меня хорошо видел. День был жаркий, по щекам заструился пот.
Когда все остальные спустились целыми и невредимыми, мы ушли в тень и присели отдохнуть. Под оливами царил прохладный полумрак. Деревья стояли древние, скрученные, густая листва почти не пропускала солнечный свет. Поэтому подлесок был хилый. Вместо можжевельника и шалфея, обычных для таких рощ, здесь пробивалась лишь чахлая трава да кое-где торчали мелкие приземистые кусты.
– Я пойду в город, раздобуду лошадей и куплю еды на обед. – Волшебник встал и отряхнулся. – Туда и обратно идти примерно час, прибавьте время на покупки. Мы до сих пор отстаем от плана на целый день, поэтому есть будем на ходу. – И он исчез среди оливковых деревьев.
Поль сразу приступил к делу.
– Не станем терять время.
Он открыл один из заплечных мешков и достал из внутренних карманов два деревянных меча. Вручил один Софосу, другой Амбиадесу и начал урок фехтования. Мне вспомнилась сцена, которую я увидел из окна горной хижины. Наверное, это все-таки был не сон.
– Мечи вверх, – сказал Поль, и они приступили к упражнениям, с которыми явно были хорошо знакомы.
После нескольких наклонов и поворотов, размяв мускулы, Амбиадес и Софос начали учебный бой. Они фехтовали осторожно, и мне стало интересно. Амбиадес владел мечом гораздо лучше, ведь он был старше года на четыре-пять. Софос еще только разучивал приемы, однако проявлял немалый талант и координацию. С хорошим учителем он станет опасным противником. Но пока что он был слишком мал ростом и не привык к своему оружию, поэтому лишь размахивал им во все стороны, надеясь попасть в цель. В критические моменты он иногда зажмуривался. Когда Амбиадес прорвал его оборону и шмякнул по голове, я невольно вздрогнул.
– Ты цел? – озабоченно спросил Амбиадес, выронив меч. – Я думал, ты сможешь отразить удар.
Он хотел потереть Софосу ушибленную голову, но Поль отстранил его:
– Должен был отразить. Попробуй еще раз.
Амбиадес снова и снова повторял тот же прием, пока Софос не научился защитному движению. При этом Софос еще пару раз получил по голове, хотя Амбиадес старался бить не сильно. Всякий раз он извинялся, и я было подумал, что под заносчивостью и колючками в нем скрывается что-то хорошее. Наконец, когда Амбиадес в седьмой или восьмой раз занес меч над его головой, Софос отступил вбок и отразил атаку оттуда.
– Неплохо, – выдал Поль величайшую свою похвалу и закончил урок.
Софос и Амбиадес рухнули в траву, переводя дыхание, а Поль убрал деревянные мечи. Я проверил все заплечные мешки и убедился, что везде, в том числе и у волшебника, есть внутренние карманы. Вот почему они не стали снимать и бросать вниз свою поклажу перед спуском с обрыва. Не хотели, чтобы их драгоценные короткие мечи упали на камни. Приятно было узнать, что мы отправились в неведомые края хорошо вооруженными, но я сомневался, что от Пустозвонов, и старшего, и младшего, будет много толку, если дело дойдет до боя. А еще мне стало интересно, не припрятано ли у волшебника или у Поля ружье. Поскольку они шли по королевскому поручению, то имели право носить огнестрельное оружие, по крайней мере в Саунисе. Ружья стреляют не так метко, как арбалеты, но их проще носить с собой, и с ними было бы гораздо спокойнее.
Убрав мечи, Поль тоже уселся на траву и выжидательно посмотрел на Софоса.
– Соизмеряй свои слабости с силами противника? – неуверенно произнес Софос.
– А в чем твоя слабость?
– Мой рост?
– А сила Амбиадеса?
– Много лет тренировок, – буркнул я себе под нос, но никто меня не услышал.
Софос дал правильный ответ:
– Его рост.
– Запомни это.
Потом он мягко похвалил Амбиадеса и дал несколько советов. Несколько минут они вели мужской разговор о фехтовании. Поль с вниманием относился к словам Амбиадеса, а тот, кажется, был этим очень доволен. Я и сам посмотрел на него чуть ли не с приязнью.
Волшебник еще не вернулся, поэтому я лег на мягкую землю под оливой и закрыл глаза. Возвратившись, волшебник увидел, что мы все, включая Поля, крепко спим. Я проснулся, услышав конский топот, но не сдвинулся с места. Приятно было лежать и смотреть на переплетенные ветви и густую листву оливковых деревьев. Пыль под кончиками пальцев была мягкая, как пудра. Легкий ветерок шевелил тонкие веточки, и сквозь листву проглядывали кусочки неба, белые от полуденного зноя. Над головой жужжали мухи. Тишину нарушал только стук приближавшихся копыт. До последней минуты мне не приходило в голову, что это может быть не волшебник, а кто-то чужой. Я подскочил как ошпаренный, но оказалось, что тревожился я зря.
– Рад видеть, что хоть кто-то начеку. Хоть и поздновато вы спохватились, – сказал волшебник, шагая среди деревьев. Амбиадес и Софос тоже вскочили и занялись лошадьми, а волшебник заговорил с Полем: – Спустимся к дороге и поедем по ней. До Профактии доберемся только к ночи, не раньше, и обогнем ее по роще. Ночью взойдет луна, и мы сможем допоздна держаться дороги. Наверстаем часть потерянного времени.
Поль кивнул и встал. Помог Пустозвонам сложить принесенную волшебником провизию в седельные сумки. Мы сели верхом и медленно двинулись в путь по оливковой роще, на ходу жуя свежий хлеб, сыр и маслины. Приходилось то и дело пригибаться к конским шеям – животные шли под деревьями, нимало не заботясь, стукнутся всадники головами о ветки или нет. На осликах было бы не так утомительно. Но, с другой стороны, ослов пришлось бы оставить, когда дойдем до дороги.
Двигались мы быстро. Я был еще голоден, но оставил еду в покое. Слишком неудобно одной рукой держаться за лошадь, а другой набивать рот. Зажатый между Полем с одной стороны и Амбиадесом – с другой, я ехал по дороге, подскакивая на каждом шаге, пока не привык к такому ритму. Волшебник предупредил Амбиадеса и Софоса, чтобы при встрече с путниками они не раскрывали рта, потому что произношение выдаст в них представителей саунисской знати.
– А тебе, Ген, беспокоиться не о чем, – снова поддразнил он меня.
– Правда?
– Аттолийский сброд не отличается от саунисского, – сказал он, и я захохотал вместе с остальными. Мне очень нравился мой простонародный выговор с наполовину проглоченными словами.
Как-то раз мы остались на дороге одни и пустили лошадей шагом, чтобы дать отдохнуть. Софос спросил, что случится, если кто-нибудь догадается, что мы не из Аттолии.
– Ничего, – пожал плечами волшебник. – Сюда частенько заходят купцы. Торговля идет всегда, если между государствами нет открытой войны, да и тогда не останавливается.
– А если они узнают, для чего мы пришли? – спросил я.
Волшебник бросил на меня пристальный взгляд.
– Тогда нас, наверное, арестуют и отведут к королеве.
Я понял, что он недоговаривает, но все равно потребовал ответа:
– И что она
