один с Пауком.
И из-за того, что я ему нужна, вы можете пострадать.
Саша, не буду тебя пугать, но каждый может пострадать просто потому, что живет на этом свете. Просто поэтому. Но учти – Паук хочет именно этого. Разделить нас. Запугать, внушить, что в одиночестве всем будет лучше – и тогда ведь ему предстоит иметь дело лишь с одним противником каждый раз, когда он решит нанести удар. Лишь с одним. Он облегчает себе задачу. И, между нами – что бы не произошло, мы постараемся за тобой присматривать. Угроза расследования – не самое страшное, с чем я сталкивался за свою жизнь, поверь мне. Были ситуации и хуже.
Саша довольно долго не может подобрать слова, и Серафим только продолжает свою мысль после небольшой паузы.
Ты боишься – это нормально. Ты хочешь защитить тех, кто рядом – это благородно. Ты не всегда знаешь как поступить лучше. Это понятно и нормально. И да – ты можешь уйти. Мы постараемся защитить тебя в любом случае. Но этот шаг, уход – именно то, чего хочет Паук. Разделяй и властвуй.
Я не хочу, чтобы кто-то пострадал.
Я понимаю. Но сию секунду от бегства не будет никакой пользы.
Сию секунду. Ты так говоришь…
Да, все может измениться. Ты поймешь. Но даже тогда ты не останешься один на один с Пауком.
Саша усмехается про себя, понимая, что она только что узнала.
Петля затягивается.
Нет. Всего лишь сданы карты, но не стоит думать, что тузы в рукаве есть только у Паука, знаешь ли.
Через длинную паузу она вновь спрашивает, все это время ощущая довольно мягкий ментальный контакт:
Ты думаешь, есть шансы, что все это… разрешится?
Разрешиться хорошо – могла бы она добавить. Но не стала.
Да. Разумеется. Я могу быть жесток, но тобой я никогда не пожертвую.
Ей нечего было ответить. Только попрощаться с Серафим и перевернуться на бок, укрываясь пледом, несмотря на жару. Может, плед бы укрыл ее от всего мира. В голове роились вопросы. Многие важные вопросы, ответы на которые Саша вроде бы получила, но сомнения ее не оставляли.
Было ли сказанное наставником правдой или она просто была обычной пешкой в игре древних магов? А если смотреть шире, то что отделяло правду от лжи, кроме доверия?
И никакого ответа не было. Никакого критерия. Оставалось только решить для себя, верит ли она наставнику на этот раз или нет. Просто сделать выбор.
Глава 9
– Напомни, что мы тут делаем? – хмурый Миклош оглядывал закрытый парк аттракционов, периодически возвращаясь взглядом к будке сторожа у входа.
В глубокой ночи это место казалось откровенно пугающим, по крайней мере, Саша ощущала его именно таким. Хотя бы потому, что сейчас она рассматривала в Отражении странные, пересекающиеся красные линии, опутывавшие почти всю территорию парка. Сейчас совершенно инертные, они, тем не менее, очень сильно бросались в глаза даже при беглом осмотре Изнанки. И было совершенно непонятно, что именно это такое. Девушка вообще ничего подобного никогда не видела.
– Пытаемся найти убийцу мага, чье тело, судя по всему, так никто и не нашел, – Саша кивнула головой на недалекий берег моря. Сейчас, пока палатки с грошовыми сувенирами, тату-студии и прочие атрибуты черноморского курортного побережья были закрыты, вокруг стояла почти зловещая тишина, прерываемая только равномерным шумом набегающих на берег волн. Саша бывала в Анапе зимой, и тогда такая же тишина витала тут почти постоянно.
– Или нам не сообщили о нахождении этого тела.
– Или, – Саша кивает. – Но должны же мы, как разумные люди от чего-то отталкиваться? Сопряжение показало мне убийство мага на пляже, и, если принимать это видение за правду, то или мы чего-то не знаем, или все чего-то не знают. И я за второй вариант, потому что, надеюсь, нам бы о заведении дела Серафим сказал бы.
– Сказал. Определённо, пойти на место преступления было хорошей идеей, я не спорю. Но там ты сама видела, что все очистили. Никаких следов. И судя по всему, здесь наш неизвестный убитый маг до своей смерти не появлялся, хотя парк и рядом с местом его смерти. Тогда зачем мы стоим на частной охраняемой территории хорошо за полночь? Если нас тут поймают, то проблем не оберешься, и я вовсе не про полицейских, хотя и про них тоже.
Саша нахмурилась:
– Ты не видишь?
– Что именно?
Миклош ощутимо напрягся.
– Линии. Красные линии повсюду в Отражении. Вообще везде. Они инертны, и я совершенно не понимаю, что это такое.
Парень обвел глазами пространство вокруг себя, сосредотачивая взгляд на ближайшем аттракционе. И покачал головой.
– Саша, я ничего не вижу здесь, кроме отголосков эмоций, таких же как в том парке В Пензе, только нигде не приглушенных. Нормальных в местах, где люди развлекаются. Сейчас у этих отголосков большее, чем обычно, влияние на Отражение, но это нормально для ночного времени, когда в таких местах безлюдно.
Саша моргнула. Линии не исчезли.
– Но я все равно вижу их. Я схожу с ума?
– Нет, – раздался негромкий голос позади, – это сделала я.
Саша повернулась, рассматривая фигуру около входа на колесо обозрения. Из киоска для билетов им помахала рукой полноватая женщина-билетер в форме не то из кинофильма, не то из прошлого века, напрочь игнорируя повешенный и на Сашу, и на Миклоша щит Отвода Внимания.
– С моей стороны это маленький эксперимент, – билетер улыбнулась. – Во-первых, мне хотелось знать, те ли вы, за кого себя выдаете. А во-вторых – я даю одну попытку, и только. Вы ей воспользовались. Подходите, не бойтесь, я не кусаюсь.
Саша подошла ближе, рассматривая женщину. Она казалась очень знакомой – и совершенно незнакомой одновременно. В Отражении она словно бы находилась в постоянном движении, перетекая из одного облика в другой. И при том от нее исходило странное ощущение какой-то неизмеримой инаковости. Словно бы запах, до того неразличимый, но теперь, когда Саша ощущала его уже не в первый раз, ставший поянтным из накомым.
– Муза?
– О, это имя мне нравится, на самом деле. Очень. Но, как видишь, я – вовсе не она. Как быть музой, если твоя работа – продавать билеты?
Саша подошла еще ближе, в упор рассматривая женщину. Она была полна той миловидной полнотой, которая, определенно, красила человека.
– Почему ты здесь?
– О, ну какой бы не была игра, фишки же надо на что-то покупать. А здесь берут без опыта работы, знаете ли. Проходите, проходите, только за билет заплатите сначала.
– Два взрослых, – Саша толкнула Миклоша, все еще в прострации созерцавшего скиа, в плечо, и протянула деньги билетерше. Если Муза хочет играть эту роль, то, очевидно, стоит присоединиться к ее игре.
– Это… Тень? – шепотом спросил парень, выглядевший откровенно шокированным.
– Да. Идем, она не причинит вреда.
Миклош только тихо фыркнул, явно выражая свое
