– Это всё?
– Всё, что я знаю, только не убивайте.
– Если ты солгал, мы найдём тебя где угодно. У нас повсюду свои люди.
– Я знаю, я не лгу.
– Ну и отличненько, – более спокойным, знакомым тоном сказал убийца, убирая нож.
Чак с удивлением посмотрел на своего ночного гостя. Он сбросил капюшон и маску. Это был Миллстоун. Осведомителя пронзил сильный гнев. Он был готов броситься на детектива, так жестоко его разыгравшего, но понимал, что тот вооружён.
Миллстоун тем временем выглянул на лестницу и позвал своих коллег. Явились Коллинз, Эгил и два полицейских, которые его охраняли.
– Арестуйте джентльмена. Он только что сознался в том, что сам лично сдал своих друзей.
– Чушь! – злобно сказал Чак, вставая, – это ты заставил меня сделать это.
– Я не сомневался, что вы откажетесь от своих слов. У меня есть вот такая забавная штука.
Он запустил руку в складки савана и достал оттуда небольшой диктофон. Отмотав немного назад, он включил его и в комнате снова послышались те же звуки, что и несколько минут назад. Слышно было абсолютно всё.
– Это незаконно, – сказал Чак, – вас накажут.
– О, – протянул Миллстоун, – это мы уже проходили. У вас будет возможность заявить на меня. Только при этом всё же придётся сознаться в том, что вы сотрудничали с ними. Наказание, которое я понесу, несоразмерно с той выгодой, которую даст раскрытие этого дела. Так что, я уж точно переживу.
– Вы за это заплатите.
– Без сомнения. Но всё это будет потом. А вам пока будет безопаснее в изоляторе. Это на случай, если за вами решит явиться настоящий убийца. Видите, я всё ещё забочусь о вашей безопасности.
Чаку дали время, чтобы собраться и одеться. Он был в гневе, но понимал, что ничего не может сделать, и поэтому выполнял всё, что требовалось.
– Допустим, вас, мистер, я не смогу наказать, – сказал он напоследок, – но теперь все в городе будут знать, как некоторые обходятся с осведомителями.
Он бросил злобный взгляд на Коллинза. Детектив ответил со спокойным презрением.
– Тут ещё надо понять, кто кого использовал, – сказал Миллстоун, – боюсь, даже в этом отношении обстоятельства складываются не в вашу пользу.
Чак больше ничего не говорил. Защёлкнув наручники на его запястьях, полицейские повели его вниз.
– Лексена десять далеко отсюда? – спросил Джон у Коллинза.
– Другой конец города.
– Едем, – сказал он.
Едва они тронулись с места, Миллстоун закурил и погрузился в размышления.
– Почему вы решили, что он вам расскажет? И вообще, почему вы начали его подозревать? – спросил Коллинз.
– Да как-то всё выходило не слишком уж в нашу пользу. И осведомитель, который вроде и может помочь информацией, но не помогает. В его задачи, скорее всего, входило втянуть вас в это дело. Может быть, только поэтому он и контактировал с вами в прошлом. Вы ведь не знали его до тех событий пять лет назад?
– Нет. Я вышел на него недавно. И случайно.
– Многие случайности слишком выгодны, чтобы быть таковыми. Ну а что касается этого человека, то я не совсем угадал. Я думал, он заодно с убийцей настолько, что даже не испугается и спросит что-то вроде "Ты чего здесь делаешь?", – Миллстоун нарочно изобразил непонимающие интонации, – а я его на этом подловлю, но всё вышло очень неожиданно.
– И гораздо интереснее, – сказал Коллинз улыбнувшись.
– Да, вот только схему, по которой всё вроде бы сходилось, придётся выстраивать заново. Кстати, вы уверены в том, что этот парень представился вам настоящим именем.
– Да. Я его проверял, – сказал Коллинз, – без проверки верить осведомителю нельзя.
– Какие бы заманчивые вещи он при этом не рассказывал, – добавил Миллстоун.
– Это уж точно.
– А как его фамилия?
– Ой, я точно и не вспомню сейчас, – толи Бренском, то ли Бренсклоу.
– Но что на "Б" это точно? – спросил Джон.
– Да.
– Ладно, сейчас будет достаточно и этого. Мне не совсем понятная его роль в этом деле. Получается, что они вышли на него, а он принялся им помогать. Но почему? И как? То, что он сдал своих друзей, не очень тянет на существенную помощь. Он мог просто устранить конкурентов чужими руками.
– Раз так, то убийства будут продолжаться?
– Зависит от того, сколько людей сделали что-то, чего делать не следовало. Об этом нам может поведать только наш новый арестант, но я почему-то думаю, что он не нацелен на сотрудничество. По крайней мере, сейчас. Может быть, мы что-то найдём по адресу, который он нам выдал.
– А кстати, – заметил Дуглас, – раз он сказал о нём только сейчас, значит, не говорил им его раньше.
– Верно. Значит, он и этих пытался дурить. И кстати, он возмутился, когда понял, что его пришли убивать. Значит, они договорились об обратном. Всё рядом, но не складывается. Ладно, посмотрим в доме Шнайдера.
Фары машины Коллинза, были единственным, что рассеивало темноту окраинных трущоб. В этой части города они казались особенно жалкими и разрушенными. Понятия дома, как такового, здесь не существовало – лачуги были объединены в вереницы, тянувшиеся вдоль улицы. Про себя Миллстоун думал, что здесь мог спрятаться не просто отряд из бывших работников бюро технологий. При желании они могли бы надёжно укрыть здесь даже сам артефакт, за которым охотились бы тайные общества. Если бы не Коллинз, Миллстоуну пришлось бы рыскать до утра только для того, чтобы отыскать нужный дом.
Пока они с черепашьей скоростью продвигались вперёд по разбитой дороге, Джон думал, что Шнайдер мог и не покидать бюро. Либо даже после увольнения пользоваться поддержкой определённых людей. Ведь работа поисковиков это не просто точка на карте, а информационная и техническая поддержка, ведь в тайны предков, дошедшие до нынешних времён, сложно было проникнуть – подчас они были просто недосягаемы для человека лишённого специальных средств. А если это так, то должно было сохраниться какое-то свидетельство. Если Шнайдер был неглуп, что весьма вероятно, то должен был понимать, что в один момент его могут устранить, и должен был попытаться как-то подставить своих вероятных убийц. Также могло случиться и что-то непредвиденное, и тогда подобные свидетельства тоже были бы нужны, но уже для того, чтобы помочь в разгадке его покровителям из бюро.
Больше всего Джона смущало то, что их осведомитель имел доступ к документам и вообще ко всему имуществу Шнайдера, но так и не смог ничего из этого извлечь, значит, найти разгадку было не так-то просто. Но он не сомневался в том, что у него получится. Возможно, эта информация не окажется решающей, но он как минимум будет знать, в каком направлении двигаться дальше.
– Вот десятый дом, – сказал Коллинз, когда машина, наконец, остановилась.
