Шмыгнув носом, парень пошел, куда послали, а Конан притаился за выступом и стал наблюдать.
— Эй, Дундар! — раздался вдруг голос Грула. — Чего это ты тащишь?
— Не видишь — сундук! — не останавливаясь, ответил Дундар.
— А куда? — Грул выскочил из столовой и рванулся за ним.
— Куда велено.
— А что в нем?
— Что надо.
— Ну-ка, постой! — Грул догнал рябого и преградил ему дорогу. — Дай я посмотрю, что там!
— Нельзя, — ответил Дундар и, поставив сундук на пол, неожиданно толкнул Грула в грудь с такой силой, что тот упал как подкошенный, ударившись головой о каменный пол.
Подняв сундук, Дундар невозмутимо двинулся дальше, даже не глянув на неподвижно лежавшего Грула.
«Молодец, парень! — решил Конан. — И от дураков иногда бывает польза».
Он нетерпеливо ждал возвращения Дундара и облегченно вздохнул, увидев, как из-за поворота показалась его рябая физиономия. Дундар подошел к распростертому на полу Грулу и вновь принялся ковырять в носу. Затем он внезапно нагнулся и, подхватив старшего слугу за ноги, поволок его по коридору.
Конан спрятался в нише и стал ждать, что будет дальше. Дундар подтащил Грула к кладовой, в которую только что доставил горшок, и открыл засов. Подкравшись поближе, Конан увидел, как Дундар запихнул старшего слугу внутрь, а затем взял тот самый горшок и нахлобучил ему на голову.
— Что это ты делаешь? — не удержавшись, поинтересовался киммериец.
— Он плохой, — невозмутимо ответил парень. — Он взял себе золотую монету, которая вчера упала с неба. Может быть, Митра послал ее именно мне?
— А ты посмотри у него в поясе, — посоветовал Конан. — Конечно, она предназначалась тебе.
Дундар нагнулся и, пошарив в поясе, извлек оттуда несколько золотых монет.
— Тут их много! — удивился он.
— Митра щедр, — улыбнулся Конан. — Он вознаграждает тебя за труды.
* * *
Выйдя в главный коридор, киммериец увидел двух, вооруженных кривыми саблями и кинжалами охранников. Они, развалясь, сидели в креслах напротив лестницы и прихлебывали из кувшинов вино. Конан молча прошел мимо, спиной ощущая их колючие взгляды. Во дворе он столкнулся еще с двумя, которые, заметив киммерийца, тотчас умолкли.
«Кром! Похоже, мне теперь и шагу не сделать без того, чтоб не наткнуться на хозяйских псов, — с досадой подумал Конан. — И откуда они только взялись? Конечно, у Корхаса есть охрана, но до сих пор никто из этих шакалов не показывался, разве что Ульсар. Знать бы, где он сейчас!» Киммериец неторопливо побрел по двору, заметив краем глаза, что стоявшие на крыльце охранники двинулись за ним. Делая вид, что следит за порядком, Конан дошел до задней стороны дома, и тут навстречу ему из-за угла вынырнули еще два вооруженных головореза.
«Значит, хозяин велел не пускать меня на ту половину дома, — подумал киммериец. — Выходит, туда-то мне и надо».
Конан решил повернуть обратно, но тут взгляд его упал на фургон лицедеев, и в голову ему пришла неплохая мысль.
— Эй, Нергаловы дети, вы опять пьяные, что ли? — громко крикнул он, подходя ближе к фургону.
Лицедеи, украшавшие помост гирляндами из бумажных цветов, недоуменно поглядели на Конана.
— А вот я сейчас проверю, готовы ли вы к представлению! — суровым голосом продолжал киммериец, заметив, что охранники внимательно наблюдают за этой сценой. — А ну-ка, давайте показывайте ваши номера! И предупреждаю, если что-то не так, я лично поотрываю ваши ослиные головы!
Первым догадался рыжий шут. Толкнув в бок замершего с разинутым ртом силача, он состроил немыслимо смешную рожу и колесом покатился по двору. За ним ринулся фокусник, размахивая длинной, сверкающей на солнце шпагой, которую он тут же с размаху вонзил в задницу шута.
— Ой-ой-ой! — заверещал шут, бегая с торчавшей из него хвостом железкой вокруг охранников. — Убили! Зарезали!
Охранники растерялись от неожиданности. Сновавшие неподалеку с подносами в руках слуги и рабыни сначала замерли, а потом самые любопытные с опаской начали подходить ближе, образовав вокруг лицедеев плотное кольцо.
Между тем на арене разгорались страсти. В воздухе замелькали горящие факелы. Лицедей ловко жонглировал ими перед самым носом рослого охранника, а тот даже шелохнуться не смел от страха. Силач вынес скамью и, поставив на нее двух акробатов, усадил радом с ними четверых охранников, поднял скамью высоко над головой и закружился по арене. Один из охранников свалился и завыл от боли, а остальные, закрыв от ужаса глаза, судорожно вцепились в скамью.
Воспользовавшись суматохой, Конан незаметно отходил к дому. Убедившись, что поблизости никого нет, киммериец в несколько прыжков добежал до двери и бесшумно проскользнул внутрь.
Как и в прошлый раз, там было темно — лишь узкая полоска света падала на пол. Осторожно приблизившись к небольшой двери, Конан прислушался — оттуда не доносилось ни звука. Он нагнулся, чтобы посмотреть в замочную скважину, но ничего не увидел — должно быть, изнутри вставили ключ.
«Если Ульсар там — я с ним разделаюсь, — подумал Конан. — И тогда уже никто не помешает Бали…»
Но он так и не успел открыть дверь. Удар, обрушившийся на его голову, вызвал сначала вспышку пламени, а затем погрузил в тягучую, вязкую пустоту.
* * *
— Эй, Конан, очнись!
Сознание возвращалось медленно. Сначала киммериец не видел ничего, кроме мрака, но затем смутно различил склонившееся над ним лицо.
— Кто ты? — с трудом разлепив губы, спросил он.
— Кушар, — отозвался голос. — Вставай, простудишься — пол-то холодный.
Конан с трудом приподнялся, недоумевая, откуда здесь мог взяться Кушар, которого он несколько дней назад провел в Аренджун под видом погонщика верблюдов. Правда, любитель потрошить караваны намекал, что в городе будто бы наклевывается заманчивое дельце. Значит, он тоже хотел попасть в дом Корхаса. Видно, он уже давно притягивает мошенников всех мастей!
— Это ты меня стукнул? — хмуро спросил Конан, оглядываясь по сторонам. Дверь комнаты, в которую он так стремился, была чуть приоткрыта; оттуда сочился неровный свет.
— Да ты что, приятель? — обиделся Кушар. — Я стукнул не тебя, а вот этого. — Он распахнул дверь пошире, и Конан увидел неподвижно лежавшего на полу Ульсара. — Уж не знаю, кто он такой, но мне очень не понравилось, как он с тобой обращался.
— Ты правильно сделал, — кивнул Конан. — Теперь его надо оттащить куда-нибудь подальше.
Связав Ульсара и сунув ему в рот кляп, Кушар и Конан отнесли верного слугу Корхаса в самый конец коридора, заканчивавшегося тупиком.
