на международные соревнования по фигурному катанию! И его бы, непременно взяли, если бы он прошел отборочный тур… Чтобы его пройти, нужно было хорошо постараться. Фрэд старался, старался изо всех сил, но у него, как на зло, ничего не получалось. Он падал, спотыкался, криво выполнял элементы и опять падал.
– Ай! – шикнул он от боли, снова свалившись при выполнении прыжка. – Дурацкие кривые ноги! – потирая ушибленную коленку, приговаривал мальчик.
– И ничего они не кривые, – вдруг, раздался приятный голос.
Фрэд поднял хмурый взгляд, обнаружив подъезжающую к нему девушку. Мальчик с опаской и интересом в то же время уставился на неё: она была весьма молода, высока и с длинными пшеничными волосами.
– А не кривые разве? – вновь нахмурившись, спросил Фрэд.
Девушка оглядела ноги мальчика и мотнула головой.
– Да нет, не наблюдаю, – сказала она и с улыбкой протянула руку. – Привет. Ты же Фрэдди?
– Я Фрэд, – исправил он и сам поднялся, не принимая помощи. – А ты кто?
– Шейли, – представилась девушка. – Ты не сильно ушибся?
– Нет, – холодно отрезал мальчишка и добавил мрачно: – я уже столько раз падал, что привык.
И, не желая продолжать разговор, он разогнался и отъехал в сторону.
– Нет, не ты, – настойчиво продолжила Шейли, наблюдая за мальчиком. – Это все в твоем окружении привыкли, что ты падешь, включая твоего тренера. А всё остальное они игнорируют.
Фрэд хмыкнул, не поворачиваясь лицом к девушке, а потом вдруг сам подъехал к ней.
– А разве есть что-то еще? Кроме падений?
– Есть, – с уверенностью кивнула Шейли. – Но ты почему-то не видишь этого, а слушаешь слова других о твоих, якобы, кривых ногах. Не хочу тебя огорчать, но это неверная тактика для того, кто желает попасть на соревнования.
– А может и не нужно мне попадать на эти соревнования, – вдруг, пробубнил мальчишка и отвернулся. – Это папа однажды привел меня на ледовое поле, и я бы хотел, чтобы он увидел моё выступление.
Шейли молчала, зная, что отца Фрэда убили два года назад. И вдруг, он сам и продолжил:
– Если ты знаешь меня, значит знаешь, что папа погиб.
– Знаю, – тихо ответила Шейли. – Но послушай, что бы тебе сказал папа о твоей мечте?
На недолгое мгновение Фрэд задумался.
– Однажды он сказал не позволять кому-то рушить дорогу, ведущую к мечтам. А если кто-то и рушит, то нужно продолжать усердно работать, – он заговорил вдруг тише, еще больше хмурясь. – Работать, не смотря ни на что. Тогда это станет самым твердым мостом к цели.
– Ну так слушай папу, – улыбнулась Шейли с искренней теплотой посмотрев на мальчишку. – А не глупых людей, сбивающих тебя. Разве есть ценность в их словах? В память об отце исполни свою мечту.
Фрэд вздохнул.
– Мне все равно не дадут сдвинуться дальше, – сказал он. – У тренера есть свои любимчики.
– А давай я буду твоим тренером? – вдруг, предложила Шейли. – Приходи ко мне через год, хорошо? Предлагаю немного повременить с соревнованиями, но обещаю подготовить тебя так, что твою кандидатуру примут, как только ты подрастешь.
– Ты правда возьмешь меня к себе? – Фрэд скептически сощурился.
– Если только ты согласишься обучаться у меня, – улыбнулась Шейли, пожимая плечами.
Фрэд лукаво улыбнулся в ответ, и взгляд его значительно потеплел. Кивнув, мальчишка развернулся и, набрав скорость, выполнил прыжок, а затем удачно приземлился, звонко чиркнув лезвием коньков по льду. Но вдруг нога дрогнула, и Фрэд свалился на лёд, тут же громко вскрикнув от боли – голова будто раскололась на части, в глазах потемнело.
– Фрэд! – в страхе выкрикнула Шейли, обнаружив, как на льду, подо лбом мальчишки, расплылось пятно крови.
И девушка мигом бросилась в его сторону.
День единства народов и тот самый Грацифор
На улице уже начинало темнеть. Зажигались фонари, рассеивая мягкий золотистый свет, витрины некоторых магазинов уже чернели, видимо, работа их прекратилась, да весело сверкали разноцветными огнями вывески. Одна из них больше всего приглянулась Олесе – в виде золотого месяца: переливался и сиял он так по волшебному, а еще был окружен маленькими звездочкам. Чуть выше тонула в собственном холодном свечении витиеватая надпись: «Магия ночи».
Олеся с любопытством заглянула в большое окно и сразу же ощутила весь тот уют, который собрался в этом чудесном месте: на каждом столике горела собственная шарообразная лампа, рассеивая приятный медовый свет; у столиков стояло по два плетеных кресла с мягкими спинками и сидениями, а стены были усыпаны золотистыми звездочками, потому создавалось впечатление, словно посетителей окружает ночное небо. А потом девочка приметила камин в углу: в огне тонули поленья, да плавно извивались язычки пламени.
Здесь же, на улице, Олесю охватил холодный промозглый ветер, и девочка попыталась спрятать нос в воротник куртки, мечтая оказаться на месте вон той девушки, которая сидела сейчас одна за столиком, поджав ноги и завернувшись в плед, медленно и задумчиво попивая горячий чай.
А еще девочка словила себя на мысли, что очень проголодалась и не отказалась бы сейчас хотя бы от какого-нибудь бутерброда, можно даже в сухомятку. И словно прочитав её мысли, желудок жалобно заурчал.
Окинув еще раз взглядом до безумия уютное кафе, Олеся раздосадовано вздохнула и вновь побрела по вечерней улице, ежась от холода. Она поняла, что свернула куда-то не туда и немного заблудилась, когда увидела небольшую площадь с различными фигурами из гирлянд. Когда девочка шла в ледовый дворец, то подобной площади не видела, а значит на обратном пути она немного заплутала…
Еще около получаса она бродила по улицам: заходила в различные арки, перебегала с одной стороны улицы на другую, петляла меж ярких фигур на площади… и уже было всхлипнула от безысходности, когда вышагивала по очередной улице, как вдруг облегченно и радостно выдохнула – увидела дом, где был жилой участок Флоренс!
Вот же сейчас, наверное, влетит за то, что поздно вернулась – подумалось Олесе, и она быстро взлетела по лестницам, молниеносно переступая по две ступеньки. Перед дверью отдышалась, поправила шапку и дрожа от страха и холода, постучалась.
– Олеся! – встревоженно, но в то же время с облегчением воскликнула Флоренс, а после из-за её спины показались Хьюго с Дамирой. – Проходи скорей! Ты почему так поздно?! С тобой все нормально?
Девочке сейчас стало как-то стыдно. Она переступила порог, закрыла за собой дверь и ответила, снимая ботинки:
– Да, все хорошо. Извините, что заставила переживать.
– Где ты была? – поинтересовалась Флоренс, и голос её прозвучал так обеспокоенно, что Олеся еще больше почувствовала себя неловко.
Девочка сняла куртку, повесила её в специальный шкаф для
