Что-то не так… Маньяк тянет уж слишком неприлично…
Я вдруг смог выдохнуть и опустить воздетые к небу глаза. Сквозь запотевшие стёкла не увидел перед собой Гордона. Не увидел, потому что его в этом переулке нет. Я ошибся – маньяк с острейшим слухом услышал не меня… его чуткое ухо проигнорировало моё чихание, однако уловило другие звуки.
Ноги вдруг стали ещё слабее. Я чуть не упал, голова закружилась, застучало в висках. Взмолившись, чтобы убийца успел отойти достаточно далеко, я выплеснул содержимое желудка в кучу не менее мерзкой субстанции.
Тяжело дышать… Стало так холодно, что затряслась нижняя челюсть…
Вытерев рот рукавом, я двинулся за Гордоном. Приходится делать то, чего я в данный момент хочу меньше всего…
Тогда…Он сел в трамвай. Пришлось нырять в рельсовый транспорт следом и раскошеливаться за проезд. Денег жалко – у меня их довольно мало…
Я сел в задней части трамвая и пристально следил за чёрным котелком Решета. Больше всего опасаюсь, что он меня заметит и узнает вчерашнего паренька, который весь день просидел в его дворе. Вчера мы обменялись лишь секундными взглядами, но я не исключаю, что ему могло хватило и этого…
Можно, конечно, снять очки, чтобы стать достаточно неприглядным…
Перед глазами стоит вчерашний гороскоп: «В ближайшее время у Вас возможна встреча, которая изменит Вашу жизнь». Тут уж поспорить просто невозможно – невзаимное знакомство с неким кровожадным субъектом перевернёт моё жалкое существование с ног на голову. Возможно, оно даже перестанет быть жалким…
Возможно, меня заметят и возьмут в штаб. Возможно, я смогу резко улучшить свою карьеру. На худой конец, всегда есть возможность рассказать об убийце в полицию и получить премию…
Картины за окном одна хуже другой: драные кошки ковыряются в мусоре, высыпающемся прямо на мостовую, в закутке стоит проржавевший корпус горбатого, круглофарого автомобиля, шпана кричит бранью на благовидную даму…
Такое не встретишь ни в центре, ни на западе, ни на востоке Данкелбурга. Самые живописные картины опустившейся людской породы находятся здесь. Негативы гротескных фотографий человеческого порока проявляются здесь ночью…
Даже в своём северном районе я не вижу такой аляповатой разрухи, считающейся здесь нормой. Только здесь не морщатся, вдыхая дым, идущий с металлургических заводов компании «Гефест». Здесь привыкли жить в беспросветном негативе, рождающим таких ублюдков, как Решето.
Он явно местный. Приезжих в Данкелбург, обычно, узнаёшь моментально.
Я чуть не упустил его, когда полноватый мужчина быстро поднялся и выскочил на остановке. Пришлось выскочить следом и быстро затеряться в толпе, не упуская при этом маньяка из поля зрения.
Вроде бы, он меня не заметил.
Иду за ним. Косолапый мужчина не спешит, идёт своей дорогой спокойно. Я осмотрелся – мы оказались на самой окраине Данкелбурга. Сейчас жилые дома должны закончиться и начнутся производственные предприятия.
Так и оказалось: завернув за угол, объект моей слежки двинулся в сторону крупного здания, похожего на ангар. На металлической стене намалёвана крупная надпись «Динфюрзих». Насколько я помню, так называется фирма по изготовлению печатных машинок.
Объект моей слежки, как оказалось, простой рабочий, собирающий печатные машинки.
Решето приблизился к проходной, организованной под небольшим навесом перед входом в ангар. Мне туда путь заказан – к гадалке не ходи. Пропустить на мелкое предприятие постороннего никто, я думаю, не собирается.
Пришлось остановиться у чёрного витого столба, приблизившись на максимально-возможное расстояние до проходной. Если подойти ближе, то стану слишком заметен и непременно привлеку внимание. Меньше всего мне этого хочется…
Целиком отдавшись в слух, я мог различить короткий обмен фраз:
– Добрый вечер, мистер Вульф! – радостно воскликнул сторож.
– Привет, Аарон, – пожал его протянутую руку Решето, – Зови меня просто Гордоном.
– Только когда ты тут станешь директором! – хрипло рассмеялся сторож Аарон.
В тишине южных окраин я растворился в тени высокого фонарного столба и смаковал полученную информацию: настоящее имя маньяка Решето – Гордон Вульф, он работает на фабрике по производству печатных машинок. В свободный после ночной смены вечер он убивает людей и кромсает им грудную клетку…
Слишком мало, чтобы говорить, что я готов ко встрече с ним тёмной ночью. Однако за три дня я приблизился к разгадке тайны грозы ночного Данкелбурга гораздо ближе, чем вся полиция города.
Впав в лёгкий ступор, я не мог заставить себя пойти уже скорее домой. Помог проезжающий автомобиль: за секунду до того, как его круглые фары должны были выхватить меня из темноты, я двинулся по улице.
Где-то здесь, если я не ошибаюсь, должна располагаться станция метро.
В ту ночь судьба взяла у меня плату за знания. Я получил имя убийцы, а теперь должен был дать что-то взамен. Сборщиками платы выступили три чёрные тени…
Почти добравшись до станции, я решил срезать через переулок. Переступая неглубокие лужи, добрался таким образом где-то до середины, после чего дорогу мне перегородили неизвестные.
Лиц не было видно, но и без этого понятно, кто сейчас передо мной – местные хулиганы. Каждый из них выше меня на полголовы и шире почти в полтора раза. Омерзительные ублюдки, выкидыши общества! Я осознал, что моя ненависть к ним очень велика, но совершенно несравнима со страхом перед ними!
На одну мышь слишком много троих котов!
От громил повеяло самоуверенной, надменной агрессией, словно болотной гнилью. Во тьме, я уверен, они поигрывают желваками и разминают кулаки. Исход этой встречи мне ясен…
Возможно, я ещё могу как-то подправить ситуацию в свою пользу. Нет, на мирный исход событий я не надеюсь. Попробуем, что называется, станцевать на носовом платке, раз уж вариантов не так много.
Здоровяки дружно сделали шаг вперёд, причём у центрального шаг оказался немного короче – они начали меня окружать! Не страшно. Мне было вовсе не страшно: я познал уже, что такой настоящий страх! Сейчас было обыкновенное, хоть и сильное волнение.
Сердце колотится громко. Мозг суетливо обрабатывает немногочисленные варианты и пытается найти новые…
Громилы сделали ещё один шаг – я тут же отступил назад. Один из мордоворотов надменно усмехнулся:
– Что, очкарик? Страшно?
– Думаю, он уже обмочился! – поддакнул второй выкормыш.
Отвечать на их вопросы, да и просто говорить с ними – смысла никакого. Только отвлекаешь голову от спасительной работы. Вести дипломатические беседы с падшими ничтожествами я тем более не собирался…
