В общем, тему диплома лучше какую-нибудь попроще взять, не выпендриваться.
Дальше их мирные семейные посиделки прервало появление Настасьи Селивановой, которая сделала вид, что зашла совершенно случайно:
— О, Петенька! Рада вас видеть. А то, что-то давненько вы в этих краях не появлялись. Понятно, что все в трудах, но здесь многие о вас искренне переживают, и не только Клава. Про свою семью точно сказать могу.
Петя внутренне скривился. Настасье Павловне он искренне сочувствовал. Дочку от кадета она, в свое время, конечно, зря нагуляла, но обстоятельства того дела ему неизвестны. Да и неинтересны, если честно. В результате замуж смогла выйти только за местного пьяницу, еще двух дочек родила и сама всю семью тянула. Казалось, судьба над ней сжалилась, у старшенькой магический талант оказался. И вот, такое несчастье, выгорела Машка.
В общем, жалко тетку, но чем ей Петя помочь может? Мало ли на свете хороших людей, которым помощь не помешала бы? Но он-то тут причем? Он не благотворительное общество, да и у самого перспективы по жизни пока не слишком ясны. Хорошо хоть, одна пришла, без Маши. О чем с той говорить, Петя совершенно не представлял. И почувствовал, что начинает злиться.
Клава, тем временем плюхнула перед новой гостьей на стол чашку, но особой радости от ее визита выказывать не спешила.
К счастью, появление кадета у сестры заметили не только Селивановы. Петя уже отметил, что в провинциальном городе все окрестные кумушки замечают любых прохожих прямо через глухие заборы и закрытые ставни. Вот и теперь, стоило Настасье сесть, как из прихожей раздались радостные голоса:
— Ой, Клавдия Григорьевна! А мы тут мимо проходили…
Клава было напряглась, несколько нервно глянув на заставленный стол, но сразу же заулыбалась. Новые гостьи с рынка шли. Так, по крайней мере, сказали.
— Петя! Давно тебя не видела! А ты фокусы будешь показывать? — Налетела на кадета Нина — младшая сестренка Софи. Непосредственная и даже довольно симпатичная девочка, только совсем еще мелкая. Или ее мама, после афронта с беременностью старшей дочки — Софи, надеется эту малолетку пристроить? А что, года через три в возраст войдет, а там, глядишь, и Петя до женитьбы дозреет… Хотя, возможно, просто за компанию зашли.
— Это, Петенька, Марфа Ильинична, мама Наташи, это — Пелагея Петровна — мама Кати, это — Инна Львовна — мама Гали, — С легким ехидством в голосе перечисляла Клавдия, как будто Петя сам не знал, как местных кумушек зовут. В маленьких городах все друг друга знают, даже если общих дел не имеют.
В общем, в комнате и за столом стало тесно и шумно…
Неожиданно для самого себя, Пете довольно шумные посиделки понравились. Как-то так получилось, что в подобных мероприятиях ему до сих пор участвовать не приходилось. В Песте к отцу иногда приходили такие же, как он, пьяницы, но тогда он старался сбежать из дома. К Куделину его в гости не приглашали, а в Академии он ни с кем близко не сошелся. Здесь тоже люди были для него малознакомые, к тому же имели на него вполне конкретные виды. Но, во-первых, именно их многочисленность не позволяла кумушкам перейти от внимания к навязчивости, а, во-вторых, они-то друг друга знали хорошо, так что атмосфера получилась… Тут Петя затруднялся подобрать правильное слово. Нет, не «дружелюбная», не «праздничная», не «веселая». Скорее — «домашняя» и позволяющая почувствовать себя комфортно. Ему. И Клаве. Про гостей все не так однозначно, но разве это важно? Сами же пришли.
Просидели до позднего вечера, еле до отбоя успел в Академию вернуться. Успел наесться вкусностей, наслушаться местных новостей и сплетен, немного развлек гостей фокусами (как и просила мелкая Нина), а одной из теток даже бородавку со лба свел. После чего сбежал, пока другими просьбами не завалили.
Заодно, цели и задачи на ближайшее время сами выкристаллизовались. А именно: от опричников и шаманов держаться подальше, с дипломом не выпендриваться и взять себе чего попроще, а также — начать готовиться к самостоятельной жизни, выясняя, каким оборудованием можно разжиться в Академии, не влезая в долги и не совершая непосильных трат.
И, как всегда, намеченные планы оказались неосуществимыми.
Нет, началось все неплохо. С артефактором Трегубовым у Пети были неплохие отношения, так что разговор вышел вполне конструктивным. Но от идеи заиметь собственный «походный набор артефактора», вроде того, что ему Карп Никитич на первую практику давал, пришлось отказаться. Тот набор предназначался для записи в заготовки под амулеты простых заклинаний седьмого уровня. Которые Птахин на своем пятом уровне может и так творить десятками. Для записи более сложных заклинаний требуется уже стационарная установка. Лишней в Академии нет, а делать еще одну под заказ обойдется в такую сумму, что Петя ее за всю жизнь не окупит. И, вообще, торговля амулетами может принести доход, только если сам «землей» владеешь и можешь для них заготовки изготовлять. В общем, не вариант.
Зато с магической «линзой», которыми артефакторы пользуются, Трегубов обещал помочь. Даже бесплатно, так как у него остались еще куски кварца, что Птахин с Дальнего Востока привез. А изготовление самого магического прибора обещал поручить кому-нибудь из выпускников в качестве дипломной работы.
С дипломной работой поначалу все тоже было даже интересно, хоть и неожиданно. Петя надеялся в лазарете Академии заняться волевой магией. И пошел договариваться с Новиковым, чтобы тот разрешил прием горожан, если среди кадетов достаточного количества заинтересованных в сведении шрамов не найдется. Слегка опасался, что с такой заявкой на него наложит лапу супруга ректора (или Наталья Юрьевна), но там его перехватили Трубный на пару с Хлуновым. Оказалось, что молодыми сотрудниками зверинца, готовящими диссертации, выполнялся армейский заказ на десяток грифонов.
Интересно, а Петя и не знал, что Академия подобными вещами занимается.
Магически обработали и заложили в инкубатор дюжину яиц (чтобы было с запасом), но, дальше аспиранты перестали справляться. Теперь они, вместе со всеми целителями Академии пытаются привести этих птенцов к нормальному (для магических химер) виду. И сделать это можно только волевой магией, никаких специальных заклинаний для таких случав не существует. В общем, случай как раз для Пети. Заодно в химерологии продвинется и материал для диплома соберет.
Отказ не предусматривался, да Пете было и самому интересно. Жаль, самый первый этап пропустил. Все-таки превратить зародыш орла прямо в яйце в уродца с двумя парами ног (или лап?), а также гарантировать ему после вылупления быстрый рост и пластичность формы — задача нетривиальная. Заклинания после долгих просьб удалось посмотреть в справочнике, но, к сожалению, оказались они очень сложными, сразу не выучишь. Это если не считать того, что для их исполнения требовалось иметь, как минимум, четвертый разряд.
Птенцы, даже у орлов, появляются из яиц достаточно мелкими, а требуется откормить их до размеров лошади. При этом поменять форму тела, а на более позднем этапе еще и заменить заднюю пару ног на жеребячьи. И научить так ходить и летать, причем делать это под седлом.
Зверь (химера) магический, так что физическое тело трансформируется вслед за магическими каналами легче, чем у немагического существа. Зато сколько всего менять надо! Причем не просто основным энергоканалам форму придать, надо все тело густой сетью капилляров пропитать. И чем эта сеть будет гуще, тем сильнее будет у грифона магия.
В общем, было где развернуться. Целители, кстати, линзы использовали, вроде той, что Петя у Трегубова заказал. Но сам он, благодаря хорошему магическому зрению, и так справлялся. Наверное, с линзой можно было бы еще более тонкие капилляры формировать, но Хлунов запретил. Как говорится, «лучшее — враг хорошего». А тут надо впятером двенадцать «птичек» понемногу изменять, а у Птахина это даже быстрее, чем у преподавателей делать получается.
К тому же грифончиков приходилось почти непрерывно кормить (мясом, специальной витаминизированной смесью и энергией «жизни»), ну и убирать за ними. Отходы при таком питании шли в пропорциональных объемах.
