Невзирая на разницу в возрасте и остроте зрения, Бродяга увидел Казачину раньше, чем тот его. Присев за деревом, старый служака тихо шипяще присвистнул. Заметив, что Иван повернул голову в его сторону, Александр вышел из-за дерева.
- Вань, мне с командиром связаться надо, так что ты кругом поползай - посторожи.
- Конечно, сделаю. А Люк где?
- Пополз посмотреть, где фугасы ставить будем. Там на шоссейке народу, как у «Черкизона» в субботу.
Когда Казачина скрылся в кустах, старый чекист нажал тангенту :
- Бродяга Фермеру, прием. - Через несколько секунд в наушнике раздалось.
- Фермер в канале, слушаю тебя.
- Командир, на тропинке от муравьев не продохнуть. Хотим начать укладку кирпича как соловьи умолкнут. Как понял? - привычка никогда не говорить в некодированном канале открытым текстом, въелась у Шуры-Два, что называется, в плоть и кровь.
- Понял тебя хорошо. А что, керосинка комнату плохо освещает?
- Плохо не плохо, а у нас впереди - электрификация всей страны.
- Тогда танцуй, как умеешь!
- А что, салокопы пришли?
- Нет, пока в песочнице.
- Роджер. Овер.
- Отбой.
(Перевод с жаргона принятого у нас в команде.
- На трассе (это может быть любой путь - тропинка, шоссе, железная дорога ) много враждебных объектов. Собираемся начать минирование рано утром.
- А что, на лунный свет не надеетесь?
- Из-за технической сложности (прокладка многочисленных проводов к зарядам) лучше работы проводить при дневном свете.
- Разрешаю действовать по обстановке!
- Ушедшие за провиантом (в лагерь, деревню) не вернулись?
- Нет, пока на задании.)
…..
Когда двигатель завелся, к Антону подскочил сержант-пехотинец и, вскинув руку к пилотке, доложил:
- Товарищ старший лейтенант, группа к движению готова! - краем глаза я заметил, как встрепенулся в коляске настоящий лейтенант госбезопасности.
- Так, товарищ сержант, порядок движения следующий: вы с одним бойцом двигаетесь впереди, а мы, с товарищем лейтенантом и еще кем-нибудь - на мотоцикле чуть поотстав… Кстати, совсем забыл. Принесите мне каски с убитых.
Сержант пошел за касками, а я был подвергнут пристальному рассматриванию со сторону энкавэдэшника. Потом он спросил:
- И каких же это войск вы старший лейтенант, «товарищ Василий»? - причем его голос явственно заключил мое имя в кавычки.
- А вы как думаете, коллега?
- Вопросы здесь задаю я!
«А вот это уже банальность неумная, товарищ лейтенант госбезопасности», - подумал я и продолжил:
- Что бы задавать вопросы, надо на это право иметь… Вы, сколько дней в сарае «отдыхали»? Два? Три?
Похоже, мой вопрос смутил его.
- Так что пока не мешайте, тем более что у вас сильное сотрясение мозга. Это я вам, как специалист говорю.
- Вы специалист по болезням мозга?
- Нет, по головным болям…
Но нашу «веселую» пикировку пришлось прекратить, поскольку сержант принес каски немцев. Быстро надев шлем на голову, я отцепил притороченную сзади седла скатку мотоциклетного плаща, развернул, и надел плащ.
- А вы что же шлем не надеваете, лейтенант? - пришлось мне поторопить гэбэшника.
- А зачем он мне нужен?
- А затем, что если в радиусе километра от этого места есть вражеские наблюдатели, а они есть, я уверен, то эти самые наблюдатели должны увидеть трех немецких солдат на мотоцикле, конвоирующих русских пленных, а не толпу непойми кого верхом на краденом транспорте. Понятно? - и, подозвав бойца с забинтованной шеей, велел ему садится за мной.
Когда мы выехали из деревни было уже четверть седьмого вечера. Проехав метров двести по дороге, я дал команду свернуть в лес.
«Где же мне Тотена сейчас искать» - назойливо вертелась в голове мысль.
Когда до леса оставалось метров двадцать, на опушке левее нас раздался выстрел из немецкого карабина, и пуля с визгом пролетела примерно в метре над моей головой.
«Потеряшка нашелся!» - радостно подумал я, сваливаясь, на всякий случай, с мотоцикла.
Бойцы залегли, выставив стволы в направлении угрозы.
«Я, вроде, чуть дальше от деревни Тотена оставлял. Блин, а если это не он? Хотя немец с такого расстояния вряд ли промазал».
И, приподнявшись, я крикнул:
- Тотен!
Несколько мгновений тишины стоили мне немало нервных клеток. Наконец из леса донеслось:
- Я!
- Это ты наш танк подбил? - совершенно некстати вспомнился старый анекдот.
- Антон, да я это, я!
- Вставайте товарищи, это свои - констатировал я, поднимаясь с земли.
Окруженцы еще немного повалялись, затем, недоверчиво оглядываясь по сторонам, тоже встали.
- Алик, сиди там, мы сейчас подойдем! - крикнул я Тотену.
Спустя пару минут мы уже скрылись в кустах. Навстречу мне радостно бросился Алик.
- Спокойно, товарищ сержант госбезопасности! - сказал я, уворачиваясь от дружеских объятий.
- Тоша, ты что? - удивился Тотен.
- Товарищ сержант, какой вам был приказ? - грозно спросил я.
Алик виновато посмотрел на меня:
- Дать сигнал выстрелом и отойти в лес не меньше, чем на сто метров…
- Почему не выполнил?
- Так там же немцы были…
- А если бы их взвод был, и они решили бы посмотреть, что там за стрелок такой завелся?
- Я бы оторвался.
- Ладно, сейчас не время. Но на базе жди воспитательной беседы от командира.
- Слушаюсь!
- Ну что, товарищи, - начал я, поворачиваясь к окруженцам.
Однако при взгляде на них понял, что конструктивного разговора в ближайшую минуту не получится - бойцы стояли, пристально разглядывая Алика (а там было на что посмотреть: даже в начале двадцать первого века не часто можно встретить человека носящего полный комплект, выпущенный фирмой Тасманиан Тайгер для немецкого спецназа KSK), а вот гэбэшный летеха вырубился. То ли растрясли мы его бедную голову, то ли от волнений отключился.
«Ладно, с лейтенантом потом поговорим, а сейчас надо ноги делать. А то, боюсь, мы своими плясками уже половину немцев в округе переполошили», - подумал я, и продолжил свое «обращение к народу».
- Товарищи, у вас сейчас есть два пути: пойти с нами или продолжить прорываться к фронту.
- А где сейчас фронт, товарищ старший лейтенант? - задал вопрос сержант.
- В районе Орши.
- Где?
- А вы сами, откуда идете?
- Товарищ лейтенант - из Ломжи. А мы - из-под Гродно
- Откуда? - от удивления я выпучил глаза. Ну, еще бы, Ломжа находится километров на триста западнее Минска, если не на четыреста, да и Гродно - тоже не близкий свет.
- Мы из пятьдесят шестой стрелковой, - устало проговорил сержант.
