смог доказать Пете свою непричастность к похищению. В чём, кстати, у неё самой никаких сомнений не было с самого начала.
Подумав о Марке и вновь вспомнив свой сон, Алиса вызвала список контактов.
* * *
Звонок застал меня на взлётной полосе. До блестящего чёрного коптера внушительных размеров оставалось каких-то сто метров, когда на интерфейс поступил вызов.
«Вас вызывает Алиса Годунова»
Серьёзно, почти в четыре часа утра?!
— Да?
— Марк, доброй… ночи.
— Здравствуй, Алиса, — ответил я, делая охранникам знак остановиться, — Не ожидал услышать тебя так рано. Что-то случилось?
— Нет, не совсем… Я просто…
— Приснился кошмар? — догадаться было несложно.
— Да.
Я скрипнул зубами.
План, который с такой лёгкостью удалось провернуть, всё же оказался с изъяном. Девушка, чьё похищение я заказал, по итогу получила психотравму. И это при том, что похитители вели себя довольно прилично. Но Алиса оказалась довольно впечатлительной, и от того, что с ней произошло, признаюсь, мне самому стало немного не по себе.
Устроить похищение удалось совсем несложно. Пара закинутых удочек, свой человек в преступном мире столицы, немного работы нейродемоном, найденные недовольные Годуновыми люди, органическая маска с чужим лицом, крупная сумма денег — вот и всё, что мне потребовалось.
Никто не знал, кто был заказчиком — те люди, кому я предложил деньги за похищение, видели совсем другого человека. Именно они и заплатили тем отморозкам, и должны были дождаться дальнейших указаний — но случилось то, что случилось.
Я убил всех похитителей и «освободил» Алису. Разумеется, «заказчики» после такого даже и не подумали искать меня — залегли на дно, прекрасно понимая, что решить дело быстро не получилось. Какую бы тактику они сейчас не избрали — Годунов всё равно будет их искать и обязательно найдёт. По крайней мере, я позаботился о том, чтобы подкинуть ему достаточно ценных улик. Дней через пять-семь его люди выйдут на заказчиков, допросят их, и те опишут приходившего к ним человека. И его Пётр тоже найдёт через какое-то время. Вместе с доказательствами его вины. Тогда Годунов успокоится, и… Я, наконец, примусь за дело.
Вина? Нет уж, ничего подобного за собой я не чувствовал. Что есть жизни нескольких отморозков, в масштабе произошедшего со мной? Ничего, буду честным с самим собой. Мне было совершенно наплевать, что из-за моих действий погибнут люди, в них ("ни в чём" в отношении них — слишком сильно сказано) не виноватые.
К сожалению, именно сейчас вместо радости оттого, что всё так гладко прошло, я чувствовал вину. За то, что заставил страдать девушку, которая ничего мне не сделала.
Я ненавидел её отца и брата — но сама Алиса не имела к произошедшему десять лет назад никакого отношения. А я воспользовался ей, и теперь не знал, что могу сделать для бедной девочки, чтобы хоть немного исправить положение. Особенно, учитывая то, что я собирался провернуть в дальнейшем.
Мне даже было стыдно — но поверни я всё вспять — поступил бы точно также. Это был единственный способ быстро подобраться к Годуновым достаточно близко.
— Это просто сон, Алиса, ты же понимаешь.
— Да, но он был такой реальный… Я до сих пор в деталях помню, как ты… Расправился с тем человеком.
— Алиса, — я вздохнул, — Тебе стоит поменьше прокручивать эти воспоминания у себя в голове. Попробуй отвлечься, переключись на что-то другое.
— Я пробовала. Но не могу заставить себя выйти из дома. Мне всё время кажется, что из-за угла ко мне подойдут люди в масках, и…
— У тебя ведь есть охрана.
— В прошлый раз они не особо помогли.
— Позови к себе домой подруг, друзей. Посидите, отвлечётесь…
— Не хочу никого видеть, — отрезала Алиса, — Часть ребят считает случившееся захватывающим приключением, представляешь?! "Ой да ладно тебе, ты же застрахована — выплатили бы выкуп, а потом нашли этих уродов", — девушка весьма передразнила кого-то из своих друзей, — А другая всё время хочет провести сеанс психоанализа. Никто будто не понимает, как я себя чувствую!
— И поэтому ты звонишь мне? В четыре часа утра? — не удержавшись, усмехнулся я.
Алиса немного помолчала.
— Ты был там, вместе со мной. Я… Не знаю, почему, но говорить о том, что случилось, я могу только с тобой.
Ну вот и что на такое отвечать?
— Прости, что надоедаю такими звонками.
— Нисколько не надоедаешь. Просто… Честно говоря, я даже не знаю, что отвечать на такие слова.
— Можешь просто молчать, мне достаточно знать, что ты слушаешь. И снова — прости за это.
— Не извиняйся, прошу.
— Хорошо, не буду. Наверное, я тебя разбудила. Не стоило звонить так поздно, ты прав.
— Алиса, всё в порядке, — я снова улыбнулся, отправляя ей виртуальный смайлик, — Я не спал.
— А что ты делал так рано?
— Работал.
— Вы все такие, мужчины? Работаете круглые сутки?
— Приходится, — я рассмеялся, — Иначе у меня не было бы того склада с товаром, по соседству с которым тебя заперли.
— Марк?
— Что?
— Ты можешь приехать?
— Прямо сейчас?
— Нет, завтра… То есть — сегодня, утром. Или днём. Мне бы хотелось встретиться.
— Не думаю, что твой брат будет рад меня видеть.
Это была чистая правда. После нашей встречи в доме Годуновых, Петя кинулся копать под меня с таким усердием, какого я ещё не встречал. К счастью, ничего сверхъестественного в моей биографии бывший друг не нашёл. С тех пор, как я изменил личность, моя деятельность изрядно скрыла всё то, что Марк Линден делал раньше. А провести параллели между дерзким коммерсантом из Пекина, с чистейшим прошлым (хоть и скрытым за мутными схемами последнего года) и Матвеем Соколовым, сгинувшим где-то в таёжных дебрях и кремированным в Лесной цитадели — ну это надо было иметь совершенно больной мозг. К счастью, мой старый друг не был параноиком настолько, и рыл в совсем другом направлении. Том, в котором требовалось мне.
Мне не казалось, что
