– А как же корпоративная мораль? Как свод этических норм корпорации? – У Бена округлились глаза.
– Гребал я этические нормы с корпоративной моралью! – отрезал Виктор, – И тебе советую. Вот действительно ни с чем несравнимое удовольствие. Как, говоришь, зовут твою несостоявшуюся супругу?
– Ирина фон Гирш.
– Я ее знаю?
– Навряд ли.
– И все одно она тебя не стоит! – махнул рукой Виктор. – Хочешь, я найду тебе женщину прямо сейчас?
И Бенджамиль вдруг понял, что это не простой треп, что Виктор действительно сможет найти ему женщину прямо сейчас, сию минуту.
– Не стоит, Вик, – сказал он испуганно. – Я не в форме. Давай лучше выпьем.
– Как знаешь! – Виктор пожал плечами и полез за новой бутылкой.
Когда в открытую дверь столовой въехала Амаль, друзья успели опорожнить новую бутылку на три четверти, а Бенджамиль успел завершить рассказ о своем маленьком турне по черному буферу.
– Дальше ты знаешь, – сказал он в заключении.
– Поучительная история. – Виктор допил вино из своего бокала. – А согласись, Бен, твою аутсайдовскую жопу хорошенько потрясло на наших кочках!
– Если бы не ты!.. – Бенджамиль с размаху прижал обе руки к груди.
– Сударь, платье вашего друга готово, – проворковала Амаль хорошо поставленным грудным контральто и выложила на свободный стул брюки, рубашку и френч.
– Ты, как всегда, на высоте, дорогая! – Виктор, придерживаясь за спинку стула, нагнулся и пьяно чмокнул домработницу в гладкую макушку. – Смотри, Бенни! Моя Амаль намного практичнее любой бабы!
Он звонко хлопнул Амаль по шарообразному корпусу там, где предполагалась задница.
– Шалун! – пробасила роботесса и укатила прочь.
– Облачайся, скиталец! – Виктор протянул Бенджамилю стопку одежды. – А то мне с высоты домашнего костюма дискомфортно взирать на банный халат.
Слегка смущаясь, Бенджамиль скинул халат на спинку стула и принялся натягивать чистые, выглаженные брюки. Когда он застегивал рубашку, Виктор обратил внимание на медальон оракула.
– Что это у тебя на груди? Какой-то фетиш? – спросил он, весело ухмыляясь. – Выдает себя за добропорядочного корпи, а сам носит амулеты, как какой-нибудь ситтер.
– Это не амулет. Это оракул. – Бенджамиль погрозил товарищу пальцем. – Он предсказывает будущее и не любит, когда с ним шутят.
– Выкладывай эту штуковину на стол! – потребовал Виктор, разливая остатки вина по бокалам и на скатерть. – Поглядим, что это за мистика.
Бенджамиль, секунду поколебавшись, потянул оракула с шеи.
В столовой было довольно светло, но мелкие буквы цвета ртути терялись на светло-сером экранчике монитора. Виктор, прищурившись, нагнулся ближе и громко прочитал:
Кто с судьбою играет, тот мертв наперед,
Бурный ветер его о скалу разотрет,
Лишь счастливчик, что в парус тот ветер поймает,
Над скалой воспарит и себя обретет.
– И что? – спросил Виктор, недоуменно поднимая брови. – Про что эта надпись?
– Я спросил его, как мне жить дальше, и он ответил! – волнуясь, объяснил Бен.
– И что он тебе советует?
Бенджамиль старательно пропустил мимо ушей ядовитый тон вопроса:
– Бывает трудно сказать сразу, но, по-моему, он советует мне поступать по обстоятельствам.
Виктор откинулся на спинку стула и захохотал.
– Такой совет может и моя Амаль дать! – сказал он, насмеявшись вволю. – Полная ерунда.
– Ничего не ерунда! – загорячился Бен. – Оракул предсказал, что я не попаду домой, и вот я здесь. Потом он насчет девушки предупреждал, только я не понял, и насчет Лимкина. Если бы я послушался предсказания, то ни за что не поперся бы ночью бог весть куда, за едва знакомой женщиной!
– Поперся бы! – уверенно сказал Виктор. – У этой кошечки наверняка имплантант-манок. Мужикам от этой фигни просто башку сносит, без вариантов. Лично я по барам без глушилки и не хожу даже. Так что поперся бы, за милую душу поперся.
– Поперся, не поперся! – пробурчал Бен. – Какая разница? Предсказание-то было!
– А что он написал конкретно?
– Я точно не вспомню. – Бенджамиль взъерошил пятерней свои короткие обесцвеченные волосы. – Что-то про судьбу, и про красавиц, и про опасность.
– Здесь судьба, там судьба. – Виктор положил оракула на ладонь и принялся скрупулезно осматривать вещицу со всех сторон. – Бенни! По-моему, ты сам придумываешь значение этой стихотворной тарабарщины. Кстати, здесь серийный номер: 531322D37, – наконец сказал он, царапая ногтем корпус. – Я и не предполагал, что волшебные вещи в прошлом веке штамповали на конвейере.
– Дай сюда! – обиженно сказал Бен, отбирая у Виктора медальон.
– Помолимся, братия, помолимся и причастимся кровью господнею! – пропел Виктор, косясь на Бенджамиля нечестивым глазом и наполняя бокалы красным.
– Аминь! – мрачно сказал Бен.
Он одним духом выпил свою порцию и спрятал оракула под рубашку.
Снаружи, за молочно-матовыми витражами гостиной, оказалось довольно свежо. Пронзительный студеный ветерок бесцеремонно ерошил волосы, теребил края одежды, забирался в рукава. Бенджамиль, поплотнее запахнув воротник френча, оперся локтями о балюстраду ограждения. Под ногами мерцали редкие огни черного буфера.
Просторная терраса балкона полукругом нависала над стодвадцатиметровой пропастью улицы. Четыре консольные балки в виде орлиных голов удерживали ее от падения в пугающую темноту городских каньонов. Прищурив глаза, легко было вообразить себя парящим на широкой орлиной спине. А если слегка перегнуться через витые перила, можно было рассмотреть тусклую патину плесени на перьях могучих каменных птиц.
– Вик! – позвал Бенджамиль, оборачиваясь. – Теперь твоя очередь.
Штерн сидел в легком сетчатом кресле возле низкого столика и старательно выкрашивал содержимое сигареты в неглубокую керамическую пепельницу.
– Очередь на что? – спросил он, не отрываясь от своего увлекательного занятия.
– Ты обещал рассказать о себе, о своей жизни, чем ты занимаешься, и вообще… – Бен широким жестом руки обвел террасу балкона.
– А, это? – неохотно отозвался Виктор. – Ну что ж, изволь. Спрашивай, а я буду отвечать.
– Э… и откуда это великолепие?
– Отсюда, – сказал Штерн, постучав себя указательным пальцем по лбу. – Из этой самой высоколобой головы.
– И чем же занимается твоя голова?
– Изобретает разные штуки. – Виктор выкрошил одну сигарету и принялся за вторую.
– Допустим? – Бен повернулся к товарищу лицом и оперся спиной о балюстраду.
– Допустим, биактинии для смартингов, генераторы направленных помех для криставирусных вычислителей и стабилизаторы для тех же криставирусных вычислителей. – Виктор наконец оставил свои сигареты и принялся загибать пальцы. – Спайеры и антиспайеры, иммунные процкарды… Мне продолжать?
