знал. Наталья Юрьевна — тоже. А вот Новиков, похоже, пребывал в шоке. Но предпочел промолчать.
— Семен Семенович! Вы поняли, что ничто вами услышанное за пределы этой комнаты выйти не должно, — Ректор заметил состояние целителя: — Вы поняли? Никому ни слова. Это и опричников касается. Для нас здоровье будущих магов важнее любых политических игр.
Сказано было веско, но Петя ему не очень поверил. Скорее, просто хочет придержать информацию. Не следует просто так делиться тем, что имеет ценность. И, в случае чего, может быть продано.
Некоторое время все молчали. Потом Ректор задумчиво произнес:
— Перспективы открываются интересные, но сразу так большой конкретной пользы я все-таки не вижу. Селиванова, как я понял, существенно потеряла в развитии.
— Да, ваше превосходительство, — Новиков почему-то молчал, а ноготки опять просигналили Пете, что надо отвечать: — Но все-таки ситуация у нее даже немного лучше, чем при поступлении в Академию. Основные каналы все-таки остались разработанными. Так что своего седьмого разряда она достигнет обязательно. Возможно, даже шестого. Хотя форсировать нагрузку я бы на ее месте поостерегся.
— Вот видите, — кивнул Щеглов: — Слабый маг из нее все-таки получится. Но что делать с первогодками? Они выгорают потому, что никак до седьмого разряда развиться не могут. Ну, восстановим мы им их слабые магические силы, а что толку? Они же только еще раз выгорят.
Ректор задумался. Остальные молчали. Сбивать его с мысли никто не рискнул.
— Однако, как научное исследование… это была бы очень интересная тема. Да и с состоявшимися магами несчастья иногда случаются, особенно во время боевых действий. А ваша шаманская магия ведь не только целебными свойствами обладает. Не правда ли, Птахин? И, как я понял, именно эти, никак не связанные с целительством, возможности и интересуют опричников в первую очередь…
И снова после небольшой паузы:
— Птахин, а как вы смотрите на то, чтобы после окончания Академии остаться в ней работать? Для начала ассистентом? Тема для исследований у вас уже нашлась.
Ноготки явно намекнули Пете, что надо соглашаться, но он неожиданно заупрямился. Просто представил себе, какое место он будет занимать среди преподавателей, где просто нет магов меньше четвертого разряда. А ему никакая тема выше пятого подняться не позволит. В любом провинциальном городе он стал бы очень уважаемым человеком. Даже в столице мог бы заниматься целительской практикой, используя свои особенности, и для его клиентов важен был бы результат а не его разряд. И вот ему предлагают остаться работать чуть ли не в единственном месте в стране, где на него все будут смотреть, как на слабака. Даже если будут признавать важность его работы. Магов не переделаешь.
— Очень польщен вашим предложением, ваше превосходительство, — Петя говорил вежливо, но уверенно, не обращая внимания на ноготки: — Но в Академии от меня, при моих невеликих силах, может быть польза, только если мне удастся обзавестись стабильным источником шаманской энергии. Без нее я, кстати, и опричникам неинтересен. Но не будете же вы здесь вечно держать Ульратачи или другого шамана. Тем более, что Магаде к тому, что я за его счет энергию запасаю, относится крайне отрицательно.
Говорить о том, что лучшим вариантом было бы, вообще, переманить шамана к себе на службу, кадет не стал. Чай, не дураки тут сидят. Если бы могли, давно бы такого шамана завербовали. Хотя почему с этим возникли трудности, Петя искренне недоумевал.
Впрочем, на это частично ответил сам ректор:
— Согласен, тут могут быть сложности. Родзянка, хоть и выдающийся целитель и ученый, деликатностью не отличается. Привык, что по слову опричников все только под козырек берут. Но Государь ему верит и его ценит, так что воспринимайте его, как данность.
— Вот я и говорю. Даже если удастся у Ульратачи шаманской энергией поживиться, его превосходительство Родзянка всю ее на опыты с его книгой потратить заставит.
— Птахин, я не поверю, что вы не думали сам, как решить этот вопрос. И не говорите, что у вас нет никаких идей.
Врать на голубом глазу, Петя не рискнул. Щеглов — очень сильный маг. Кто его знает, что он может. Но про кинжал кадет старательно забыл:
— В принципе, вариант есть, но не уверен, что его возможно осуществить. Привезенный мною с Дальнего Востока черный орех выделяет немного шаманской энергии, которую я, в принципе, могу собрать. Только росток в оранжерее Академии настолько еще хлипкий, что до сих пор я у него не брал энергию, а сам с ним делился, чтобы рос быстрее. Но если бы черных орехов была целая роща… Только где ее взять?
— Интересно. А больше ничего подобного вы мне сказать не хотите? Вот почему я из вас ценные научные сведения чуть ли не клещами тянуть должен?!
— Ваше превосходительство! Да где же я мог вам об этом рассказать? Вы меня в первый раз в кабинет пригласили.
— Выкрутился, — Усмехнулся ректор: — Звонить в лишние уши о таком, действительно, ни к чему. Но к Наталье Юрьевне вы вполне могли подойти.
— Буду знать, — Ноготки уже больше когти напоминали. Петя чуть не взвыл.
— Черный орех, действительно, просто так в лавках не продается. Намекаете, что вас на Дальний Восток распределить надо?
Вообще-то лучше было бы денег на покупку найти, а не ждать, что молодой маг как-нибудь сам выкрутится. Но вслух Петя этого не сказал. Ясно, что такие траты бюджетом Академии не предусмотрены. Даже если на один орех денег удастся наскрести, проблему это, все равно, не решит. А Дальний Восток — не самое плохое место. И власть ректора туда не очень распространяется. Там свои начальники есть.
