Она обвела глазами притихших спутников.
— Мы в конце нашего пути. Не сегодня-завтра нам предстоит столкнуться с неведомым. Верю, что все наши мечты и желания осуществятся. Но сейчас мы — на ладони бога. Захочет — сдует, словно пылинку, захочет — прихлопнет… Будьте внимательны! Сейчас все вокруг нас наполнено тайным смыслом — каждый звук, каждый шаг. Не хотелось бы разочаровать взыскательных хозяев этих мест.
Резко повернулась к Куфаронусу:
— Что тебе от меня надо?
Старик вздрогнул, поднял на нее глаза:
— С помощью твоей магической силы…
Он осекся на полуслове, обвел всех безумным взором. Агилульф развел руками:
— Ну вот. Старина Куфаронус так напуган, что теперь путает себя и Сонниса. Эх, бедолага. Ну да ладно. Я сейчас приготовлю успокоительный отвар.
Маг тайком перевел дыхание и засеменил вслед за ирлом. Ну, проклятая девка! Как она его… Нельзя с нее сводить глаз! А то еще неизвестно, кто кем воспользуется в последний момент…
Соня, взъерошенная, как бойцовый петушок, следила глазами за удалявшейся долговязой фигурой мага. Вывернулся, как скользкий угорь! Какой же камень припрятал этот колдун за пазухой? И почему только перестали сжигать это проклятое племя злобных шарлатанов?! Неужели ее спутники не замечают, как от него просто смердит злобой? А еще — смертью… Волосы на затылке у нее шевельнулись, а сквозь оскаленные зубы вырвался тихий хриплый рык. Налетевший порыв ветра растрепал ее рыжую шевелюру, а костер, над которым склонился Хайрас, прилаживая на палке тушку, вдруг вспыхнул сам собой с новой силой, будто в него бросили охапку веток.
* * *
…Нити судеб пятерых людей переплелись так сильно, что этот запутанный клубок смогла бы разрубить только заговоренная сталь. Так думал молодой рыжий фавн, стоя в ручье и наблюдая издалека за лагерем незваных пришельцев. Он знал, что это будет для них последняя спокойная ночь. Что ж, пусть выспятся. Он покараулит. И исчезнет с зарей. А чтоб немного развлечься, он, пожалуй, приснится этому загадочному Дионео. Будет забавно. Фавн хихикнул и радостно потер ладошки. В сыром воздухе звенели комары.
* * *
Они медленно пробирались по бездорожью, петляя между камнями и редкими деревьями. Тяжелый день подходил к концу, но так ничего и не принес. Лишь болели усталые ноги, да уже порядком сосало под ложечкой. Позади остался высокий заснеженный перевал.
Хвала богам, одежда больше не стояла ледяным панцирем, и сосульки не звенели в бороде и волосах, но путники все еще не могли согреться. Они спускались в долину, и воздух становился теплее. Низкорослые корявые сосенки сменились лиственными деревьями, а Куфаронус все еще дрожал всем телом и тщетно тер посиневшие пальцы, с завистью глядя на огромную волчью шкуру, в которую куталась Соня.
От усталости он уже еле передвигал ноги, плетясь в хвосте каравана и мечтая лишь о том, чтоб упасть куда-нибудь в траву, чтоб кончились эти бесконечные блуждания. Он мудрец, а не воин — ему не под силу такие переходы. Да еще он сжег себе глаза в этих проклятых снегах! И теперь вот вынужден все время вытирать обильно текущие слезы тряпицей, и вообще плохо видел, куда брел. Особенно в сумерках. Он уже пару раз споткнулся и упал, ободрав ладони. Агилульф со смехом помог ему подняться и в конце концов вырезал довольно удобную палку, на которую старик теперь и опирался, удивляясь, что жив и может сделать шаг, и еще, и еще… Ничего! Он обязательно возьмет реванш в конце пути! Осталось совсем немного. И отныне его ноги будут ступать лишь по коврам да на ступени трона. Ради этого можно и потерпеть. Главное, что он жив, и жива эта Соня. И Дионео…
Ирл, шагая впереди мага, беспечно напевал что-то о сердечных муках и бочке вина, с восторгом поглядывал на огромные лучистые звезды, каких он еще никогда не видел. Вот только земля стала какая-то неровная под ногами: вместо травы — какие-то кочки, ямы, песчаные проплешины Как бы его могучий Альдобранд не повредил себе ноги в потемках! Пора бы и о ночлеге подумать!
— Эй, Соннис! Пожалей моего коня! Ему и так сегодня досталось! Смотри, как быстро темнеет. Этак мы, пожалуй, и спать на пустой желудок уляжемся!
Соня остановилась и обернулась:
— Пожалуй, да. Эй, а где же наш маг? Старик! Отзовись! Где ты?
Дионео, сидя на лошади, завертел головой, но ничего не увидел.
— Может, он уснул где-нибудь в траве?
Агилульф сложил ладони рупором:
— Ку-фа-ро-нус! Нергал тебя побери! Куда ты провалился?!
Тишина. Лишь шелест ветра в листьях деревьев. Вдруг Хайрас бросился обратно по узкой, протоптанной ими тропке:
— Скорее! Сюда!
Соня нехотя пошла за ним. Ну вот! Только этого не хватало! Если этот старый болтун умудрился сломать себе ногу, то надо бы помочь ему и шею сломать! Одни неприятности от этого типа! Возись теперь с ним! А кому он тут нужен? Только не ей! Боги свидетели!
И тут она услышала испуганный крик Хайраса. В его голосе был такой неподдельный ужас, что Соня, уже ни о чем не раздумывая, кинулась со всех ног к нему на помощь. О, боги! Что это?
Сначала она подумала, что всему виной обманчивые сумерки, но уже мгновение спустя поняла, что дело вовсе не в них
— Агилульф! Скорее сюда!
Она успела увидеть Куфаронуса и Хайраса, накрепко обвитых какими-то гигантскими щупальцами. Бедняги тщетно пытались освободиться из этих смертельных объятий, но лишь медленно сползали по склону огромной песчаной воронки в разверзшийся клюв неведомого чудовища. Соня успела позвать ирла, и тут же почувствовала сильнейший рывок за ноги и покатилась вниз, проклиная свою неосторожность. Но руки! У нее были свободные руки! Она выхватила поспешно из-за плеча меч и, яростно вскрикивая, принялась наносить удары по щупальцам, удерживавших ее и ее спутников. Куда там! С тем же успехом она могла бы царапать их ногтями. Но Соня не испугалась. У любого живого существа есть хоть одно уязвимое место, надо лишь быстро его отыскать. И если ей не разрубить щупальца, то надо постараться добраться до головы…
Голова тоже старалась до нее добраться, поэтому встретились они быстро, в отличие от мужчин, которые упирались ногами в песок и пытались цепляться за торчавшие из земли корни деревьев. Соня, взмахнув мечом, обрушила его на чудовищный клюв. Крак! Крак! Меч отскочил, как от камня. Тогда она изменила тактику и принялась колоть, в поисках какого-то подобия глаз или щели в твердом панцире. Чудовище занервничало. Оно щелкало своим острым загнутым клювом, намереваясь схватить добычу, но та оказалась проворней, да еще боролась за свою жизнь. Забыв об оцепеневших от страха мужчинах, чудовище зашипело и начало медленно вылезать из песка — гигантская сороконожка с железными жвалами. Соня металась, увязая в песке, из последних сил размахивала мечом и с ужасом понимала, что вот-вот выдохнется, и мерзкие челюсти захрустят ее костями.
