а Риву отдали воину!
Дженвену это тоже даром не пройдет. Дело не в том, взял он женщину или нет. Он нарушил приказ – а потом еще и солгал об этом. Он потеряет доверие, а в Триинсте это ни к чему хорошему не приводит. У города сейчас много охранников. Одним вполне могут пожертвовать, чтобы остальным неповадно было.
Они оба погибнут здесь – и никто уже не доберется до Татенена!
Эта мысль резанула Риву, как лезвие ножа. Она изогнулась в немыслимом порыве отчаяния и изо всех сил ударила Хасму, склонившуюся над ней, ногой по лицу.
Удар получился лучше, чем она ожидала. Рива услышала жуткий хруст, настолько громкий, что две дочери Тувенега от удивления отпустили ее и уставились на мать. А там было на что посмотреть! Казалось, что нос Хасмы просто исчез, был он – и нет его. Она тут же прижала к лицу руки, а между ее пальцев ручьями хлынула кровь. Дочери, перепуганные таким поворотом, поспешили к матери, а Рива поняла, что это – ее единственный шанс. Она воспользовалась суматохой, чтобы подскочить на ноги и рвануться к двери.
Спустя пару мгновений она оказалась на улице, но не остановилась. Она прекрасно понимала, что ей сейчас никто не поможет. А городская стража еще и задержит, увидев в окровавленном платье. Только она могла спасти себя, и Рива отчаянно стремилась к этому. На улице уже стало темно, здесь почти никого не было, и можно было надеяться, что семейство Тувенега быстро потеряет ее след.
Вот только куда бежать? Хасма так и не получила доказательств, что Дженвен пошел на обман, а значит, ему ничего не угрожает. Но Рива понятия не имела, где он сейчас, и не могла к нему обратиться. Скорее всего, она никогда его больше не увидит, а с его потерей рухнут и все мечты о Татенене…
Она напрасно поверила в удачу. Рива поняла, что снова осталась одна против всех.
* * *
Лукия понятия не имела, сколько отнимет путь через пустыню. Ее это не волновало. Ее сопровождали не обычные люди, а солдаты специального корпуса, поэтому им не нужен был отдых, они могли двигаться и днем, и ночью. На Глизе это было как раз возможно: перед ними стелилась хорошо просматривающаяся равнина, никакой фауны здесь пока не было, так что опасаться было нечего.
Это была неплохая планета для исследований, но не для жизни. Продвигаясь вперед, Лукия невольно представила себя на месте капитана «Татенена». Он был уверен, что ему выпал выигрышный вариант, планета-рай… А потом он увидел вот это. Снимки со спутника указывали, что корабль рухнул посреди пустыни. Интересно, знала ли его команда о существовании кратеров с озерами? Удалось ли избежать паники после приземления?
– Капитан! – позвала ее Ноэль, прервав размышления о прошлом.
Ноэль успокоилась, лишь когда они отправились в путь, зато больше она не плакала. Хотя вообще не должна была… Лукия прекрасно понимала, что ей следовало бы сменить Ноэль Толедо на более компетентного лекаря. Нет, как хилер она неплоха, да и ее номер достаточно высок. Однако она совершенно не умеет справляться со стрессом, а это плохо влияет на всех.
Вот только Лукия с удивлением обнаружила, что не может этого сделать. Команда и так с трудом пережила смену предыдущего телепата на Альду! А Ноэль, что будет с ней? Сможет ли новый капитан отнестись к ее слабостям с пониманием? Уж лучше оставить все как есть!
Привязанность к команде была еще одним тревожным симптомом, таких Лукия замечала у себя все больше. Но сейчас она могла позволить себе отвлечься от всего этого и сосредоточиться на задании.
– Слушаю, Толедо.
– Мне кажется… Кажется, где-то рядом есть жизнь!
А вот это уже было любопытно. Ноэль чувствовала живых существ не так, как Альда, поэтому не могла определить, что это за жизнь: разумная или нет, хищная или травоядная, насколько она велика и какую природу имеет. Но вот расстояние она просчитать могла.
– Далеко? – спросила Лукия.
– Да, еще довольно далеко… Но в том направлении, куда мы идем.
– Сколько?
– Двое… кого-то. Я не знаю точно, кого, извините…
– Не за что извиняться, Толедо.
Лукия бросила вопросительный взгляд на Рале. Когда она сама проходила обучение, общение без слов казалось ей потрясающей глупостью. Говорить нужно четко, прямо и без шуточек, чтобы потом никто не смог оправдаться банальным «Я тебя не так понял». Долгое время Лукии даже удавалось придерживаться этого принципа.
Но с ним все получилось по-другому. Лукия знала Рале настолько хорошо, что слова порой были не нужны. И он был единственным, к кому она обращалась на «ты», когда рядом не было свидетелей. Может, именно с него и начались те отклонения в ее поведении, в которых она до сих пор не может разобраться?..
Об этом тоже можно подумать позже.
– Не вижу смысла шарахаться непонятно от кого, – сказал Рале. – Мы в этой пустыне и так не ориентируемся, если попытаемся устроить обход, точно заблудимся. Предлагаю идти вперед, причем побыстрее.
– Мы и так слишком быстро идем, – пожаловалась Ноэль. – А почему побыстрее?
– Потому что ветер усиливается, и это куда большая проблема, чем неопознанная форма жизни.
Тут он был прав, и Лукия давно уже подумала о том же, но не хотела произносить вслух, чтобы еще больше не расстраивать Ноэль.
Ветер в пустыне – это всегда плохо. Это не спасительная прохлада, как могло бы показаться. Через пространство движется раскаленный воздух и, что еще хуже, он приводит в движение песок. Тогда становится трудно дышать, невозможно видеть, он разрезает и обжигает кожу… Для солдат специального корпуса это не так опасно, как для людей, но многое зависит от того, насколько сильным в итоге станет ветер.
Пока он даже не поднимал песок, но усиливался стабильно, и Лукия подозревала, что дальше будет только хуже. Она ускорила шаг.
– Капитан, может, пересмотреть нашу миссию? – забеспокоилась Ноэль. – Может, вернуться на «Стрелу»?
– Нет смысла. Мы слишком далеко отошли, мы не можем позволить себе метаться туда-сюда по пустыне. Будем надеяться, что мы достигнем «Татенена» до того, как начнется настоящая буря.
Однако надеждам этим не суждено было сбыться. Корабль еще не появился на горизонте – а горизонт уже исчезал. Песок поднимался вверх медленно, зловеще, как живое существо. Он летал вокруг них, попадал в глаза, колол легкие. Боевая форма защищала их от серьезных травм, но усиливала воздействие жара. Лукия знала, что тяжелее всего сейчас приходится Рале: у него была самая низкая способность к регенерации. Но он ни на что не жаловался, а вот Ноэль, кажется, готова была опять заплакать.
Они ускорились, они почти бежали, а двигаться с большей скоростью не позволяла буря. И все равно они проигрывали битву планете:
