Какой-то человек из команды Коса забрался на стол, за которым проходила партия, и поднял над головой город желтых. Зрители кинулись на сцену. Стражники более никого не сдерживали. Сентия из Коса принялись качать. Откуда ни возьмись со всех сторон появились знамена и штандарты Коса. Люди размахивали ими из стороны в сторону.
Волнение перекинулось на городские улицы. Позже говорили, что от рева толпы содрогнулись горы Сардара.
Болельщики расхватывали на сувениры демонстрационные фигуры. Кто-то оторвал рукав мантии Сентия.
— Сентий! Сентий! — скандировали солдаты Коса, потрясая копьями.
Его бросились качать. Седая голова мастера то и дело взлетала над толпой.
Региналд из Ти попытался успокоить людей, но скоро понял, что это бесполезно. Ликование вышло из-под контроля.
Я потерял тысячу четыреста золотых тарнов, но это ничуть меня не огорчало. Я был готов проиграть в десять раз больше, лишь бы еще раз пережить подобное.
Мне довелось при жизни посмотреть на игру Сентия из Коса и Скорма из Ара.
Седовласого Сентия на руках вынесли из амфитеатра.
Люди не хотели расходиться. Я медленно побрел к выходу. Несколько сотен голосов затянули гимн Коса.
* * *
Я был безмерно рад, что приехал в Сардар. Наступил поздний вечер. Все только и говорили про матч между Сентием из Коса и Скормом из Ара.
— Это была грубая и жестокая партия, — якобы сказал впоследствии Сентий. Как он мог отозваться подобным образом о вечнозеленом шедевре, ярчайшей странице в истории Игры?
— Я очень надеялся, — заявил Сентий из Коса, — что вместе со Скормом нам удастся создать нечто, достойное величия каиссы. Но я поддался соблазну победы.
Не зря говорят, что Сентий — странный парень.
Зато поклонники и земляки великого мастера не испытывали ни тени раскаяния. Наступившая ночь стала ночью триумфа и торжества Коса и его союзников.
Разыгранное начало получило название «защита Телнуса», в честь столицы острова Кос, родного города Сентия из Коса. Любители каиссы долго не могли успокоиться. Дебют разыгрывался в тысячах вариантов. К утру появились сотни теоретических разработок и рекомендаций.
На холме возле амфитеатра, где стоял шатер Сентия, шел легкий и благородный пир. Столы унесли, накрывали на постеленных на землю скатертях. Всем желающим бесплатно подавали жареное мясо тарска, хлеб из са-тарна и вино та из знаменитого косианского винограда. Не принимал участия в празднике лишь сам Сентий. Он сидел в своем шатре и при свете небольшой лампады в одиночестве изучал позицию, сложившуюся несколько поколений назад в партии изгнанного из Телетуса Оссиуса из Табора и Филимона из Асперихта, ткача.
В стане его соперника веселья не замечалось. Скорм, по слухам, вообще исчез. После игры он покинул амфитеатр и направился в свой шатер. Позже оказалось, что шатер пуст. На видном месте остались доска, коробка с фигурами и мантия игрока.
Я постарался отвлечься от мыслей о Сентии из Коса и Скорме из Ара. Пора думать о возвращении в Порт-Кар.
Теперь меня здесь ничего не держало. Над головой то и дело проносились тарны с подвешенными снизу корзинами. Люди возвращались с ярмарки. Готовились к отправке караваны. Мой тары находился в стойле, где я выкупил для него место. Уезжать надо было сегодня. Больше на ярмарке делать нечего.
Я вспомнил корабль Терсита и его высокий нос, направленный на край света. Скоро этот необычный, громоздкий корабль будет загружен и оснащен. Видеть он пока не мог. Ему еще не нарисовали глаза. Когда это сделают, он сможет разглядеть море, а за ним и край света.
При мысли об огромном корабле меня охватило беспокойство. Думать о крае света было тоже невесело. Меня смущала конструкция странного судна. Пожалуй, лучше было бы отправиться в такую даль на «Дорне» или маленькой и быстрой «Тесефоне».
Терсит, и в этом никто, кроме Самоса, не сомневался, был сумасшедшим. Самос считал его гением.
Без всякой на то причины я вдруг подумал о стаде Танкреда и о том, почему оно не появилось в полярном районе. Хотелось верить, что отправленное на север продовольствие предотвратит катастрофу и не даст погибнуть краснокожим охотникам, кочевникам ледяных просторов. Вспомнился мне и миф о неподвижной ледяной горе, гигантском айсберге, неведомым образом противостоящим течениям полярного океана. У первобытных народов много всяческих легенд и мифов. Я улыбнулся. Пройдоха охотник выдумал хорошую историю, чтобы заполучить долю тарска. Вряд ли кому доводилось выручать столько денег за свои небылицы. Представляю, как он посмеялся над людьми Самоса, выложившими долю тарска за незамысловатую выдумку.
Я направился за тарном, на котором прибыл на ярмарку. Это был бурый тарн с гор Тентиса, известных своими тарновыми стаями. Все пожитки я уже давно уложил в седельные мешки.
Мне не терпелось оказаться в Порт-Каре. Хорошо лететь одному звездной ночью над залитыми серебряным светом трех лун бескрайними полями. Наступает причудливое ощущение единства с собственными мыслями, лунами, ветром. Еще лучше, корда рядом с тобой летит притороченная к седлу девушка. Открывать рот ей запрещено, но молодое упругое тело соблазнительно извивается в волшебном бледном свете.
Я повернул на улицу торговцев коврами.
Ярмарка мне понравилась. Я улыбнулся. В кошельке лежали дорожные накладные на пятерых рабынь. Одну я выкупил из ночлежки, остальных присмотрел на платформах рядом с павильоном. Все достались по хорошей цене. И вообще мне повезло с покупкой. Торговля рабынями шла вяло, люди были увлечены поединком Скорма из Ара и Сентия из Коса. Этим я и воспользовался. Рабынь я купил с платформы Линдера из Турии. Его караван задержался из-за наводнения в Картиусе. Я купил целую связку — четверых, скованных между собой горианок — и получил хорошую оптовую скидку. Все девчонки обошлись мне в серебряный тарск. Любимицей, скорее всего, станет рабыня, которую я выкупил из ночлежки. Стоит к ней прикоснуться, а она уже изнемогает от вожделения. Вообще я заметил, что с сильными мужчинами рабыни чудесным образом преображаются.
Я свернул на улицу торговцев тканью и снова подумал о стаде Танкреда, которое не пришло на север, и об огромной ледяной горе, которой неведомым образом удалось остаться на месте посреди беспокойных течений полярного океана. Последнее, однако, вне всякого сомнения, выдумка. А вот стадо, похоже, действительно не объявилось. Подобных аномалий, насколько мне известно, в истории Гора еще не наблюдалось.
Не иначе, табуков скосила эпидемия в северных лесах.
Я очень надеялся, что продовольствие, которое отправил по моей просьбе Самос, не даст пропасть краснокожим охотникам.
