— Еще не научился настраивать мозг на одинаковую скорость, но молодец, неплохо, — эти слова Хозяина прозвучали в голове Дока совершенно по-человечески, даже с интонациями. А Кэп с Тексом недоуменно смотрели то на Хозяина, то на Дока.
— Что он сказал? Ведь он что-то сказал? — Однако вопрос остался без ответа, потому что Хозяин снова заговорил, обращаясь и к Деду, и к Доку:
— Твое решение правильное. Идите и делайте. Твоя забота, — он повернул голову и глянул прямо в глаза Дока, — доставить вашего изгоя — он добровольный изгой и сам плохо кончит, он узурпатор — ведь так вы называете подобных людей?
— Да, — вслух ответил Док, — примерно так.
— Что да?! Что так?! — хором вскричали Текс с Кэпом.
— Потом, — отмахнулся Док.
— …он кончит плохо. Его убьют. Чтобы спастись, он откроет ворота в мир, где еще хуже, чем тут. Здешний мир идет на поправку — хоть медленно, но идет, — а честолюбие вашего друга может погубить его. Теперь внимай, и поймешь многое из того, что тебе понадобится для этого. — Протянув руки, Хозяин положил их на голову Дока, после чего замер. Так он сидел три минуты. Затем встал и, не сказав ни слова, даже не сделав прощального жеста, исчез. Будто его и не было! И никто не увидел, в какую сторону он ушел. Только Док рассмотрел, что Хозяин подался не в сторону камня и не в сторону тропы, а просто в тайгу. И когда он уже скрылся за деревьями, Док услышал его мысленные слова:
— Я пойду с вами… до реки. Лишним не будет, — и это прозвучало так по-человечески, с такими заботливыми интонациями, что Док впервые тоже мысленно его спросил:
— А почему бы тебе не пойти с нами и дальше? И почему ты сам не пойдешь и не возьмешь Пришельца Монти и не принесешь его в Камень?
— Я не могу. Я могу только до реки…
— Почему? — на этот раз вслух пробормотал Док, но ответа не услышал.
— Что — почему? — недоуменно спросил Кэп.
— Это он с Хозяином говорил, — пояснил Дед, — и даже я не все уловил. Молодец, паря. Я, помнится, только через год смог его мысли слышать, а ты… вона оно че. Далеко пойдешь, если милиция не остановит, — уважительно пробормотал Дед, — и все рассмеялись.
— Он сказал, что пойдет с нами до Реки…
— Вона как! Теперь я верю в то, что нам удастся все сделать так, как надо! Хозяин… Надо же. Видать, его Начальник науськал вам помочь.
— Какой такой начальник? — поинтересовался Кэп. — Чего-то я погляжу, начальников тут, как собак нерезаных, только кто они и где они?
— Противная поговорка, — поморщился Дед. — Собак нельзя резать! — и, чуть помолчав, продолжил:
— В нашем камне живет… живет тот, кого вы видели. Я не знаю, какого он роду-племени, но мнится мне, что пришел он к нам из старины глубокой. Настолько глубокой, что и представить трудно. И его за какие-то грехи-провинности сослали в наш поломанный мир и наградили вечной жизнью.
— Это кто же мог такого могучего укротить и наказать? — спросил Текс. — Да он сам всех размажет…
Дед со скользом дал Тексу подзатыльник и хмуро изрек:
— Только глупый думает, что он самый сильный. Чем человек сильнее, чем больше знает, тем яснее понимает, что всегда есть кто-то сильнее и умнее его. А над следующим сильным есть еще более сильный и так далее.
— Это что же, конца такой цепочки нету?
— Есть! Начинается с ничтожного муравья и кончается Богом. Его по-разному зовут разные люди, но вот он и есть самый-самый!
Некоторое время все молчали, а потом Кэп заявил:
— Но ведь ты, дедушка, противоречишь своим словам. Сам же сказал: всегда есть кто-то более сильный. А кто может быть сильнее Бога? — Все замолчали, и только Док через пару минут ответил, вставая:
— Сильнее Бога может быть Человек! Если он доживет до такого могущества, а не погибнет, как здесь. — И, махнув рукой, бросил: — Хватит лясы точить, пора собираться в дорогу, время поджимает.
— Постой, а рука? Ее же залечить надо?
— А я уже залечил… Пока мы разговаривали о… Самых-самых… — Он, улыбнувшись, с силой ударил рукой по краю стола, да так, что Текс чуть сам не вскрикнул, ожидая, что Док свалится наземь от боли. Но ничего этого не произошло. Раздался стук, Док осмотрел руку, погладил ее и сказал:
— Пока мы говорили, прошло… сколько времени прошло?
— Да минут сорок…
— …а для моей руки, для того места, где она была сломана, прошло примерно два месяца. Вот так!
Глава 13
Дивные горы и Калган
Док сидел на берегу могучей реки, опустив ноги в приятно холодноватую воду, и наслаждался ничегонеделанием. Посидев немного, он снял свою некогда белую рубашку. Нет, нет, и до сих пор было видно, что она скорее белая, чем… не белая, но пятна, грязь… Стирать? Отстирается ли? Отбелить бы ее, но где? Нет здесь никаких отбеливателей. И запасной нет, а идти надо в белом, ибо она делает его неприкосновенным. И в то же время всяк ее надевший, но не умеющий… б-р-р! Лучше не думать, что с таким неумехой сделают «трудящиеся послеатомной эры». Сегодня ровно десять дней, как друзья пришли в Рыбную Пристань, или Дивные Горы, и сегодня первое утро, когда у крыльца не было больных, и поэтому он отдыхал. А вот все предыдущие дни… — Док зябко передернул плечами: чего и кого он только не лечил. Боже мой! Там были и отгнивающие конечности, и кожные поражения от лучевой болезни — такие здесь не лечили, и, конечно, множественные травмы. А люди… их не всех-то и людьми можно было назвать. Порой Дока начинало тошнить от одного вида существа с болячками. Когда ему впервые привели старика, у которого вместо ноги была наполовину сгнившая культя, из которой торчала бедренная кость, то даже его, доктора, чуть не вырвало от запаха гнили. И сначала он тупо смотрел на эту плоть, не зная, что делать. А за спиной старика стояли несколько его сыновей, демонстративно поигрывающих кинжалами. И тут Дока осенило:
— Мне два… нет, три самых острых ножа: маленький, побольше и совсем большой. И еще пилу с мелкими зубчиками.
Минут через десять ему принесли просимое и, плотно окружив Дока, остались стоять в избе.
— Вы мешаете. Все на улицу!
— Нет, — ответил старший. — Мы отца не бросим.
— Все вон! — и, резко ускорившись, Док внезапно для них уже оказался у входной двери. Открыв ее, он повторил:
— Вы мешаете! Через полчаса ваш отец будет здоров. Без ноги, но гнить она не будет.
И сыновья, убежденные не словами, а фокусом: вот Лекарь сидит на стуле, а вот он уже у двери! «Колдун! Колдун», — зашептались они и, опасливо посматривая на Дока, гуськом потянулись на улицу.
Через час Док вывел пациента на крыльцо. Дедок прыгал на одной ноге, опираясь на плечо Лекаря, и широкая улыбка не сходила с его лица:
