Зима присела рядом с Всеславом, положив ему на плечо голову. Он приобнял её здоровой рукой, но потом слегка отстранил. Негоже показывать супружеские нежности на людях. Прислужница по распоряжению Зимы принесла квас. Все принялись пить. Всеслав, которого мутило от потери крови, отказался. Просто наблюдал, как хлебают из деревянных кружек его приближённые. С улицы доносились команды, это офицеры натаскивали на плацу новобранцев. Волк Озеров отмахнулся от густо жужжавшей пчелы, залетевшей в открытые ставни.
-- Брат, - обратился Всеслав к Лютогосту, - ты не скучаешь по временам, когда водил в бой Старшую дружину?
-- Скучаю, конечно. А что?
-- Хочу, чтобы ты возглавил полки тяжёлой конницы в моей новой армии. Лучше тебя с этим делом никто не справится.
-- Значит теперь Старшей дружины не будет?
-- Будет тяжёлая конница. Более многочисленная, чем Старшая дружина. Но на её создание нужно время. Ты этим и займёшься. Согласен?
-- Конечно же! Если в бой, то хоть сейчас.
-- Сейчас рано. Нам сначала нужно будет посетить Солоплаж и предельного князя Харитона Волкова.
-- Ай, - прервала разговор мужчин Зима, хватаясь за живот. - Ой!
-- Ты что, любимая?
-- Ай... Да что? О... Было у меня уже такое. Похоже, началось, рожаю!
Прибежавшие прислужницы и воспитанницы быстро увели госпожу на женскую половину. Лютогост и Волк проводили их печальными взглядами, после чего понимающе переглянулись друг с другом. Всеслав почувствовал себя рядом с ними неудобно. Жена, которая рожает, дети которые живы и здоровы. А они лишились будущего. Того, что делает мужчину сильным и уверенным в себе. Надо будет подыскать им невест.
Появившийся Трифон Кривин выглядел весьма удивлённо.
-- Не знаю, государь, где Вы нашли этого Дрочку, но это невероятно. Он разговорил убийцу меньше, чем за полчаса. Я не ожидал такого!
-- Что известно?
-- Убийцу подослали Булатовы. Он офицер личной охраны Видогоста. Как раз такими делами промышляет. Когда Вы вернулись в Древгород, Видогост с войском у Солёных топей был. Как только узнал, сразу послал убийцу. Тот пытался ближе пробраться, но не смог. Решил из толпы попробовать.
-- Значит, Булатовы, - удовлетворённо произнёс Всеслав. - Отличный повод нам подарил Видогост!
-- Так что, в поход пойдём? - спросил Волк.
-- Пойдём. Но позже. Сейчас надо в Солоплаж визит совершить. Кстати, а где Миша Воробей? Пусть запишет всё.
-- В нужнике он, выворачивает его сильно. Очень его ваш Дрочка впечатлил за работой. По правде говоря, я и сам не ожидал подобного.
-- А Дрочка где сейчас?
-- В темнице пока. К Вам прислать?
-- Не надо. Он теперь будет свои инструменты мыть и в сундучок раскладывать. Дело он сделал, пусть гуляет. Распорядись, чтобы его накормили.
***
Пётр Строгов был очень ласково принят при дворе Хотена Юрьева. Его спутников разместили в резиденции предельного князя и сразу же дали место за столом. Сам Пётр со своим телохранителем Егором Михайловым направился в Большой зал. Стоя у подножия престола владык Густошумья, Пётр задумался о том, насколько похожи все эти Большие залы в Рустовесской земле. Начиная с державного в Древгороде, заканчивая залами в становых острогах. Вход, прямоугольный зал, трон на противоположном конце от входа... Конечно, хозяева пытались как-то разнообразить убранство, чтобы выделиться. Но и разнообразие это было однотипным -- знамёна, щиты, оружие на стенах и выкрашенный разными цветами пол. От размышлений Петра отвлёк Хотен Юрьев, спустившийся к юноше с трона.
-- Приветствую моего государя, - произнёс он громко, обнимая Петра как родного сына. - Что заставило тебя посетить мои скромные вольные земли?
-- Мятеж, - сухо ответил Пётр. - Мятеж и предательство!
-- Ужасно, ужасно. В коварное время мы живём. При отце твоём не было таких ужасных событий, такого коварства и лжи. Да упокоят пресветлые боги его душу! Так что же ты хотел в вольном Густошумье?
-- Хочу просить дать убежище мне и моим спутникам. А также военную и политическую помощь.
-- Лесьяр Строгов был моим другом. Сын его, мой законный государь, мне тоже друг. Поэтому можешь гостить в моих землях столько сколько нужно. Но вот о какой именно помощи ты говоришь?
-- Помогите собрать Вежинское содружество и предоставьте мне войско для возвращения в Древгород.
-- Содружество, войско, Древгород, всё это означает войну. Война это расходы, кровь. Зачем мне это?
-- Но вы были одним из гарантов выполнения условий мира! Сохранение моей власти и есть важнейшее условие. Без этого начнётся пересмотр итогов войны. И поверьте, мой брат Всеслав наверняка захочет вернуть утраченное могущество.
-- Пётр, мой добрый друг, - заулыбался Хотен, - не надо пугать меня страшилками. Митрофан, - обратился предельный князь к старшему писарю, - принеси сюда письмо.
Митрофан вернулся, держа в руках свиток. Поклонившись, протянул его Петру. Молодой князь осмотрел сломанную печать Дома Строговых, развернул грубую хрустящую бумагу. Документ удостоверял, что написан он державным князем Всеславом. Из текста следовало, что новый государь Рустовесской земли не имеет никакого желания пересматривать итоги мира четыреста шестнадцатого года. Напротив, он обещает блюсти все права и привилегии, кои были получены предельными князьями. Дочитав, Пётр усмехнулся и вернул свиток писарю.
-- Вы верите, что мой брат действительно остановится на достигнутом и не будет никак покушаться на ваши вольности?
-- Вот письмо, вот подписи. У Всеслава нет сейчас достаточно сил, чтобы покушаться. Ему не победить Вежинское содружество.
-- Одно условие мира он уже нарушил, изгнав меня из Древгорода. Думаете, ему что-то помешает замахнуться на интересы предельных князей?
-- Оставим эти бесплодные споры, - Хотен Юрьев по дружески положил руку на плечо Петра. - Ты предлагаешь мне войну, а твой брат сулит мне мир. Что выбрать? Я как вольный владетель своих земель выбираю мир. Пойдём, покажу тебе кое-что.
Хотен Юрьев увлёк Петра за собой. Вслед за ними шли начальник Поместной стражи Густошумья и Егор Михайлов. Телохранитель Петра осторожно приглядывался к встречным, придерживая качающуюся на поясе саблю. От этих Юрьевых ожидать можно всё, что угодно. Особенно с учётом отказа предельного князя оказать содействие в возвращении Петра на престол. Им ничего не стоит схватить его сейчас и отдать Всеславу.
Владыка Густошумья провёл гостей через двор резиденции, который был заполнен бойцами Старшей дружины. "А воинов-то поубавилось, - отметил про себя Егор, - раньше больше было". Кровавая междоусобная война и разорение земель затронули все пределы. Множество представителей знатнейших Домов полегли на полях сражений. А ведь именно из них и формировалась тяжёлая конница державного и предельных князей. Скрип открываемых дубовых дверей темницы вернул мысли Егора к вопросам безопасности его господина. Зачем их ведут в темницу? В случае чего, он не спасёт Петра от гибели или плена, но заставит дорого заплатить любого, кто покусится на него. Здешняя темница, в отличие от заключевницы Древгорода была не столь обширна и глубока. Сделана она была из дуба, а не из камня. Тем не менее и в ней чувствовалась безысходность кандальников, обречённых княжеской волей на заточение. Спустившись по ступенькам, они достигли самой глубокой темницы. Холод смешивался здесь с ужасающей вонью, от которой желудок был готов извергнуть всё содержимое под ноги. Оказавшийся в руках начальника Поместной стражи факел, рассеял тьму. В камере на протухшей соломе сидел человек. Вернее сказать, существо, похожее на человека. Густые слипшиеся волосы, грязная борода почти до колен, чёрные лохмотья тряпок, бывших, по видимому когда-то одеждой. И вонь. Невыносимая вонь. Человек болезненно отвернулся от режущего глаза света и замахал руками.
